Сын чародея с гитарой, стр. 27

– Ну, так че, вислогубый? – Ниина ткнула Граджелута пальцем под ребро. – Доказали мы тебе, че не лыком шиты?

– Только начали. – Граджелут заерзал.

«Не любит, когда его трогают», – понял Банкан.

– Несомненно, впереди нас ждут новые опасности, новые нежелательные встречи.

– А можа, и обойдется, – храбрился Сквилл. – Можа, теперь мы тихой сапой доберемся до Правдивца. Е-мое, ведь мы почти проехали болото и разобрались аж с двумя гопами!

– Возможно, вы правы. – Торговец чуть распрямил спину. – Пожалуй, мне следует смотреть на вещи оптимистичнее, хоть это и не в моем характере.

– Шеф, ты мужаешь на глазах. – Сквилл положил лапу ленивцу на плечо. – Ты знай погоняй ящериц, а мы позаботимся обо всех, кому хватит наглости перейти нам дорогу.

Граджелут медленно кивнул.

– Хорошо, речной житель. Я лишь надеюсь, что ваши навыки зреют столь же быстро, сколь и самоуверенность.

Глава 8

Некоторое время казалось, что у Сквилла есть все основания для спокойствия. Остаток пути по болоту прошел без инцидентов, если не считать сущего пустяка – поломки колеса. Но купец быстро и ловко устранил неисправность.

Псов и след простыл, и никто опаснее поганки не пытался загородить дорогу странникам. В конце концов они выбрались с унылых просторов болот на широкую, слегка покрытую растительностью равнину, совсем не похожую на края, которые доводилось видеть Банкану и выдрам.

Они выросли под пышной сенью Колоколесья, а здесь их вмиг заинтриговали страдающие задержкой роста деревья, густые кустарники с сухой листвой и трава, едва прикрывающая землю.

– Э, так че, это и есть пустыня? – удивленно спросила Ниина, когда повозка загромыхала по едва различимой тропе. – Я слыхала про пустыни, они совсем не такие.

Позади неизбывный гнойный туман скрадывал западную окраину болот. В ярком солнечном свете тонуло последнее психопатическое эхо маниакально-депрессивных грибов. Что ни говори, приятно избавиться от их телепатического конвоя.

Легкие ветерки описывали пируэты, поднимали синеватую пыль, закручивали ее в песчаных чертиков. Хищные ширококрылые ящерицы демонстрировали фигуры высшего пилотажа. Они искали внизу мелкую, неспособную летать живность. Пронырливые скользкие существа о множестве ног спешили убраться с дороги и попрятаться в тайных норах и впадинах.

– Нет, это не пустыня, – терпеливо объяснял Граджелут. – Здесь слишком много воды, да и растительности гораздо больше, чем в пустыне.

Я бы назвал это предгорной саванной.

Он кивнул в сторону высоких, поросших чаппарелем столовых гор. В тех местах, где потоки пробороздили склоны, слоеным праздничным пирогом сверкал на солнце разноцветный песчаник.

– Правда, красиво?

Банкан согласился и решил, что не прочь посвятить денек-другой изучению этого края. Но, увы, он не располагал лишним временем. Да и выдры не разделяли его пристрастия к живописным видам. Им действовало на нервы отсутствие рек.

В течение следующих нескольких дней ландшафт почти не менялся.

Возможно, это и не была пустыня, но жара стояла изрядная. К счастью, путники не испытывали недостатка в воде. То и дело им попадались ручейки, сбегающие с гор, и тенистые пруды, достаточно глубокие, чтобы выдрам удавалось освежиться.

– Здесь что, никто не живет? – спросил юноша на четвертый день после расставания с болотом.

Кибитка взвизгнула в унисон.

– Если верить слухам, здесь есть община, – ответил Граджелут. – Но вообще-то эти края изучены недостаточно. Цивилизованный народ предпочитает жить в Колоколесье или путешествовать на юг по Вертихвостке, а оттуда – к Глиттергейсту или Поластринду.

– И все же не пойму, почему здесь никто не поселился. – Глядя на негостеприимную равнину, Ниина скривила нос. – Слишком сухо, да? И слишком далеко от городов?

– Кое-кто предпочитает захолустье, – заметил торговец. – Мне случалось торговать с отшельниками.

– Ну да, о вкусах не спорят. И все-таки эта клепаная дорога должна кудай-то вести, – рассудительно предположил выдр. – Хотя мало кто ею пользуется.

Похоже, это соответствовало действительности. Никто не встретился путешественникам на другой день. Наконец они одолели невысокий подъем, и перед ними открылась зеленая долина. По ухоженным полям вились две широкие реки, окружая на удивление большой город. За гладкой белой стеной с резными парапетами высились трех-и четырехэтажные дома, щедро украшенные лепниной и покрытые белой краской, которая очень сильно отражала свет. Город так ярко сверкал под полуденным солнцем, что приближающимся странникам пришлось прикрывать глаза. Более всех страдал Граджелут.

Выдр, как всегда, привела в волнение новизна.

– Это где? Или, можа, надо спросить: это че?

У Сквилла возбужденно дергался короткий хвост.

– Не знаю, – признался купец. – Я уже говорил, мне здесь не доводилось бывать.

– Что бы это ни было, ясно одно: за ним хорошо ухаживают, – подал голос Банкан.

Фургон по еле заметным колеям катил к городским воротам. Юноша заметил, с каким нетерпением выдры глядят на ближайшую реку.

– Не знаю, как вы, чуваки, а я не прочь искупнуться.

Граджелут, как всегда осторожный, задумчиво пожевал губами.

– Что, если местные земледельцы не любят, когда приезжие плавают в их ирригационных каналах?

– Да не дрожи ты, – посоветовал Сквилл. – Свернем, не доезжая до городской стены, и укроемся где-нибудь выше по течению. Никто не засечет.

– Возможно, они не будут в претензии, – вынужден был уступить ленивец. – Община выглядит процветающей, наверное, здешние жители миролюбивы и гостеприимны.

Как и надеялся Сквилл, недолгое купание прошло незамеченным. В прекрасном настроении все сохли на солнышке, пока купец вел фургон к городу. Здесь дорога была разъезженной.

– Крестьянские телеги, – предположил Банкан.

Они приблизились к воротам. Тут въезжали и выезжали подводы, до отказа нагруженные продовольствием или фуражом, двуколки, верховые животные с седоками, но преобладали пешеходы. Банкан, как и всегда, выглядел великаном. Он знал, что его необычный рост – подарок отца, уроженца иного мира. Аномалию первым заметил Сквилл.

– Е-мое! – изумленно воскликнул выдр, когда странники подъехали достаточно близко, чтобы рассмотреть горожан. – Да тут одни чертовы грызуны!

Он оказался прав. В городе жили только крысы, мыши, белки и их родственники. Ни одного представителя псовых, кошачьих, приматов или копытных. Ни одного выходца из иных теплокровных племен.

Неужели здешние обитатели предпочли самосегрегацию?

Город явно процветал, но Банкану было известно, что подобное замкнутое поселение неизбежно обречено на культурную деградацию.

В цивилизованном мире на грызунов смотрели свысока, пока они не помогли отразить натиск Броненосного народа в битве у Врат Джо-Трума.

Посему удивительно было обнаружить здесь множество крыс и близких к ним созданий, изолированных от огромного и дивного разнообразия жизни в знакомых Банкану странах.

Ниина вскочила на спинку сиденья.

– Не, вы только гляньте! Да они ж все на одну рожу!

И это не было преувеличением. Банкану удавалось различать племена, но в рамках видовой принадлежности горожане были похожи как две капли воды. Каждый рядился во все белое – то ли простыни, то ли халаты.

Причем облачался с головы до ног, оставляя только прорези для хвоста и ушей, и еще овал для морды. На задних лапах, независимо от их размеров и формы, обязательно виднелись белые сандалии.

Вездесущая белизна оставляла простор для некоторых вариаций, что в первую очередь относилось к пуговицам, поясам, кружевам и прочим тонким и изысканным украшениям. Иные горожане носили, кроме свободных простынехалатов, маски или расшитые шарфы, вероятно, для защиты от пыли.

Но еще приметнее, чем белизна, было безупречное состояние города и его жителей. Ни единого пятнышка грязи, ни кусочка отвалившейся штукатурки, ни трещинки, как ни вглядывайся.