Конспирология, стр. 141

В стратегические планы Штеменко входило мирное экономико-культурное проникновение в Афганистан (о котором он говорил в 1948–1952 годах), вхождение советских войск в арабские столицы — Бейрут, Дамаск, Каир, Алжир. Уже в 1948 году Штеменко настаивал на особой геополитической роли Афганистана, который позволил бы СССР получить выход к Океану и усилить военную мощь советского флота в Черном и Средиземном морях.

Важно заметить, что знаменитый адмирал Горшков был близким другом генерал-полковника Штеменко.

Штеменко и возрожденное им оккультное подразделение в ГРУ создали при Сталине могущественную и развитую сеть евразийского влияния, которая не была разрушена даже после смерти Сталина, хотя, безусловно, с 1953года до середины шестидесятых евразийское лобби в армии было вынуждено занимать все же оборонительные позиции.

В качестве неизбежного зла работникам ГРУ в течение 23 лет (1963–1986) пришлось терпеть в качестве начальника ГРУ атлантического агента Лубянки, бывшего «смершевца» генерала Петра Ивашутина. Это было необходимым компромиссом. Генерал-полковник Штеменко, агент "Ордена Полярных", Ордена Евразии, — это тот ключ, который поможет нам понять тайную логику советской истории от Хрущева до перестройки.

Никита Хрущев, агент атлантизма

Хрущев был первым ставленником атлантистского лобби, ставшим единоличным правителем СССР. Хрущев опирался именно на КГБ и в определенный момент сделал свой окончательный выбор, противоположный выбору Ленина-Сталина. Деятельность Хрущева была направлена на уничтожение внутренних структур евразийцев в СССР, а также на подрыв глобальных континентальных проектов сверх-государственного планетарного блока.

Приход Хрущева был приходом к власти КГБ, его наиболее деструктивного крыла…

Хрущев, укрепившись на своем посту, начинает наносить удар за ударом по всем уровням континентально-патриотического лобби. Его внимание отныне центрировано на англосаксонских странах, особенно на США. Лозунг Хрущева "догнать и перегнать Запад" означает равнение именно на атлантические державы и ковенное признание их социально-экономического превосходства [43].

Тезисы о "скором наступлении коммунизма" направлены на то, чтобы снова разбудить «лево-мессианские», "большевистско-интернационалистские" тенденции, почти забытые за долгие годы евразийского имперского геополитического сталинизма.

Хрущев стремится нанести удар по всем почвенным традиционным структурам, которые сохранялись, благодаря тайному покровительству Евразийского Ордена, даже в самые страшные периоды красного террора. Хрущев хочет окончательно разделаться с Русской Православной Церковью.

Хрущев — атлантист во всем, начиная со знаменитой за-атлантической «кукурузы» и кончая разрушением евразийского культа личности (типичной черты цезаре-папистского, византийского, традиционного для русских строя).

Между атлантистами из военного кабинета Хрущева (главой которого был маршал С.С. Бирюзов) и евразийцами из группы Штеменко возникает почти открытый конфликт.

После смещения Хрущева "Красная Звезда" совершенно справедливо писала: "Стратегия, от которой мы в конце концов отказались, могла родиться только в больном мозгу".

В 1958 году Хрущев отстраняет от власти могущественного и чрезвычайно популярного евразийского маршала Жукова. В 1959 он делает другой наступательный ход — ставит во главе ГРУ одного из самых одиозных фигур советской истории чекиста Ивана Серова, известного под кличкой «Живодер».

Этого кровавого персонажа ненавидел Генштаб и, естественно, сами работники ГРУ, патриоты Евразии, в первую очередь. Другой «атлантист», генерал Миронов, становится ответственным куратором так называемых "административных органов", что означает надзор над основными армейскими и разведывательными подразделениями.

Однако хрущевские наступательные маневры встречают слаженное оккультное противодействие евразийцев: Конев, Соколовский, Тимошенко, Гречко пытаются сбросить Хрущева любой ценой. Каждый лишний день пребывания этого «атлантиста» у власти наносит невосполнимый идеологический, стратегический и политический ущерб как СССР, так и, в целом, интересам континентальных держав.

Заметим также любопытную деталь: именно в период Хрущева доминация "тоталитарно-гегельянской" линии в советской «ритуально» марксистской философии (предполагающей примат сверхиндивидуальных, «объективных» факторов над индивидуальными и субъективными) сменяется на доминацию "субъективно-кантианской" линии [44] (предполагающей примат индивидуалистического и «субъективного» над "объективным").

С этого же времени начинается стремительная деградация гражданского образования, появляется новая плеяда «хрущевских» академиков и ученых, представляющих собой сброд неквалифицированных и заносчивых дилетантов. (Вспомним, к примеру, о типичном «хрущевце» А.Н. Яковлеве, признавшимся, что он критиковал Маркузе, даже не удосужившись его прочитать. Сталинские ученые, продолжавшие, хотя и в своеобразной форме, дореволюционные академические традиции, как правило, отличались знанием тех авторов, которые они искренне или не очень искренне критиковали).

С Хрущева начинается постепенное распространение в обществе «атлантически» ориентированной, беспочвенной, «космополитической» интеллигенции, которая незримо пестуется КГБ даже в ее наиболее радикальных и диссидентских вариантах. Темы Запада, США начинают распространяться в СССР в качестве «запретного», но «притягательного» идеала именно с начала 60-х.

Долгий путь к 1977-му

Смещение Хрущева было, безусловно, делом рук Ордена Евразии.

Показательно, что через восемь дней после его ухода с поста Генсека терпит крушение самолет, на борту которого находились два ключевых агента «атлантического» лобби — маршал Бирюзов и генерал Миронов.

После хрущевского нокаута евразийцы начинают постепенно восстанавливать свои позиции. Леонид Брежнев — фигура, поддержанная евразийцами.

Показательно, что литератор Смирнов в 1965 году писал: "9 мая 1965 года на параде победы в Москве перед колоннами ветеранов должен пройти, празднуя двадцатилетие Победы, сам маршал Жуков, украшенный боевыми орденами".

После семилетней хрущевской опалы Жуков был вновь реабилитирован. Это была настоящая победа ГРУ.

Но триумф Ордена Евразии при Брежневе оказался далеко не полным. «Атлантисты» из КГБ не собирались сдаваться. Континентальные проекты постоянно стопорились. В середине 60-х даже сложилась парадоксальная ситуация, когда перспективы континентального блока обсуждались, минуя СССР.

В этом отношении интересно привести данные о переговорах Артура Аксманна — бывшего главы организации «Гитлерюгенд» и участника евразийского лобби внутри СС — с Чжоу Эн Лаем в отношении создания единого континентального блока Пекин-Берлин-Париж, минуя СССР.

Генерал Де Голль всецело приветствовал такой проект. К нему присоединился в дальнейшем и Бухарест.

Артур Аксманн рассказал в Мадриде Жану Парвулеско о следующем эпизоде его полета в Пекин. В тот же самый самолет села группа советских военных, которые постарались убедить Аксманна в необходимости включения в евразийский проект и СССР, что было, впрочем, давней мечтой самого Аксманна, противника антиславянского расизма Гитлера еще со времен его причастности к евразийскому лобби внутри СС (круг СС-Гауптамана Александра Долежалека, Рихарда Гилдербрандта, Гюнтера Кауфманна и др., связанный с Вальтером Николаи и Мартином Борманном).

Офицеры ГРУ также сообщили Аксманну об интригах атлантического лобби в СССР, которое ставит непреодолимые препятствия геополитическим проектам, нацеленным на благо континента, а значит, и всех континентальных держав, крупнейшей из которых является СССР. Атлантисты из КГБ, используя свою традиционную тактику, вынудили Армию мириться с Ивашутиным (старым чекистом и в высшей степени непопулярной фигурой) во главе ГРУ в течение 23 лет.