Лекарство от иллюзий, стр. 25
– Как это – еще раз? – округлила от возмущения глаза Плотникова. – Кто-то себе наши денежки прибрал, а мы за это платить будем? Ты либо ищи, либо у родителей занимай. Да вы что? – ошарашенно оглядела она оставшихся одноклассников. – Мы без праздника остаемся, а вы тут рассуждаете, жалеете эту дуру, а она потом на наши деньги…
Договорить Плотниковой не дали. Стеша сорвалась с места и с визгом кинулась на Аню. Она изо всех сил толкнула ее и бросилась к выходу.
– Ненормальная, – прошептала Плотникова, потирая ушибленную грудь. – В психушке лечись, а не в школу ходи! – крикнула она вслед Беленькой, но за дверью уже никого не было.
Все потянулись к выходу. Олеся стала раздраженно запихивать разбросанные Стешины вещи в ее рюкзак.
Вот ведь навязали на ее голову! Надо же – второй раз за четверть влипнуть в такую историю! А ведь зарекалась, слово себе давала…
За нервными сборами она и не заметила, как в классе не осталось никого, кроме нее и Сидорова, который все еще сидел на последней парте и что-то читал. Зазвенел звонок. В кабинет стали забегать шестиклашки.
Генка наконец оторвался от своей книги и раздраженно бросил ее на стол.
«Уилки Коллинз, „Лунный камень“, – мельком успела прочитать Олеся.
„Надо же, в классе скандал, а он от чтива оторваться не может“, – раздраженно подумала Маканина.
– А что там произошло? – громко, чтобы перекричать малышей, спросил Генка.
– Да ну, фигня всякая, – устало отозвалась Олеся. – Мы деньги собрали, отдали Васильеву, а он потерял. И ведь, главное, двух минут не прошло, как он уже был без конверта!
– На полу искали? – Сидоров лениво поднялся.
– И на полу, и на подоконнике. – Олеся взвалила на плечо оба рюкзака. – Это все Андрюхи-ны проделки – заныкал, а отдавать не хочет. Ждет, когда к нему на коленях приползут просить.
– А почему на подоконнике? – Сидоров уже стоял рядом с Маканиной и ждал, когда она сдвинется с места.
– Так ведь все к окну побежали, – махнула в сторону разлапистых цветов на подоконнике Маканина. – Курбаленко на улице Быковского увидела и давай орать. Все и ломанулись. От окна Васильев уже без конверта отошел и принялся врать, что Стеша деньги сама потеряла, что мы ему ничего не давали. А мы давали! Я сама и отдала! А он к окну, и все… Может, съел?
– Как интересно, – пробормотал Генка, проходя мимо. – Надо подумать.
Олеся побежала за ним. Но Сидоров и не собирался идти на математику. Так что пришлось Маканиной одной отдуваться перед Юрием Леонидовичем, который терпеть не мог опаздывающих на занятия.
Она оправдывалась перед математиком, а сама искала глазами Беленькую. Ее не было. До конца дня Стеша в классе не появилась, и Олеся потащила оба рюкзака домой.
Глава девятая
Владения Снежной королевы
Прошло два дня, а Беленькой все не было. Никто даже не поинтересовался судьбой рюкзака. Так он и пылился у Маканиной в углу комнаты. А время уже подходило к праздникам, и вопрос о деньгах возникал все чаще и чаще.
Наконец Олеся набралась храбрости и позвонила Стеше.
– Нету ее, – ответил строгий женский голос.
– А когда она будет? – заторопилась Мака-нина, чтобы на том конце провода раньше времени не прервали связь. – Понимаете, она вещи в школе оставила…
В телефонном аппарате повисла пауза.
– Я не знаю, когда она придет, – наконец ответила женщина, и из трубки полились сигналы отбоя.
Надо было срочно что-то делать! Олеся заметалась по комнате. Если эта истеричка Беленькая не появится в ближайшие дни, то всех собак спустят на нее, Маканину. Уж Анд-рюха-то сможет настроить класс против нее. И тогда что же? История с травлей повторится? Нет, нет, нет! Она сейчас что-нибудь придумает!
– Папа! – вылетела Олеся в коридор. Они жили вдвоем с отцом в небольшой однокомнатной квартире – Олеся в комнате, отец на кухне. – Папа!
Отец, как всегда, сидел за столом и читал журнал на английском языке. Он на секунду поднял глаза от строчек, посмотрел на дочь поверх очков и снова углубился в чтение. Он никогда мгновенно не прерывал своего занятия.
– Папа, мне нужны деньги, – с порога выпалила Олеся и, чтобы сгладить неловкий момент, нажала кнопку на чайнике. – Чайку попьем? – вопросительно посмотрела она на все еще сидевшего без движения отца.
– Зачем тебе нужны деньги? – Журнал лег на стол.
– А ты мне дашь? – Под внимательным взглядом отца Маканина стушевалась. Но ее кстати выручил чайник. Щелкнула клавиша, сообщая, что вода вскипела.
– Вы опять собираете на праздник? – Отец и не думал отвлекаться от темы.
– Я возьму конфетку? – Олеся потянула к себе шикарную коробку конфет. Отцу, довольно известному хирургу, часто дарили такие конфеты, он это называл издержками производства, потому что сам сладкое не любил. Но Олесе такие „издержки“ очень даже нравились.
– Сколько тебе не хватает? – Отец внимательно смотрел на дочь.
– Что ты скажешь, если я у тебя попрошу пятнадцать тысяч? – Маканина быстро сунула конфету в рот. – Я потом верну, – прошамкала она, пряча нос в чашку с горячим чаем.
– Что-то многовато… – Прежде чем сказать это, отец выдержал приличную паузу – такая манера говорить тоже была его отличительной особенностью.
– Ну, понимаешь… – Олеся дула на чай, отгоняя лезущие в рот чаинки. – Так получилось… Что нужно…
– Пока не понимаю. – Отец забрал у Мака-ниной чашку и стал помешивать в ней ложечкой, заставляя чаинки опуститься на дно. – Это очень большие деньги. Мне надо понять, нужны они тебе или нет.
– Нужны! – мгновенно ответила Олеся и потупилась. – Там такая история… Понимаешь, мы Васильеву отдали конверт…
– Опять Васильев? – не выдержал папа. – Олеся, я с тобой уже говорил! Я тебя предупреждал!
– Но это не я, а он! – захлебываясь словами, стала объяснять Маканина. – А теперь все валит на меня. Скоро праздник, а денег нет. Я думала, он шутит, а он на Беленькую кивает! А ее нет! Рюкзак есть, а она сама ушла…
– Куда ушла? – Отец явно ничего не понимал.
– Я не знаю! Мать ее со мной не разговаривает!
– Если ты ей все так же объяснила, как мне, то неудивительно, что с тобой не разговаривают. Я бы тоже не стал в этом сумбуре ничего выяснять.
– Папа! При чем здесь я? У нас праздник срывается.
– Новый год, я думаю, вы вряд ли пропустите.
– Я не о том! – В голосе Олеси слышалось отчаяние. Ее опять не хотели слушать! – Она думает, что я ее обманула. Аяне обманывала! Это все Васильев! Ему дали, а он потерял.
– Погоди, – отец придвинул дочери чашку. – Я запутался. Что у вас с Беленькой случилось и при чем тут деньги?
Олеся с недоверием посмотрела на отца: мол, что тут еще можно сказать, если ты уже не понял?
– А лучше дай-ка мне телефон этой Беленькой, я все у ее родителей узнаю.
– Только скажи, что я не виновата, – побежала следом за отцом в коридор Маканина. – Я же не знала, что все так получится!
– А ты иди чай пить. – Отец потянулся, чтобы закрыть дверь кухни.
Олеся упала на диван. И почему все время так выходит: хочется, чтобы было хорошо, а получается, что всем плохо? Словно рок какой-то над ней висит, честное слово. Ни дня без неприятностей!
Отец долго не возвращался. Было слышно, как он закончил один разговор и тут же набрал новый номер.
У Маканиной в животе неприятно булькнуло. Вот ведь! Из-за такого пустяка разворачивается целая история.
В голову полезли нехорошие мысли. А что, если Беленькая от обиды на себя руки наложила? Вон какая она нервная! Наверняка может что-нибудь выкинуть. Или действительно пошла зарабатывать деньги и нарвалась на неприятности? С нее станется…
Хотя нет, если бы она умерла, об этом стало бы известно. А раз все молчат, значит, случилось что-то гораздо худшее.
Дверь открылась. Отец долго стоял на пороге, задумчиво глядя на мыски своих тапочек.
– Черт знает что! – наконец произнес он. – С внутренностями человека иметь отношения гораздо легче, чем с вами! Там хоть все понятно, а вы – сплошные путаники. Ну вот, что вы там натворили?