Три желания для золотой рыбки, стр. 20
Лера кивала, со всем соглашаясь. Ей нравилось слушаться Павла, в его уверенных словах было что-то обнадеживающее.
– Сегодня четверг, да? – стала вспоминать Лера. – Значит, мать в спортклубе. До пяти нам никто не помешает.
– У-у-у, до пяти ты успеешь еще что-нибудь разбить! – улыбнулся Быковский.
Остановилась Гараева так неожиданно, что Павел покачнулся. Взгляд у него опять стал странным. Глаза его вдруг потемнели, сделались напряженными.
– Не делай резких движений, – прошептал он. – А то я тоже могу упасть. Будешь потом меня по кусочкам собирать и в банку складывать.
И Лера заспешила вперед, показывая дорогу. Она боялась теперь смотреть в эти сумасшедшие глаза, боялась услышать слова, которые вдруг все испортят.
Пусть, пусть все идет так, как идет. Не надо никаких слов!
– Ого! – присвистнул Быковский, когда они вошли в подъезд Лериного дома. – Вы неплохо живете. А мы-то все гадали, какой домик здесь получится, когда его еще только строили. А изнутри он – настоящий дворец. – Крик его эхом метнулся в широком вестибюле, отразился от мраморных лестниц.
– Бутафория. – Лера постучала по широким перилам. – Пыль в глаза пускают.
– Мне бы такую пыль, – с завистью протянул Павел. – Я бы ее тоже применил по назначению – стал пускать людям в глаза и другие части тела. В таком доме жить – сам царем сделаешься. Представляю, какие здесь квартирки! Наверное, все двухэтажные, а на входе стоят привратники в ливреях.
Когда они поднялись на третий этаж и остановились перед ее дверью, Павел подавленно замолчал. Лера набрала очередной код на очередном домофоне. Дверь, пропев мелодичную песенку, открылась.
– Не обращай на все это внимания. – Гараева старалась держаться непринужденно, чтобы лишний раз не смущать своего спасителя. – Мы поставим банку в мою комнату и уйдем. А может, ты хочешь чаю попить? Так я сейчас быстро вскипячу…
Лера вдруг заторопилась, занервничала. Ей хотелось показать Павлу, что в их квартире совершенно нечего опасаться. Что они живут, как и все прочие простые люди.
В прихожей банка, наконец, была извлечена из-под куртки.
– Родила царица в ночь не то сына, не то дочь. – Быковский потряс онемевшей рукой – всю дорогу ему приходилось поддерживать банку, чтобы она не выскочила из своего укрытия. – Не мышонка, не лягушку, а неведому зверушку.
– Сейчас я тебе дам тапочки. – Лера уже протянула руки, чтобы принять трехлитровый груз, бросила взгляд на вешалку, и банка чуть было вновь не оказалась на полу.
Мама была дома.
Гараева тут же расслышала бормотание телевизора в кухне, довольно громкий мамин голос – она разговаривала по телефону.
– Кажется, мы не одни. – Павел крепко взял банку за горлышко, не давая Лере ее выронить.
В голове Гараевой мгновенно пронеслась сотня картинок.
Мама. Вот она мило улыбается Павлу и говорит полагающиеся при знакомстве любезные слова. Взгляд ее холоден. Со светской улыбкой она выпроваживает Быковского вон. Как только он выходит, мама поворачивается к Лере и высказывает все, что она думает об этом визите и о том, с кем должна общаться девушка их круга. Ни о каком аквариуме речи уже нет. Павел уходит вместе с рыбками. Напоследок мама предлагает ему прислать им на дом счет за убытки и услуги…
Да после такого приема Быковский не то что кругами обегать ее будет, он начнет шарахаться от Гараевой, как от чумы!
– Знаешь, что… – быстро пробормотала она. – Подожди меня на лестнице. Я сейчас рыбок поставлю и выйду.
– А меня этот, из домофона, не убьет? – пошутил Быковский, застегивая куртку.
– Если только оглушит, – машинально ответила Гараева, захлопывая за Павлом дверь.
– Валера?
Гараева бросилась бежать по коридору.
– Обедать будешь?
Она немного не дошла до своей комнаты. Дверь в кухню стала открываться. Гараева нырнула в кабинет отца.
Здесь, как всегда, было тихо, сумрачно, стерильно. Бордовые шторы надежно защищали обитателей квартиры от внешнего мира.
От стука банки о стол рыбки испуганно метнулись, но прятаться в их новом убежище было негде.
– Сделайте так, чтобы все обошлось, – прошептала Лера, проводя рукой по запотевшему стеклу, и выбежала из кабинета.
– Лерунчик! – Мама стояла в прихожей перед зеркалом, поправляя шарф. – Я ухожу. Не забудь пообедать.
– Хорошо, – кивнула Лера и вдруг задохнулась от ужаса. Сейчас мама выйдет на лестничную клетку, а там Павел… Ой-ой-ой, расспросов потом будет…
– А ты почему такая бледная? – Мама все еще не отрывала взгляда от зеркала. – Обязательно поешь. Не расстраивай отца.
Ха, как будто его расстроит такая ерунда!
– Ну, все! Побежала! – Мама посмотрела на Гараеву, и выражение ее лица изменилось. – Что это? – Прямо в сапогах она пошла по коридору. Раньше она себе такого не позволяла. – Что на тебе надето? Откуда это?
Лера попятилась. Как же она забыла? Рубашка!
– Куда делся твой свитер? Где ты была? Что у тебя с волосами?
– Да на месте твой свитер! – Гараева проскочила мимо застывшей матери, схватила свой рюкзак. Здесь же на полу стоял портфель Быковского – Лера так быстро выпроводила Павла, что он не успел его взять. Она задвинула портфель ногой подальше под вешалку и стала нервно выдергивать свитер из рюкзака.
– Вот он, вот! – кричала она, не в силах остановить начинающуюся истерику. Вопросы матери бесили ее. Она с ненавистью рвала застрявший свитер, не замечая, что он всего лишь зацепился за молнию. На пол посыпались тетради и учебники. Гараева глянула на них и застыла. Учебники набухли и покоробились, на тетрадках расплывались фиолетовые подтеки.
Мать испуганно переступила с ноги на ногу, словно испугалась вероятности испачкать свои зеленые сапоги о залитые тетрадки.
– Что это? – Мать топталась на месте, не зная, что делать – такое она видела впервые. – Ты под дождь попала?
– Я потом все объясню, – прошептала Лера, подбирая выпавшие учебники. И, уже дойдя до двери в свою комнату, добавила: – Это не то, что ты подумала. У меня все хорошо. Просто я случайно вылила на себя ведро воды и трех рыбок.
– Каких рыбок? – Мама потянула с себя шарф, видно, она собиралась остаться и все выяснить.
Но Лера не стала отвечать. Это было бы слишком долго и слишком сложно. Лучше все оставить так, как есть…
Глава девятая
Свершения и неудачи
На лестничной площадке Павла не было.
На секунду Лере показалось, что все это ей приснилось. Что не было ни рыбок, ни мокрого свитера, что произошла банальная подмена – она желаемое выдала за действительность. И вот теперь оказалась у того самого разбитого корыта, с которым в конце концов очутилась сказочная бабка.
Но в руке она держала пакет, а в нем лежала рубашка, и плечо ее оттягивал чужой портфель. Значит?..
Не могла же она и рубашку придумать! Остается одно – выходившая мать заметила Быковского и прогнала его. Или он сам сбежал.
Что теперь будет с рыбками? И куда ей девать рубашку?
В растерянности Лера привалилась спиной к стене.
Ничего себе положеньице! У нее нет ни телефона его, ни адреса. Куда идти, кому нести? Попробовать найти его на улице? Прийти в школу пораньше и застать его до того, как он войдет в здание? А что, если завтра поймать Павла на перемене и сказать – мол, спасибо, сия рубашка спасла меня в трудную минуту. Вот тут-то все от удивления и попадают.
– Эй, я здесь!
Сверху между прутьями перил показался Быковский.
– Это была твоя мама? – Павел висел вниз головой и улыбался. – Она куда-то звонила, выражала озабоченность твоим состоянием.
– Какой сегодня день недели? – Теперь ей было стыдно, что она так распсиховалась. Павел вновь оказался умнее ее.
– С утра был четверг, но к вечеру все могло и измениться!
– Черт! – Лера на секунду закрыла глаза. Какая же она бестолковая. – Я опять все перепутала.
– Ерунда! – Павел перепрыгнул через перила и оказался рядом, все такой же уверенный и надежный. – У тебя семейно-родственные проблемы?