Военные трофеи, стр. 45

– Капитулируем же мы честно, – продолжил он. – Мы откажемся от вооружений. Мы удалимся на священные миры-близнецы. И будем тут выжидать, когда пробьет наш час. Мы не будем навязывать Назначение Мазвеку, Копави, Корату или Вандиру, как мы делали в прошлом. Но это не значит, что мы не сможем бывать среди них, поддерживать традиционную дружбу. Всегда можно будет воспользоваться предлогом, что мы боимся Человечества. Члены Узора поймут нас.

Мы просто признаем свое поражение в этой войне. Что касается будущих войн, то про них нас никто ничего говорить не заставляет. В палате Совета установилась задумчивая тишина. Предложение было более чем радикальным, не говоря уже о том, что вело к огромному риску. Самое простое: а что, если Крупицы-Говорящий не прав? Что, если, несмотря на запрет Узора, разъяренные, обманутые люди захватят достаточное количество судов и нанесут мощный удар? Даже в небольшом количестве они могут нанести серьезный урон планетам-близнецам. Но, однако же, если предположения, высказанные Крупицы-Говорящим окажутся верны, и люди возобновят войны между собой, то в этом случае будущее, сколь бы оно не оказалось отдаленным, давало надежду на просветление. Члены Совета знали, что если представится возможность сразиться с Узором, на стороне которого уже не будет людей, то Назначение не сможет не победить.

Опасно, конечно, – думали они. Опасно в высшей степени. Однако и возможные в данном случае альтернативы мало чего обещают.

– При таком течении событий мы могли бы в дальнейшем рассчитывать на что угодно. – Крупицы-Говорящий сканировал коллег. – Условно говоря, потомки наших потомков вполне могут завоевать Галактику. В противном случае, мы можем лишь попытаться сокрушить силы, которые собирается направить сюда Узор. Среди присутствующих есть хоть один, кто реально считает такое возможным?

В последующей тишине крутились лишь ленивые обрывки мыслей. Кто-то похрупывал листиком.

– Так и думал, что нет, – заключил Крупицы-Говорящий. – Поверьте, если бы хоть кто-то предложил что-то более достойное, я сам с радостью бы на это подписался. Что до меня, мне ничего больше в голову не приходит. Если должным образом к этому подойти, то в перспективе Человечество окажется не могильщиком Назначения, но его спасителем.

Неуловимо-Далекий тихо предположил:

– А что, если люди не примутся сражаться между собой, а тихо и мирно сложат оружие и начнут придерживаться цивилизованного образа жизни?

– Такой риск есть. Но в таком случае все будут настолько умиротворены, что едва ли станут возражать, если мы вдруг захотим с ними немного пообщаться – подкинуть мыслишку в одном месте, о чем-нибудь намекнуть в другом. А история их показывает, что разрушать и убивать они принимаются по малейшему поводу, по самому пустячному предлогу. Было время, когда они собственную планету едва не уничтожили оружием массового поражения.

Зал наполнился удивленными и недоверчивыми мыслями тех членов Совета, которые были слабо осведомлены в вопросах истории Человечества.

– Это истинная правда, – еще раз подтвердил Крупицы-Говорящий.

– И, наконец, я прошу вас заметить, что мой план ни в чем не является отходом от постулатов Назначения. Капитулировав, мы сохраним тысячи жизней, а также жизней их потомков, которые в будущем можно будет присоединить к Назначению.

Словесного голосования не потребовалось. Согласие было всеобщим и молчаливым. Крупицы-Говорящий испытывал глубокое внутреннее удовлетворение.

Когда все кончилось, размышления потекли в обычном свободном русле.

– А сколько именно времени, с вашей точки зрения, может потребоваться, чтобы внутривидовой конфликт в достаточной мере ослабил человечество?

– Не знаю. Их история не дает однозначных точек отсчета для измерения и оценки. Но как смиренные представители сдавшегося вида мы, естественно, сделаем все возможное, чтобы посеять среди них семена взаимного недоверия, которые со временем дадут пышные всходы конфликтов.

– А вы не думаете, что они могут заподозрить нас в подобной деятельности?

– Вполне вероятно. Действовать нам придется крайне осторожно. Но многое говорит в нашу пользу. Люди одновременно доверчивы и чванливы – это потенциально самоубийственное для них сочетание, которое мы проэксплуатируем самым полным образом. Вполне может оказаться, что несколькими продуманными и вовремя произнесенными фразами мы причиним им больший урон, чем за все время войны смогли причинить энергетическими лучами и взрывчаткой.

– Это хорошо. – Долго-Не-Думающий был окончательно убежден. – Ведь это будет означать конец боям, конец потерям наших драгоценных братьев. Мир восторжествует внутри Назначения. Дальше мы будем сражаться без оружия. А мы тем временем будем накапливать знания – и одновременно искоренять Человечество. Мы будем учиться и помнить. И, может быть, со временем кто-то из амплитуров откроет химический или неврологический способ обезвредить их окончательно.

– Я проинформирую военных. – Неуловимо-Далекий был печален, как и подобает моменту. – Мы приготовимся к объявлению капитуляции.

– Пока рано, – мягко напомнил коллегам Крупицы-Говорящий. – Чтобы добиться максимального эффекта, мы должны дождаться последнего момента. Пусть соберут силы, пусть примчатся сюда через подпространство, соблюдая мнимую секретность. И только когда они и в самом деле окажутся в непосредственной близости от наших миров-близнецов, вот тогда мы и капитулируем.

В конце заседания большинство членов Совета размышляло в основном о том, почему им не пришла в голову такая простая и выигрышная мысль. Откровенная ее гениальность заставила каждого из них испытать новый прилив преданности ясному, на все дающему ответ Назначению.

Глава 14

На всех мирах Узора закончились приготовления – приготовления, которые заняли, конечно, некоторое время. Широкая сеть войск и вооружений, кораблей и обеспечения была стянута в плотное кольцо. И вот настал момент, о котором немногие избранные, знавшие об истинных причинах этих приготовлений, не могли и мечтать, настолько нереальной казалась сама возможность его наступления еще при их жизни. И хотя конечная цель была известна лишь горстке в самых верхах военного командования, даже самому низкому по рангу лепару было ясно, что готовится нечто грандиозное. Уж слишком много кораблей, слишком много припасов посылалось на одни и те же немногочисленные сборные пункты: малоизвестные, едва населенные миры, расположенные вдали от боевых действий. Проделывался невероятный объем работ по тыловому обеспечению. Будучи собраны, тысячи солдат в ожидании гадали между собой, зачем такие тучи кораблей и горы оборудования плавают у них над головой на орбите, и дожидались распределения по подпространственным транспортам. Прибывали массуды, техническая поддержка из гивистамов и о’о’йанов, были и с’ваны, что вызывало волну явного недовольства. И конечно же, люди. Самые отборные части, в которых было множество ветеранов самых различных успешных кампаний последних лет. Но даже их офицеры не в состоянии были ответить ничего на бесконечные вопросы любопытствующих воинов, кроме того, что им пообещали, что в ближайшее время все будет доведено до сведения всех – от рядовых до высших чинов. Передвижения вооруженных сил в таких объемах утаить, конечно, было невозможно, но сколько сил и средств ни тратили любопытные репортеры, раздобыть никакой информации им не удавалось. Единственное, чего невозможно было скрыть, так это факта, что возбуждение и напряжение задействованных людей достигло воистину взрывоопасного уровня. Это был уникальный феномен, свойственный лишь приматам. Для массудов и прочих подобные приготовления поводом для радостного возбуждения не служили. Они, в отличие от людей, не жаждали схватки. Они собрались и тихо ждали, только диву даваясь, сколько энергии тратят их собратья по оружию – люди – на радостное предвкушение.

Пара или тройка заметили отсутствие хотя бы единственного турлога в разношерстной боевой массе. Этот явный пробел вызвал любопытство, но не более.