Маросейка,12: Операция «Зеленый лед», стр. 57
Рудин все еще лежал на диване, когда услышал скрип тормозов. Звериное чутье, срабатывающее быстрее разума, сразу же заставило его вскочить. Ах он дурак! Это ж надо было так разнюниться! Лежать и думать о парне, как о благородном мстителе за свое несчастливое детство. Да он просто подонок! Натравил на Рудина ментов.
Рудин выглянул в окно и увидел выскакивающих из машины уже знакомых налоговиков – Орла и Русанова. Неужели эти счетоводы по его душу? Хотя нет, они, конечно, никакие не счетоводы, это он зря. Вон какие крепкие мужики – настоящие шерохваты, уж у него-то, бывшего оперативника, глаз на это дело наметанный… Так что делать? Затаиться тут? Вышибут дверь. Встретить их и пострелять? Не выход. Где гарантия, что они одни, что сейчас не подъедет какой-нибудь тяжелый спецназ? Бежать, только бежать. Рудин выскочил на площадку и бросился наверх.
Русанов и Никита разошлись с ним на какие-то двадцать – тридцать секунд. Они постояли у двери, прислушиваясь, потом Никита позвонил, а Русанов на цыпочках поднялся на полмарша вверх, ловя доносящиеся сверху звуки. Никита, наблюдая за ним, нажал на дверь и понял, что она не закрыта. Он уж хотел было зайти внутрь, но Русанов жестом показал ему наверх.
Они, прикрывая друг друга, бесшумно побежали наверх. На последнем, пятом, этаже хрущевки, в которой Рудин снимал квартиру, они увидели, что чердачное отверстие открыто.
По лестнице они поднялись на низкий чердак и едва выбрались через слуховое окно на двускатную крышу здания, как тут же увидели начальника службы безопасности «Самоцветов». Рудин осторожно пробирался по коньку крыши к противоположному краю – оттуда он, похоже, собирался как-то перебраться на крышу стоящего впритык соседнего, такого же пятиэтажного дома, а там ищи ветра в поле.
– Стой, сволочь, стрелять буду! – крикнул Никита.
Рудин тут же развернулся и выстрелил в него. Пуля просвистела рядом с головой. Пришлось укрыться за пристройкой слухового окна.
– Прикрой меня! – крикнул Русанов и, не дожидаясь от Никиты ответа, побежал следом за так и не остановившимся Рудиным.
– Куда ты, Дима?! Назад! Это приказ! – орал и матерился за его спиной Никита.
Рудин, услышав за спиной топот и крики, укрылся за вытяжной трубой и выстрелил еще пару раз, теперь уже как следует целясь. Русанов упал, прижался к крыше и тут же услышал громкие хлопки выстрелов Никитиного «макара». От трубы, за которой прятался Рудин, полетела асбоцементная крошка. Рудин на мгновение высунулся, выстрелил в ответ и снова спрятался.
Все дальнейшее происходило в какие-то считанные секунды. Русанов вскочил, по коньку крыши добежал до трубы, за которой только что укрывался главный охранник «Самоцветов», но Рудина он уже здесь не застал, лишь услышал шорох его ног по бетонному покрытию кровли.
А потом снова увидел Рудина – тот почти уже добежал до края здания и всего несколько метров отделяло его от крыши соседнего дома.
– Стой, Рудин! – крикнул Русанов, поймав его на мушку.
Рудин обернулся, хотел выстрелить в преследователя, но не успел. Пуля клюнула его в бок, он судорожно дернулся, выронив пистолет, а потом стал медленно-медленно наклоняться и боком рухнул на крышу. Еще немного, и Рудин с нарастающей скоростью покатился бы к краю крыши, но сделавший мощный прыжок Русанов оказался рядом, успел схватить Рудина за шиворот.
А с другой стороны, с крыши соседнего здания, тоже с бешеной скоростью несся в их сторону Белавин. Это он и подстрелил Рудина.
– Ну что, жив? – крикнул Белавин.
– Пока да. Но нужно как можно скорее вызвать «скорую».
– Не дай бог помрет, – сказал подбежавший Никита. – Тогда вообще судить некого будет…
14
Но это был еще не конец дня. Хочешь не хочешь, а пришлось Никите и Русанову – куда от любимой службы денешься – возвращаться в особняк «Самоцветов». Их встретил Джексон.
– Русанов, ну и видок у тебя! – радостно завопил он. – Ты что, на брюхе ползал?
– Пришлось, – коротко ответил Русанов.
– Что с «зет-2»? – оборвал веселье Джексона Никита.
– Вскрывают. Пытаются. А куда это вас носило, мужики?
– Рудина брали.
– Ну да! Взяли?
– Русанов вон лично вцепился.
– Поздравляю, Дима! – кинулся жать Джексон Русанову руку.
– Да особо-то и не с чем: Если бы Никита не прикрыл, так лежать мне на брюхе с дыркой в голове… Да Белавин еще вовремя подскочил…
– Ладно, хватит скромничать, – довольно бесцеремонно остановил его Никита. – Давай, Джексон, рассказывай, что там с отделом «зет-2», что за пещера Али-Бабы.
– Идемте, покажу.
К удивлению Никиты, он повел их прямым ходом в кабинет Тарчевского, где они не раз уже искали. Здесь Джексон уверенно подошел к книжному стеллажу, снял с полки какую-то книгу, за которой открылся пульт. Джексон нажал на кнопку, и стеллаж поехал.
– Что, тут и есть отдел «зет»? – недоверчиво спросил Никита. Мы же тут все сантиметры вымеряли!
– Ты потерпи, потерпи, сейчас все увидишь.
По лестнице, оказавшейся за дверью, которую скрывал стеллаж, они спустились на два пролета и увидели Кочкина и Севу, колдующих над компьютером рядом с каким-то загадочным устройством.
– Что тут, Силыч? – задал вопрос Кочкину Никита.
Увидев его, Сева непроизвольно съежился.
– Да вот крестник наш пытается открыть дверь.
– Компьютером? А если «физиков» позвать?
– Ты же слышал, что Рудин говорил Рихтеру об устройстве. Если дверь долбить, там срабатывает какая-то фигня и все начинает разрушаться, какая-то химическая реакция, что ли…
– Да глупости это все! Рихтер же сказал, что все это Борины сказки, – возмутился Никита,
– А ты не забыл, что Рудин добыл эту информацию при помощи «сыворотки правды»? – вмешался Русанов.
– Ага, и Сева тоже подтверждает, – подал голос Кочкин. – Он самолично программировал дверное устройство несколько лет назад. Я и в архиве про это читал – в приложении к плану. Короче, дверь может открыться только при помощи электронного устройства, которое на данный момент запрограммировано на голос Тарчевского.
– И где же нам теперь взять голос Тарчевского?! – издевательски поинтересовался Никита. – Может, пойти из могилки его выкопать?!
– Помолчи, Никита, пожалуйста, а? – Обычно спокойный и мирный Кочкин был сейчас суров и непреклонен. – Ты же мешаешь Севе сосредоточиться!
Никита хотел было сказать, что он думает про этого самого Севу, вообще сказать что-нибудь резкое, но сдержался.
– И давно вы тут сидите? – спросил вместо него Русанов.
– Как вы уехали, так и сидим.
– Ну и что вы делаете конкретно?
– Сева пытается написать программу, отменяющую предыдущую программу. Но сначала надо восстановить ту. Все же было уничтожено.
– Надежда есть?
– Умирает последней, – бойко ответил Кочкин.
– Орел, – решился Русанов. – Я полагаю, ты должен пообещать Севе неприкосновенность – в том случае, если он откроет дверь.
– А куда я финансовые документы с его подписями дену?! – заорал Никита. Не выдержал-таки, сорвался.
Руки у Севы задрожали.
– Никита, я тебя прошу: пообещай ему все, что нужно, и иди отсюда, – сказал Кочкин.
– Это правильно, – поддержал его Русанов.
– Я не понял, кто у нас руководит отделением? – набычился Никита.
– Ты, конечно, руководишь, – ответил Кочкин. – Но бывают моменты, когда надо прислушиваться к мнению других людей. Не видишь, у человека руки дрожат. Ты же знаешь, как ее надо открыть, эту дверь. Если все сорвется – это будет на твоей совести.
– Ладно, Сева, – сказал Никита и положил руку на плечо «черному» бухгалтеру «Самоцветов». – Я при всех тебе обещаю: сделаю все, что смогу.
– Вы ведь обещали поначалу наверняка…
– Все, я сказал! Вытащишь огранщиков, имеешь шанс. Не вытащишь – не имеешь.
Игорь, чувствуя, как его подташнивает от голода, еще раз прислушался к тому, что происходит за дверью. Шум был слабый (двери и стены в подземелье были очень мощные), но он точно был. И час назад был. Значит, нужно готовиться ко всему. Кто-то упорно пытается открыть дверь. Открыть пока не могут, но раз не уходят так долго – откроют. Один раз он вот так же слышал какие-то звуки за дверью несколько дней назад, но тогда они быстро прекратились. На этот раз ребята за дверью оказались настойчивые.