Мендель Маранц, стр. 6
Но Зельда и Сарра были очень удивлены и обрадованы. Сарра схватила мать за талию и быстро закружилась с ней по комнате.
– Уходи, уходи! – бормотала Зельда, сердясь и радуясь. – Дом еще не куплен. Я знаю, что за этим еще что-нибудь скрывается.
– Ты скрываешься за этим, – устало сказал Мендель. – Я скорее согласен иметь дом, чем головную боль. Что такое жена? Зубной врач. Она действует на нервы.
Бернард встал, намереваясь уйти.
– Ну, хорошо, Мендель, заходи ко мне в понедельник в четыре часа, и я тебе продам дом, – быстро проговорил он, боясь, что его опять перебьют. У меня на примете не дом, а настоящий дворец, рядом с Центральным парком. Как раз то, что тебе надо. В этом доме один маклер спасался от своей семьи. Там есть бассейн для купанья, карточные столы, оранжерея, сады и картинная галерея!
– А есть там кухня? – с беспокойством в голосе спросила Зельда. – И раковина для стирки белья?
– Ну, а как же? – важно сказал Бернард. – И танцевальный зал, и биллиардная, и лифты, и комнаты для солнечных ванн!
– Как? Прямо в доме танцевальный зал? – ужаснулась Зельда. – Как же там спать по ночам?
– Глупая! – успокоительно сказал Бернард, боясь, что опять начнется спор. – Подожди, скоро увидишь сама! Сразу умрешь на месте!
Он быстро пожал руки Зельде и Сарре, поздравляя их.
– Ну-с, мазел-тов! – воскликнул он. – Переезжайте в счастливый час и не забудьте, что Оскар Гассенхейм живет как раз напротив! Я еще потанцую на свадьбе, – весело добавил он, ущипнув Сарру за щеку. – Итак, Мендель, – понедельник, четыре часа! Мазел-тов!
Бернарда проводили в коридор две счастливые, сияющие от радости женщины, которые смеялись и плакали, и посылали ему вслед свои благословения.
Мендель стоял в дверях, заложив руки в карманы.
«Что такое родственник? – размышлял он. – Доктор! Он берет за визит!»
V. Серебряный дворец с золотым куполом
Все время до понедельника в доме Маранцев царила напряженная, нервная атмосфера. Всякий звук раздражал Зельду и заставлял Сарру вскакивать со стула. Джекки задали трепку, чтобы он не хлопал дверьми. Лену заперли в спальне, чтобы она не шаркала ногами. Натану не дали ужинать за то, что он стучал ящиками, открывая и закрывая комод. Мендель каждый день уходил из дома.
Зельда с Саррой ходили осматривать дом. Но они не осмелились войти в него. Они только смотрели на него с другой стороны улицы. Стоя неподвижно на одном месте, они целый час безмолвно любовались этим домом. Какой дом! Это был город, страна, целый мир, а не дом! И без кирпичей. Представьте себе – дом без кирпичей. Один мрамор! Прекрасный, белый, с прослойками мрамор! С чудесными статуями, фигурами и колоннами. И без пожарных лестниц. Одни лишь широкие каменные ступеньки и обвитые зеленью балконы. И без окон! Вы слышите? Без окон! Одни только стеклянные двери с золотыми ручками. И без крыши! А только с раскрашенным блестящим куполом, слепившим глаза. И вместо водопровода – кристальный фонтан среди цветочных клумб! Какой дом! Какой дом!
Целых три ночи ни мать, ни дочь не могли спать. Какой новый, неведомый мир был раскрыт перед ними этим домом! Какое величие, красота и комфорт!
Моя посуду в раковине, Зельда размышляла: «И как это я могла раньше выносить такую жизнь? Еще неделя такой жизни, и я была бы в могиле».
Вынося ведро с отбросами в мусорный ящик на пожарной лестнице, она бормотала с отвращением: – Фью! И как только люди могут выносить такую жизнь? – И все время перед ней стоял новый дом. Серебряный дворец с золотым куполом!
– Дай бог ему здоровья, моему брату Бернарду, – вздыхала она – Он знает, как люди должны жить! А что это за жизнь здесь? Набиты, как селедки в бочке, в этих дрянных домишках, вместе с ручными тележками, мусорными ящиками и курятниками!
И она презрительно посмотрела в окно на грязный двор, заваленный отбросами, на жалкий забор, увешанный разным тряпьем, на котором сидели худые, облезлые кошки.
– Неужели у людей нет глаз, что они не видят всего этого? – мрачно думала она. – И все они воображают, что живут! Слепцы! Сбились в одну кучу, как мухи в мусорном ящике! – И она опять вспомнила свой новый дом. Серебряный дворец с золотым куполом, с кристальным фонтаном посреди цветочных клумб!
– Я не сплю, не ем и не знаю, в каком мире я живу, ожидая того дня, когда мы переедем, – призналась она своей дочери Сарре.
– Я тоже, – пробормотала Сарра. Понедельник. Четыре часа. Сарра и Зельда сидят у окна и смотрят на шумную улицу, напротив рыбного рынка. Какими безобразными и противными кажутся все дома! Какими жалкими, худыми выглядят люди, толкущиеся на этом рынке! Как все шумно, грязно и противно! И какой совершенно другой мир на Вест-Сайде, около центрального парка!
Пять часов. Скоро на улице покажется Мендель. Как всегда он будет идти своей медленной ленивой походкой. Даже теперь, неся в кармане ключ к новому дому, к новой жизни, он не будет спешить и, вероятно, остановится у кондитерского ларька, чтобы выпить стакан содовой воды и поболтать с продавцом. – Что такое жажда? Закон о запрещении спиртных напитков. От него только больше хочется пить.
Шесть часов. Дети просят есть. Но они должны ждать. Многие годы Зельда и ее дети ждали. Страдая от бедности, голода и болезней, они дожидалась этого дня. Как часто они находились на краю гибели! А теперь у них будет собственный дом. Как часто им приходилось голодать и ложиться рано спать, чтобы заглушить мучивший их голод! Но то был лишь пост перед большим праздником, перед настоящим пиршеством!
Половина седьмого.
– Может быть, он еще едет, – думала Зельда. – Или, может быть, он торгуется, или может быть, заблудился, или…
Внезапно раздался сильный стук в дверь. Обе женщины замерли на своих стульях. Ни одна из них не могла ответить на стук. Но дверь вдруг распахнулась, и в комнату ворвался Бернард Шнапс. Губы у него посинели от злости, он тяжело дышал, брызгал слюной и размахивал тростью.
– Где он – обманщик? – гневно кричал Бернард, бегая по комнате. – Что это еще за насмешка? За что он меня считает? За кого? Что я такое для него?.. Кто?
Он остановился, чтобы отдышаться, затем продолжал.
– Я такой человек – я не люблю родственников. Они сейчас же начинают думать, что ты добиваешься от них денег! И они правы! Я не уступлю ни одного цента!
Зельда бледная и испуганная, не знала, что сказать. Она была захвачена лишь одной мыслью.
– Купили дом? – чуть слышно произнесла она.
– Ну, конечно, да! – воскликнул Бернард с насмешкой в голосе. – Разве ты не видишь? Он вот здесь у меня – в кармане! Вот почему я так счастлива.
Зельда прижалась к спинке стула, чтобы не упасть.
– Что! Значит, не купили дома? – воскликнула Сарра, с ужасом глядя на Бернарда.
– Ну конечно, нет! Раньше надо иметь деньги, а потом уже покупать. Я сидел там, как дурак, и ждал, и ждал, и ждал… Думал лопнул от нетерпения! А он так и не пришел!
– Куда же он ушел, если его там не было? – растерянно оказала Зельда. – Я думала, Мендель пошел вместе с тобой.
– Ты кого спрашиваешь – меня? Пожалуйста, не смеши меня так сильно! Она спрашивает меня, где ее Мендель. Но где бы он ни был, если он думает, что я из-за него лишусь комиссионных, то, значит, он еще не знает Бернарда Шнапса. Я такой человек – я люблю работать из-за любви к делу! Но мне должны платить. Мое время – деньги. И даже не мои деньги! Он стукнул тростью об пол, как бы подчеркивая свои слова.
– Я еще тогда говорил тебе, Зельда, – смотри, за кого ты выходишь замуж! А теперь ты видишь, что я был прав! На него нельзя даже положиться, если он назначает тебе свидание. Я не удивлюсь, если окажется, что он сбежал совсем вместе с деньгами и, может быть, даже с женой дворника, вот с той самой Ривкой!
Зельда побледнела.
– Бернард, ты с ума сошел! – сказала она, настораживаясь. – Ты сумасшедший, лунатик! Лучше прикуси себе язык!
– Вот увидишь! – воскликнул Бернард. – Мы прождем здесь всю ночь, а он не придет. Он больше не вернется.