Книга Бездн, стр. 26

– Войдите, Моолнар.

Старший Ревнитель Благолепия брат Моолнар ввалился в огромный зал Молчания, приемный покой Стерегущего Скверну, и остановился, чтобы перевести дух. Моолнар только что предпринял бешеную скачку от городской заставы до Храма и вез своему властителю не самые утешительные новости. Хотя он прекрасно знал, что каждую новость можно рассмотреть таким образом, что даже самое черное, самое неприятное известие окажется благоприятным. Стерегущий Скверну слыл большим мастером подобной обработки вестей.

Глядя себе под ноги, на мраморные с голубовато-серыми прожилками плиты, слагающие напольное покрытие, старший Ревнитель сообщил:

– Отец мой, я только что проскакал городскую заставу, через которую идет дорога к Проклятому лесу. Мои люди сообщили мне, что на дороге, примерно в двух десятках белломов от городской черты, совершено нападение на объездной патруль, в состав которого входил и служитель Храма, жрец смотритель… имя забыл. При нем двое стражников. Один из стражников убит, второй толком ничего не помнит, кажется, немного спятил. Вся рожа сворочена набок, переносица проломлена. Жрец смотритель тоже мало толкового сообщил. Все больше мямлил. Говорит, ехали какие-то люди в фургоне, а фургон сопровождали несколько всадников, по виду – обычные городские жители. Тем более что ехали они, понятно, на ослах.

– И что же? – спросил омм-Гаар, подаваясь вперед всем своим массивным телом, облеченным в бледно-голубые одежды Стерегущего Скверну, и поднимая руку, затянутую в белую перчатку, символ высокого сана.

Омм-Моолнар воскликнул:

– А то, что не стали бы простые горожане нападать на стражников, с которыми находится служитель Храма! Наши людишки и подумать боятся о том, чтобы очернить авторитет и святое имя Храма нападением на его жреца!

– Ты, брат Моолнар, брось эту пышную риторику, ты совсем не на проповеди и не на ритуальном умерщвлении, – остановил его Стерегущий Скверну, и не хорошая улыбка мелькнула на его тучном лице. – Ты не крути, говори по существу, и да благословит твои уста Ааааму, если, конечно, он сам не был таким же бесплодным болтуном, как ты.

Богохульства в устах Стерегущего были явлением настолько обыденным, что омм-Моолнар даже глазом не сморгнул. Он произнес:

– Я уверен в том, отец мой, что на стражников и жреца напали люди Энтолинеры, переодетые обычными горожанами. Потому что только они осмелились бы на такое… Наверное, жрец смотритель потребовал с них разные налоги и поборы, к тому же был пьян вдребезги. Вот ему и дали. Чуть не отправили прямо в чрево Илдыза. – Моолнар усмехнулся. – А Энтолинера и этот беллонский мерзавец Каллиера…

– Ну?

– Следы ведут прямо в Проклятый лес, – выговорил омм-Моолнар.

– Та-а-ак. – Стерегущий Скверну встал и, тяжело ступая, начал мерить шагами мраморные плиты великого зала Молчания. – Королева едва ли отправилась бы в это место, если бы ее кто-то не… Брат Моолнар! – хлестнули резко, как кнут, слова Стерегущего Скверну. – В твоих руках сосредоточена вся военная мощь ланкарнакского Храма, к вам стекаются сведения, добытые шпионами при дворе и осведомителями различного ранга и толка! Ты возглавляешь орден в арламдорских землях! Я не верю, что ты не имеешь предположений и, даже скажу больше, точных сведений о том, ЗАЧЕМ и, главное, С КЕМ направилась королева в Проклятый лес. Ведь это вотчина проклятых мятежников и самого Леннара, да вырвет ему глаза Илдыз!

– Есть кое-что, о Стерегущий. – Старший Ревнитель почтительно склонился, и висящие на поясе ножны с саблей задели плиты пола. – Я получил сведения от некоего Хербурка, начальника стражи городского рынка, что близ предместья Лабо, этой бандитской окраины столицы. Кроме того, одна дворцовая девка королевы… Но не буду торопиться. Сначала – о том, что сообщил мне Хербурк. Он заявил, что альд Каллиера за несколько дней до отъезда Энтолинеры из своей резиденции в Ланкарнаке побывал не где-нибудь, а в одном из грязных кабаков, коими изобилуют прилегающие к рынку городские кварталы. Да, да, в кабаке! Там собираются разного рода ублюдки, и в то же время туда приперся альд Каллиера. Думаю, местный сброд до сих пор не оправился от удивления!

И старший Ревнитель Моолнар распустил свое каменное лицо в длинной, не открывающей зубов улыбке. Парадоксально, но она сообщила его чертам выражение еще большей мрачности и непреклонности. Моолнар продолжал:

– Хербурк заявил, что беллонский вояка пришел туда за одним человеком. Человек носил дурацкое имя Абурез, но я уверен, что это не его имя. Оно не под ходит этому человеку, как отпечаток куриной лапки не соответствует следу копыта боевого коня. Хербурк утверждает, что человек этот вместе с местным базарным воришкой сели в карету Каллиеры и уехали. Куда? Во дворец королевы. Понимаете, отец мой? А вот теперь о фрейлине. Она утверждает, что у королевы действительно гостил человек, описание которого совпадает с тем, что дал Хербурк. Более того, при нем был тринадцатилетний мальчик с совсем не дворцовыми манерами. Конечно, тот самый воришка. И – далее: королева уезжает с этим человеком, с Каллиерой и пятью гвардейцами, переодетыми в простое платье, в Проклятый лес. Все сплошь беллонцы. – Старший Ревнитель скрипнул зубами и, склонив голову, тихо добавил: – Вы понимаете, КТО это может оказаться?

– Где Хербурк? – вопросом на вопрос ответил омм-Гаар.

– Он содержится в одном из храмовых притворов Долготерпения, – доложил старший Ревнитель.

– Пусть его приведут сюда.

– Сюда? Не много ли ему чести, да и ритуалы, записанные в Первой Книге Чистоты, не позволяют…

– Пусть его приведут сюда!!! – загремел Стерегущий Скверну. – Я хочу немедленно видеть этого человека!

Вскоре Хербурк оказался перед Стерегущим Скверну. Конечно же в его жалкой биографии не было таких монументальных страниц, как посещение зала Молчания, приемного покоя самого Стерегущего Скверну, фактического властителя Арламдора. В храмовых притворах Долготерпения, проще говоря, в помещениях для краткосрочного задержания, ему бывать приводилось и раньше, и неоднократно, но вот чтобы пред очи самого Стерегущего Скверну!..