Полет Пегаса, стр. 89

Союз Официантов послал группу юристов, чтобы добиться освобождения своих арестованных членов. Их проводили в приемную в стороне от главного входа той секции комплекса ЛЕО, где находились арестованные.

Дэфид прошелся мимо, быстро просмотрев мозг каждого. То, что он "прочитал", ему не понравилось, но подтверждало факт, что Рожнин организовывал процесс. Ни один из этих людей не знал больше, чем ему было положено. Но каждым двигало сильное желание быстро и успешно выполнить задание, иначе… Это "иначе" обещало темные пугающие последствия.

Как можно быстрее, Дэфид вернулся в экранированное, спокойное, частное "орлиное гнездо" Жиллингса. Комиссар отсутствовал. Дэфид использовал короткую передышку для серьезных размышлений.

Наконец, он пришел к заключению, что бывают времена, когда нужно оперировать только "чувствами" относительно вещей. Боже, упаси, он не был провидцем, но бывают времена, когда нужно просто обходиться без рациональных мыслей и выводов. Особенно, находясь лицом к лицу с таким человеком, как Рожнин, от которого нельзя было ожидать предсказуемых реакций на стимулы и давление.

Было сходство между положением Рожнина и Мегги О., но на этот раз у Дэфида был инструмент и было решение.

- Мы сражались с водой устаревшим способом - водой, Франк, - сказал он комиссару, когда тот вернулся в свой кабинет. - Теперь мы будем пользоваться современными методами: пеной и транквилизаторами.

- Что вам не нравится?

- Я могу объяснить, но вы поверите мне?

Жиллингс посмотрел на него. Его плотный естественный экран пропускал противоречивые эмоции: желание верить, сомнение, раздражение и расстройство.

- Я должен, правда? Но, черт побери, Дейв, если вы, таланты, не сдержите Рожнина…

- Мы можем, - Дэфид оп Овен зло усмехнулся, подумав о тайном, аморальном, неэтичном использовании таланта, к которому он собирался призывать. Лестер не одобрил бы это, но он не собирался говорить Лестеру Велчу.

Хитрость требовала обращения к закону о неприкосновенности. Но Дэфид не учел криков, которые начнутся, когда средства массовой информации объявят о ходе слушания дела. Неожиданно Аарон Гринфилд громко поддержал Союз Официантов, когда они оскорбленно подняли крик, что таланты плохо обращаются с неталантливыми и прячутся за закон. Комитет съезда Моркам пытался избежать любой ответственности, заявив, что они не нанимали команду талантов для приема… их защита заключается в том, что члены их съезда - это законопослушные мирные люди, не замеченные в нарушениях, поэтому группа ЛЕО была не нужна и нанесла ущерб их доброму имени и так далее. Гринфилд использовал это в политических целях. Он никогда не поддерживал Закон о неприкосновенности, потому что "очевидно, он является ширмой для незаконного, аморального, неэтичного вторжения в частную жизнь; еще один пример консервативной и совершенно непозволительной привилегии меньшинства. Отменить закон о неприкосновенности! Никаких особых привилегий для меньшинства! Заставить их платить за собственные ошибки! Налогообложение на одинаковой основе для всех".

Провидцы стали видеть тревожные инциденты. Чтобы изменить обстоятельства, команда начала переодеваться, чтобы их не узнавали. С Амальдой и Брусом Ваденом ходили тренированные люди ЛЕО. Они были на связи двадцать четыре часа в сутки, ходили с одного собрания на другое, стараясь предотвратить взрывы. Дважды Амальда чувствовала, что Рожнин ищет ее. Она прекращала все передачи, и они немедленно покидали то место.

Погода оставалась не по сезону жаркой и сырой. В снабжении пищей случались беспрецедентные срывы, а истощение источников неизбежно влечет за собой прекращение развлечений. Еще заботы.

Стратегия Рожнина страдала от его же усердия. В день слушания дела собралось столько людей, желающих проследить за законом о неприкосновенности в действии, что он даже не мог попытаться похитить Амальду. Работники ЛЕО извинились перед толпой надеющихся кандидатов за то, что они вынуждены выбирать. Аудитория, естественно, была набита талантами, не живущими в городе, которых пригласил Дэфид. Сензитивы у входа в здание суда предупреждали работников ЛЕО, кого не нужно впускать, и Пан-Славянский контингент был исключен. Вслед за стороной, выдвигающей иск, в качестве ПанСлавянского лидера был допущен Рожнин, так как один из официантов принадлежал к его народу. Для Дэфида оп Овена это была первая возможность хорошо рассмотреть этого человека, и он немного удивился внешности Рожнина. Дэфид хотел бы "просмотреть" его, но эмоциональная аура комнаты судебного заседания делала это невоз можным, и умственно, и физически. Телепат оценивал подсознательные впечатления, которые он получал от Жиллингса и Амальды. Рожнин выглядел вполне презентабельно, был привлекательным; был одет в не очень дорогой китель. Густые темные волосы до плеч и тонкие темные усы соединялись с баками, оставляя остальную часть волевого лица выбритой. Рожнин занял место у стены и повернулся, чтобы внимательно осмотреть тех, кто уже сидел.

Оп Овен искренне сожалел о невозможности проверить мозг этого человека, который наверное, что-то замышлял. Оп Овен спокойно "ждал" его.

Но здесь не было тех, кто мог бы предсказать ситуацию. Были случайные предчувствия, но слишком разные по своей природе, чтобы быть полезными или показательными в смысле тенденции развития событий дня. Дэфид мог только сделать вывод, что не имеет значения, как сегодня пройдет слушание. Однако, как показывал здравый смысл, для непредвиденных обстоятельств возможность была. Дэфид предупредил Вадена, а затем тайно "подготовил" Амальду. Среди публики находились таланты, которых девушка не знала, и они получили указания.

Вошел Брус Ваден и сел сзади. Он тоже оглянулся. Его глаза следили за взглядом Дэфида. Тот подумал, что Ваден ищет Рожнина, когда глаза Вадена задержались на лице какого-то человека с широкой грудью, но это было не усатое лицо Рожнина. Внимание Рожнина привлек жилистый невысокий мужчина в неряшливом костюме из твида, который важно шел по проходу к своему месту за столом обвиняющей стороны.