Рожденные в завоеваниях, стр. 110

Курьер ждал.

— Ты мог убежать, — тихо сказал Затар. — Или возразить.

— Я знаю о традициях, — голос посыльного был едва слышен. — Как я мог открыто не повиноваться главе Холдинга?

В Затаре боролись странные чувства, новые чувства, и он им совсем не обрадовался.

— У тебя есть семья? — с неохотой спросил притиера.

— Три сына, лорд, — промямлил курьер. — Один из них — мой собственный.

— Директор раскопок знает, где они?

Посыльный кивнул, недоумевая.

Затар вытащил меч. Посыльный с отчаяньем смотрел прямо в глаза притиере, он отказывался глядеть на смертоносную сталь.

— Я возьму твою семью в свой Дом, — тихо сказал Затар.

— Спасибо, — выдавил из себя удивленный посыльный. — Лорд, могу ли я спросить…

— Что угодно. Сейчас ты — единственный человек в Холдинге, который точно получит ответ.

— Что вы будете делать? — прошептал курьер.

Затар закрыл глаза.

«Ну и вопросик…» — подумал он обреченно.

— Я не знаю, — ответил он медленно.

— Но что-то вы должны сделать?

— Сохраню картину. Сделаю ее общедоступной. Но не сразу — ее нужно в безопасности перевезти отсюда, потом восстановить до изначального состояния… Она принадлежит Холдингу.

— Я не это имел в виду, — подал голос посыльный.

— Я знаю. И не могу тебе ответить, — Затар снова посмотрел на картину и удивленно покачал головой. — Я сам пока не знаю.

Посыльный опустил голову.

И меч, словно вспышка света, прошел сквозь него, мгновенно срезав голову с плеч, как мотылька разрубив на лету. Тело грузно упало в пыль.

Не убирая меч в ножны, Затар вновь повернулся к картине.

— Хаша… — пробормотал он тихо.

И еще очень долго не уходил из дворца.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

На черном бархате космоса станция напоминала драгоценный камень, ее обращенная к солнцу сторона блестела зеркальными поверхностями светосборщиков и тысяча тонких как иглы межзвездных кораблей отходили от ее центра, словно лучи света, отражающиеся от поверхности. В темноте вокруг станции мягко мерцало защитное поле и его янтарная теплота добавляла картине блеска.

Тысяча кораблей медленно поворачивались вокруг наблюдательного центра — они были обтекаемой формы, из полированного псевдометалла, без намека на пассивные энергетические поля, вплетенные в их корпуса. Они были детьми, ждущими, когда их выпустят на свободу — звездные птицы, рядом со своим серебряным гнездом, страстно желающие улететь на волю. Они сложили крылья вдоль боков, тщательно подогнанные к гладким, стройным телам, которые могли без усилий прорезать атмосферу. Они были наполнены всем необходимым для путешествия — поле корпуса корабля, сильное и устойчивое; гравитационная компенсирующая система, блокировочное устройство и ускоритель; три надежных защитных поля, объединенная отражательная сила которых могла парировать ярость боевого корабля. Они были скоростными, сильными и красивыми, и им требовалась только рука человека, чтобы отправить «звездных птиц» в полет.

На основной станции дежурили бдительные и молчаливые охранники. Только глупец мог нарушить янтарное свечение защитного поля, но глупцов было немало, поэтому охранники и вели наблюдение.

— Приближается корабль с орбиты Луриена, — сообщение произнес спокойный тоном человека, который не ожидает проблем.

Начальник станции быстро взглянул на дисплей сканера, проверяя, все ли в порядке. Луриен являлся густозаселенной планетой и было неудивительно, что межзвездное движение проходило мимо них.

— Слишком близко, — заметил он. — Разрешение у них есть?

— Разрешение Вооруженных сил. Первая форма допуска Звездного Контроля — боевой корабль из Активной Зоны идет на ремонт. Это его шаттл.

Начальник станции кивнул. Луриен являлся столицей технических экспертов Империи, луриенцы могли похвастать многочисленными контрактами на строительство «звездных птиц», и время от времени боевые корабли появлялись там для ремонта и усовершенствования. Начальник проверил коды; все казалось в порядке.

— Медленно идет, — заметил он.

— Намеренная минимальная скорость до тех пор, пока не пройдут мимо нашей станции, как они объяснили.

— Хорошо, — начальник станции еще мгновение смотрел на экраны, ожидая неприятностей. Ничего не произошло. — Пусть пройдут.

Он обладал кое-какими экстрасенсорными способностями и, как офицер безопасности, отличался жутким педантизмом. Он остановился на минуту и воспользовался своей особой чувствительностью, обыскивая область, за которую отвечал. Ничто, гласившее о жизни или разуме, не отвечало ему и никаких злых намерений не обнаружилось.

— Все вроде бы в порядке, — сообщил начальник станции остальным. — Но продолжайте стандартное наблюдение.

Небольшой корабль приблизился к ним; начальник станции перепроверил его код идентификации и нашел его соответствующим. С «Завоевателя», да? Прошло много лет с тех пор, как этот корабль прилетал на Луриен. А если подумать, нет ли ремонтной станции поближе к тому сектору?

— В любом случае, следите за ним, — пробормотал начальник. Когда корабль медленно проходил мимо, экраны показали его скорость — постоянная, курс — близко к сектору, но в него не попадает. Пока он не вышел за радиус действия сканеров, начальник станции не мог полностью расслабиться. — Хорошо, — процедил он. — Хотя я бы предпочел, чтобы они не подходили так близко, черт их возьми!

В черноте космоса парила одинокая фигура. Существо было одето в древний и громоздкий вакуумный костюм. Нельзя было определить строение тела существа или его пол, и поддерживающее поле, вплетенное в костюм, оказалось настолько слабым, что почти не отпечатывалось на экранах станции.

Существо напряглось, когда в ее направлении пришел поисковый ментальный импульс, затем отклонила запрос. «Там ничего нет», — подумало оно и отправило эту мысль в сознание начальника станции с таким умением, которым владели лишь немногие.

Существо ожидало, дрейфуя в темноте.

Когда запрос прошел мимо нее, оно подтянуло руку в толстой изоляционной перчатке к панели управления, встроенной в костюм на груди. Панель управления и силовое поле добавили недавно, длинные фалы для связи космонавта с кораблем, использовавшиеся во время старых космических путешествий, сняли. Баллоны поставляли воздух строго механическим способом, изоляции хватало для поддержания человеческой жизни на короткий период времени без теплового генератора или влагопоглотителя. Это была искусственная кожа, и в ней человек мог смотреть на звезды, не защищенный сфокусированной энергией передовой науки. Десять тысяч лет ни один человек не решался это проделать; если человек может парить почти голым во тьме только со специальным силовым полем для прикрытия и минимальным генератором для поддержания жизненных функций, зачем тогда погружать свое тело в это чудовищное изобретение ранней технологии? Но было ясно, что по крайней мере у одного человека имелась необходимая причина, поскольку рука нажала на тяжелый переключатель и отключила генераторы костюма.

Воцарилась тишина, не слышно стало ни гула рециркулятора, ни ровной вибрации генератора силового поля. Впервые за тысячу лет человек смотрел на холод космоса, не защищенный ничем, кроме скафандра, и только с большим трудом этот первопроходец сдерживал своей энтузиазм.

«Теперь», — подумала Анжа.

Прикосновение к одной панели на короткое время завело портативные ускорители, и мгновение фигуру дергало по направлению вперед. После этого она плавно поплыла, снова потерянная в безмолвии не-силы. Во всех ее планах было только одно слабое место — станция может поймать минимальный выброс энергии и определить намерение Анжи. Но никакой реакции от охраны «звездных птиц» не последовало, ни зондирующих полей, ни ментальных щупов. Компьютеры относили следы ее передвижения к выбросам шаттла Анжи, который оставил в кильватере слабый след частиц. Той силы, которую определяли приборы станции, недостаточно для поддержания жизни, угрозы открыть огонь, для работы компьютера или даже фиксирования навигационного зонда; поэтому источник ее безопасен для станции и искусственный интеллект приписывал улавливаемый след близко пролетающему шаттлу.