Слишком много не бывает, стр. 20

И как заставить ее изменить мнение? Она не пыталась его оттолкнуть только тогда, когда он ее трогал. Может, лучший способ удерживать Сьерру возле себя – это держать ее в постоянном возбуждении?

Бен улыбнулся.

Мысль о том, чтобы управлять ею с помощью секса, открывала множество приятных возможностей. Конечно, ему придется железно держать себя под контролем, и Бен не знал, сумеет ли справиться с задачей – слишком сильно он ее хотел. Но такой расклад обеспечит ему временный перевес. И не только. Он войдет в ее мысли, наполнит собой ее жизнь, даже если при этом она будет утверждать обратное.

Она сказала, что от него беды не оберешься.

Бен покачал головой. Рано или поздно он сломает ее сопротивление. Она признается в том, что хочет его, и не только на одну ночь. Господи, он с ней столько всего хотел сделать – не обойдешься и неделей. Месяц понадобится, если не больше.

Бен затолкал Сьерру в свои апартаменты и усмехнулся. Всяких идей у него было в избытке, и он был намерен воплотить их в жизнь так, что ей понравится и каждая по отдельности, и все вместе. Он едва мог дождаться удобного случая для их воплощения.

Он хотел, чтобы жизнь бросила ему вызов в виде женщины, – и эту дуэль он намерен был выиграть.

Сьерра схватила трусы. Лицо ее было красным от смущения. Она оглянулась, и Бен понял, что она хочет уединиться, чтобы одеться.

– Сьерра?

По дороге в ванную она рассеянно откликнулась: – Что?

– У меня к тебе предложение.

Она остановилась и медленно повернулась к нему лицом.

– Я не уверена, что хочу его выслушать, – мрачно сказала она.

– Нет, ты его не только выслушаешь, ты его примешь, – сказал он. Кровь у него уже кипела от предвкушения.

Сьерра бросила на него быстрый немного вопросительный и уже возбужденный взгляд и исчезла за дверью ванной. Бен улыбнулся ей вслед. Он был как охотник, преследующий дичь. Все пока складывалось довольно удачно.

Глава 5

Брук еще никогда в жизни не чувствовала такого волнения. Но дело в том, что мужчина, стоявший перед ней, смотрел на нее с таким нескрываемым восхищением, что у нее голова кружилась, и дыхание перехватывало. Мужчина был крупным, русоволосым, дерзким, и он буквально пожирал ее взглядом. Никогда еще на нее так не смотрели. Она жила в маленьком городке с традиционным укладом, работала секретарем в адвокатской конторе. И те мужчины, с которыми ей доводилось иметь дело, вели себя невежливо. И сдержанно.

Она готова была убить Бена за то, что он бросил ее в такой неловкой ситуации.

– Это ведь ложь, верно?

Брук растерянно заморгала... Перед ней стоял Адонис во плоти. Белая футболка без рукавов лишь подчеркивала его потрясающий загар и его потрясающие мускулы. Она видела, что грудь его покрыта светлыми волосками. И что еще хуже, на нем были мягкие от многих стирок светлые джинсы. И они облегали его мускулистые бедра как вторая кожа. Они также облегали его внушительное мужское достоинство. Брук чувствовала, что ее кидает в жар. Надо бы запретить мужчинам с такой фигурой носить столь тесные джинсы.

Брук поняла, что к ней обращаются, и осторожно прокашлялась.

– Простите?

Она была уверена, что солнечные очки не скрыли от Кента ее состояние. Губы его, такие сексуальные, слегка скривились в усмешке. Сердце Брук сделало сальто, и кровь прихлынула к лицу.

– Не может быть, чтобы у вас был взрослый сын. Вы слишком молоды.

Защитные механизмы Брук закалились от долгой привычки. Каким бы привлекательным ни был мужчина, она не была заинтересована в продолжении знакомства. Брук вскинула подбородок и выдала Кенту убийственную правду, способную охладить желание бессовестно льстить:

– Мне сорок пять.

Он вновь окинул ее придирчивым взглядом, на этот раз не жалея времени. Лицо у него было загорелым, в углах глаз и губ – морщинки. Выражение его лица стало нежным.

– Вы стали мамой в очень юном возрасте, – пробормотал он.

Внутри у Брук все затрепетало. Она решила, что это гнев.

– Да, я была молодой и глупой. Но я ни о чем не жалею. Бен всегда был для меня главным в жизни.

– Невероятно. – Игнорируя попытку Брук сменить тему, Кент подался к ней чуть ближе, чем позволяют приличия. – Я бы не дал вам больше тридцати двух.

Приталенное платье из тонкой ткани, которое ей утром казалось вполне уместным для жаркого дня, сейчас отчего-то воспринималось как нечто слишком невесомое. Не прикрывающее тело. Брук почувствовала, что у нее напряглись соски, и ужаснулась. С этим платьем она не могла надеть бюстгальтер, и потому понимала, что Кент тоже это заметил. Об этом ей сообщили его разом зажегшийся взгляд и та бесцеремонность, с которой он продолжал ее разглядывать.

Лицо ее зарделось от стыда, но она не меняла тон – спокойный и уравновешенный.

– Вы всегда так себя ведете? Потому что это абсурдно. – С улыбкой он стащил очки с ее переносицы.

Брук едва не вскрикнула, пораженная его наглостью. Но она понимала, что выглядит глупо. Задыхаясь, Брук смотрела на Кента.

– И как, скажите на милость, вас понимать? – Держа очки за дужку двумя пальцами и небрежно ими помахивая, он опустил руку.

– Бросьте это, Брук. Нет нужды от меня прятаться.

– Я и не прячусь, – запальчиво ответила она. Но это была ложь. Она действительно пыталась укрыться от Кента за стеклами очков. И встречаться с ним взглядами было почти физически больно. Давно, очень давно она не встречала мужчину, который бы так на нее смотрел. И это лишало ее самообладания.

Он пожал плечами:

– К тому же у меня нет четко выработанной линии поведения. Я в ней никогда не нуждался.

Брук могла в это поверить. Его ухмылка выдавала его испорченность, но она давно излечилась от пристрастия к «плохим парням». Брук протянула руку:

– Отдайте мне мои очки, пожалуйста.

– Разумеется, – ответил Кент, но, вместо того чтобы вернуть ей очки, посмотрел на часы. – Ваш сын удрал со Сьеррой, и я думаю, нам придется подождать их пару минут. Почему бы нам не выпить по чашечке кофе, как он предложил? Я еще не получил свою порцию кофеина, а он мне сейчас нужен.

Брук медлила с ответом, и тогда Кент, наклонив голову и понизив голос до мурлыкающего шепотка, сказал:

– Это будет не больно. Слово скаута.

Если этот мужчина и впрямь когда-то был скаутом, то весь ее план находился в серьезной опасности. Но Брук не хотела, чтобы Кент решил, будто сумел ее напугать.

– Ладно. Отлично, по чашечке кофе до возвращения Бена. А потом мне надо будет... с ним поговорить.

Предлог явно был притянут за уши. Это Брук и сама понимала. Ей хотелось стонать от неловкости. Кент не стал делать хорошую мину при плохой игре. Он хохотнул, и этот хрипловатый смешок возымел на нее действие, сходное с действием его взгляда. Брук растерянно повернулась и пошла к бару. Она очень остро ощущала присутствие Кента у себя за спиной, чувствовала кожей его взгляд. Платье ее спереди имело весьма скромный вырез, зато спина, если не считать идущих крест-накрест бретелек, оставалась открытой. «Надо было надеть костюм, – со злостью подумала Брук. – Ничего, что жара».

Они вошли в помещение, и поток холодного воздуха окатил ее, заставив поежиться. Брук решила, что если обхватит себя руками, то он подумает, будто это от холода, и так и поступила. К тому же теперь он не мог видеть ее грудь с восставшими сосками.

Стоило ей на него взглянуть разок, и она поняла, что ее разгадали. Однако, явно забавляясь на ее счет, он заботливо заметил:

– Чашка горячего кофе вас согреет.

Они сели за маленький угловой столик, и Кент вернул ей солнечные очки. Теперь, когда они находились в помещении, нужды надевать их не было. Его благородный жест также заставил Брук опустить руки.

Официантка налила им кофе. Оба хранили молчание, такое напряженное, что воздух, того и гляди, загудит от заряда.

Интересно, куда это удрал Бен? Брук надеялась, что он долго не задержится. Проводить время в ожидании сына в компании Кента ей совсем не хотелось. С другой стороны, Брук было приятно видеть, что ее сын увлечен. За две секунды Брук успела разглядеть, что к Сьерре Бен испытывал нечто иное, чем к большинству других женщин. Надо было только увидеть, как он смотрит на эту Сьерру!