Версальская грешница, стр. 38
– Конечно, месье! Ваши номера – за вами.
– И еще! – вспомнил Виктор. – Ко мне может приехать сестра – Варвара Ковалева. На первое время откройте для Нее мой номер. Потом разберемся.
– Да, месье! – Дежурный записал имя Вари. – Не извольте беспокоиться. Все будет, как пожелает месье!
– Надеюсь! – хмыкнул Виктор и повел Соню к выходу.
– Ты отлично обходишься без переводчика! – заметила Соня.
– Ну уж нет! – криво усмехнувшись, проговорил Грандов. – Теперь я без тебя точно не обойдусь: впереди – прабабушка!
На улице уже ждала крытая карета на рессорах. Добираться в Версаль предстояло со всеми удобствами.
20
ВСТРЕЧА С ПРАБАБУШКОЙ
Версаль, февраль 1876
Тот же день
Ехали скоро. Соня глазела по сторонам. Виктор молчал. О чем думал? Девушка оторвалась от окна и повернулась к спутнику. Что-то было не так – она это чувствовала. И вдруг поняла – Виктор нервничает! Конечно, не подает вида, но Соня-то научилась не видеть, а чувствовать своего возлюбленного. И вот теперь она чувствовала не свою – его тревогу!
– Все будет хорошо! – Она робко погладила Виктора по плечу.
Грандов очнулся от своих тревожных дум:
– Соня, чтобы ты ни услышала от моей прабабушки, знай только одно – я полюбил тебя!
Девушка вздрогнула и прижала руки к груди: какое странное признание! Не так – буднично, посреди дороги в наемной карете – она мечтала услышать эти заветные слова!
– Ничему не верь! – продолжал Грандов. – Верь только в то, что я люблю тебя!
Соня вздохнула в изумлении:
– Почему ты говоришь таким тоном? Думаешь, бабушка станет говорить о тебе плохо? Я даю слово, что не поверю! И почему ты так говоришь о… – голосок Сони сорвался, – о том, что любишь меня?..
– Я не знаю, что ждет нас в доме старухи! – жестко произнес Грандов. – Я взял тебя в качестве переводчицы, но я тебя обманул!
У Сони в изумлении даже рот раскрылся. Да как же она не поняла, что Виктор спокойно говорит со всеми по-французски – и с продавцами, и с дежурным отеля? Да что же это? Видно, от своей любви совсем потеряла разум!
Да ведь еще в театре «Варьете» Соня должна была понять, что Виктор не нуждается в услугах переводчицы. Он же уходил с директором и как-то общался с кассиром, даже заполнял договор на абонемент в ложу!
– И какие еще неожиданности ждут меня? – вскричала Соня.
– Я и сам пока не разобрался, – отрезал Виктор. – Держись всегда рядом со мной. И не давай старухе разрушить… – Виктор втянул воздух, словно боялся не выговорить: – Нашу любовь…
– А у нас любовь? – буркнула Соня.
– Я думаю, да!
Виктор осторожно положил руку на плечо девушки, но та отстранилась.
Ох, недаром еще в Москве сердце Сони чувствовало: «лишком странное предложение – поехать в Париж, посмотреть Версаль. Уж больно смахивало на сказку. А сказки в жизни глупостью оборачиваются. Вот и Соня сглупила – потащилась невесть куда непонятно зачем. А все неуемное любопытство – тайны маркизовы. Все гордость: никто не разгадал, а вдруг я сумею?
Ах нет! Соня откинулась на спинку кареты. Зачем лгать самой себе? Не из-за тайн Помпадур она решилась на поездку, а во-первых, потому, что сильно испугалась московских безобразий и нападений, а во-вторых…
Вот это «во-вторых» и было главным. Соня хотела быть с Виктором. И не важно где. Позвал бы он ее на Дальний Восток, она и туда бы поехала. Сколько раз мечтала она, что он взглянет на нее ласково, скажет нежные слова, признается в любви. И вот вам – признался!..
И что прикажете делать с его признанием?! Получается, он все это время обманывал ее. Какая же тут любовь?
Впрочем, Людовик XV обманывал Помпадур с каждой встречной девицей. Но маркиза не переставала любить. А как же поступить Соне? Сказать: поворачивайте лошадей, я вернусь в Париж, а оттуда в Москву? Но один вопрос все равно останется без ответа…
– Почему же ты повез меня в Версаль, да еще обманом? – срывающимся шепотом выдохнула девушка.
Виктор опустил глаза:
– Прабабушка попросила привезти именно тебя!
– Меня?! Почему меня?
– Не знаю точно, но подозреваю. Раз твоя семья приехала в Россию из Франции, значит, бывшая придворная дама могла знать кого-то из них. И что-то ей от них понадобилось. А раз твоих родных уже нет, значит, понадобилась ты.
Соня похолодела. Неужели прабабушка знает про записки Помпадур? Нет, это вряд ли…
– Виктор, а как ее фамилия?
– Гранде. Да и мои предки, были Гранде, фамилию, как и твои, поменяли в России.
Гранде… Что-то знакомое или похожее… Где Соня могла слышать эту фамилию? В записках маркизы такой не встречалось, да и не могла старушка жить во времена Помпадур. Хоть и прабабушка, но ей же не может быть сто тридцать лет. Столько и самые старые долгожители не живут. Или все-таки живут?..
– Подъезжаем! – крикнул возница. – Версаль!
И он указал кнутом куда-то.
Тяжелая серая глыба надвигалась на путешественников. Соня высунулась из кареты. Это же деревья – тот самый парк, что разбил Ленотр. Сейчас деревья еще голые, оттого и кажутся серой пеленой. Но по мере того как карета подъезжала все ближе и ближе, за ветвями деревьев стали проскальзывать стены различных светло-желтых построек.
– Мы объедем Версальский дворец! – крикнул возница. – Хоть он сейчас и закрыт, но все равно к нему нельзя приближаться – приказ короля.
Он так буднично произнес «приказ короля», что Соне вдруг показалось, что не было никаких революций, а король Франции все еще живет в Версале. И маркиза де Помпадур в Версале сидит в своих комнатах, смотрит на парк. И как только в парке лопнут почки на деревьях, король и маркиза выйдут погулять.
Девушка тряхнула головой: да что это она опять впадает в какой-то транс. И короли, и маркизы, и весь двор давно вымер. Теперь в Версале – музей старого быта, как принято говорить. А ей, Соне, предстоит встретиться с загадочной прабабушкой Виктора. Интересно, она тоже примется обманывать Соню? Наверное, это у них семейное…
И что делать Соне? Спасаться бегством?
Девушка взглянула на Виктора. Тот сидел, сцепив пальцы. И пальцы его дрожали. Он волновался. И Соня вдруг поняла: самое страшное, когда твой любимый чего-то боится. Значит, надо разделить его страх, тогда он станет меньше. В конце концов, декабристки поехали за своими любимыми в Сибирь, а Соня – всего-то в Версаль. Это же не каторга, а королевский дворец!..
Девушка распрямилась и вздернула подбородок. Не к чужим людям приехали. Все-таки родная кровь…
Дом прабабушки – светло-желтый, как и все остальные постройки, в два этажа, стоял хоть и за оградой парка, но на самом деле недалеко от дворца. Хуже, если б дом располагался за Оленьим парком, тем самым, куда еще создатель Версаля, Людовик XIV, приказал завезти оленят. Но уже при Людовике XV Олений парк зарос и стал напоминать больше темный лес, нежели искусственно разбитый сад.
Путешественников встретил мажордом в старинном камзоле с витыми золочеными галунами и провел в гостиную, где попросил подождать. Соня с Виктором присели на старинные резные кресла времен рококо, и гостья подумала, что на таких же креслах восседала и маркиза де Помпадур. В доме прабабушки все было старинное – и ковры, и мебель, и золоченые настенные подсвечники, прикрученные массивными болтами. Рядом с подсвечниками висели приспособления для тушения свечей. Соня такие видела только на картинках: металлические стаканчики на длинной ручке. Ими прикрывали свечи сверху, и фитиль гас.
Минут через пятнадцать пришел ливрейный слуга и повел путешественников вверх по мраморной лестнице на встречу с хозяйкой.
Старуха Гранде восседала в полутемной комнате в старинном глубоком кресле «бержер» с низкими подлокотниками, вся обложенная подушечками. Одета она была в свободный темный капот на меховой подкладке. Она даже не поднялась навстречу, а только кивнула милостиво, словно королева. Наверное, ей трудно подниматься из такого массивного кресла, предположила Соня, ведь она старая. Но голос у мадам Гранде остался молодым.