Добыча стрелка Шарпа, стр. 43

– Стой!

Полк застыл на месте.

– Цельсь!

Шеренга шелохнулась – каждый солдат слегка повернулся вправо, уткнув приклад в правое плечо.

– Огонь!

Залп. Над полем поплыл едкий дым.

– Примкнуть штыки!

В наступившей вдруг тишине Шарп услышал, как щелкнули штыки в пазах дымящихся стволов.

– Вперед! – Шеренга качнулась, исчезла на мгновение в собственном дыму и выступила по другую сторону клочковатой завесы.– В атаку!

Шотландцы с ревом устремились к укреплениям, и Шарп увидел, как датчане выбираются из траншей. Воздух заполнился свистками и бодрыми призывами горнов.

– Гоните их! Гоните! Не дайте остановиться! – крикнул Уэлсли командиру 43-го.

С запада появились еще какие-то части, и один из офицеров-валлийцев скомандовал тревогу, но вновь прибывшие оказались немецкой бригадой под началом генерала Линсингена. Оторвавшиеся от нее кавалеристы тут же бросились за бегущим противником.

– Черт,– покачал головой Филмер,– ну и быстро же у них получилось.

– Стрелки! В колонну поротно! На дорогу!

Все, разумеется, жаждали побыстрее оказаться в городке, где можно найти еду, выпивку и женщин, но вместе с шотландцами туда отправили только две роты. Остальным было приказано двигаться на юг за кавалерией. Шли около часа, минуя лежащие вдоль дороги и уже обчищенные кавалеристами тела убитых да прислушиваясь к долетающим издалека одиночным выстрелам. Некоторые из убитых были обуты в деревянные башмаки. Десятки пленных брели под охраной всадников на север. К полудню колонна подошла к деревушке, где и настигла кавалерию. Немецким гусарам пришлось спешиться из-за того, что часть арьергарда противника организовала оборону церкви и кладбища и упорно не желала сдаваться. Не желая рисковать, кавалеристы постреливали издалека из пистолетов, бессмысленно растрачивая пули, плющившиеся о каменные стены, из-за которых им в ответ палили мушкеты.

– Работа для нас,– сказал Филмер,– вот увидите. Больше некому.

Ожидание затягивалось. Старшие офицеры распорядились установить численность неприятельских сил, а это требовало времени. Стрелки улеглись на траве. Кто-то потягивал трубку, кто-то спал. Шарп расхаживал взад-вперед. Время от времени со стороны церкви доносились выстрелы, но пули проходили слишком высоко. Группа одетых в штатское всадников наблюдала за происходящим с безопасного расстояния. Похоже, увидеть сражение собралось местное дворянство. Смотреть, впрочем, было не на что, а потом в деревню прибыл генерал Уэлсли со штабом, и тут же засвистели свистки, заорали сержанты, застучали копыта.

– Я же говорил, придется заниматься нам,– сказал Филмер и, прищурившись, посмотрел на церковь. – И чего не уходят? Дурачье.

Стрелки, растянувшись цепью, приблизились к последнему оплоту сопротивления на сто шагов.

– Огонь! – скомандовал Даннет, и пули защелкали по камням.

Пройдясь взглядом по церкви, ближайшим домикам и кладбищенской стене, Шарп не заметил ни одного мушкетного дымка. Даннет, похоже, сделал такой же вывод.

– Рота! Вперед! Вперед!

Капитан подбежал к стене, подождал, пока подтянутся солдаты, и перепрыгнул через нее. Стрелки последовали за командиром. За всем происходящим наблюдали как неизвестные всадники, так и офицеры штаба Уэлсли во главе с генералом. Рассыпавшись по кладбищу, солдаты укрылись за надгробными камнями, но датчане, похоже, уже ушли.

– Надоело нас дожидаться,– пробормотал Филмер.

– Уходим! – скомандовал капитан.

Обойдя церковь, Шарп оказался на окраине небольшой, аккуратной деревушки. По единственной улице бежали несколько человек.

– Поддайте-ка им жару! -крикнул Даннет, и трое стрелков, опустившись на колено, проводили беглецов прощальным залпом.

Сержант Филмер достал трубку.

– Стер пятку,– пожаловался он Шарпу.– Из-за чертовых сапог. Не мой размер.– Он набил трубку табаком.– А эти парни молодцы, верно? Не растерялись. Ушли…

Закончить предложение сержант не успел, потому что рухнул на пыльную дорогу, выронив перепачканную брызнувшей кровью белую глиняную трубку.

Стреляли сзади. Оглянувшись, Шарп увидел поднимающийся над колокольней дымок, за которым прятался колокол.

– Да не стойте вы столбом! – рявкнул на него Даннет. Как и остальные стрелки, капитан укрылся за углом ближайшего домика.

В следующее мгновение колокол заслонил силуэт человека. Датчанин поднял мушкет. Шарп поднял штуцер. Филмеру выстрелили в спину, и лейтенант, спуская курок, не испытал никаких чувств. Пуля звякнула о колокол, но лишь после того, как прошила цель. Мушкет выпал из рук и, скатившись по крыше, упал во двор церкви.

– Вы что-то сказали, капитан? – спросил Шарп.

Даннет отвернулся и зашагал прочь. Шарп перезарядил штуцер и прошел до конца улицы, где стояла поилка для лошадей. Он наклонился, напился, плеснул на лицо, выпрямился и, повесив штуцер на плечо, повернулся к югу. Слева от него расстилалось отливающее мириадами солнечных зайчиков море с застывшим британским кораблем. Может быть, «Пуссель» с его старыми товарищами на борту? Далеко впереди кавалерия еще преследовала недавних защитников кладбища, а справа, примерно в полумиле, в небольшой низине притаился под деревьями необыкновенно красивый дом. Большой, но не огромный, низкий и широкий, с белыми окнами, каретным подъездом, прудом и садом. Темные кусты подстрижены аккуратными пирамидками. Тихий, уютный, приветливый дом почему-то напомнил Шарпу о Грейс, и к глазам подступили слезы.

Проходивший неподалеку старичок с опаской посмотрел в сторону стрелков, остановился в нерешительности и, решив, что бояться нечего, тронулся дальше. Заглянув в глаза Шарпу, он приветливо кивнул, потом, проследив за направлением его взгляда, с гордостью произнес:

– Vygвrd.

Слово зацепилось за что-то в памяти. Шарп повернулся к старику.

– Это Херфельге?

– Ja, ja. Herf0lge,– оживился старик, указывая на деревню. Потом, переведя взгляд на красивый дом, добавил: – Vygвrd.

Вигард. Дом, в котором живет дед Лависсера.

Для человека с набитым золотом сундуком Лависсер добрался до Копенгагена удивительно быстро. Да и зачем ему везти такое богатство в город, который может быть вот-вот захвачен противником?

– Taк,– с чувством сказал он,– mange tak [3].

Большое спасибо. Теперь Шарп знал, куда идти, – в Вигард.

Глава восьмая

Ворота были закрыты, но не заперты. Сначала Шарп подумал, что в доме уже никого нет – из него не доносилось ни звука, – но потом решил, что никто не оставляет пустой дом с открытыми ставнями. Под окнами росли красные розы. Переднюю лужайку только что скосили, и в воздухе еще стоял запах свежесрезанной травы.

Он проскользнул с одной стороны дома, заглянул в конюшню, миновал сад с гудящими над цветами пчелами, прошел под резной аркой и оказался на широкой лужайке, полого спускающейся к пруду. На траве, под белой парасолью, полулежала в плетеном кресле темноволосая женщина в светлом платье. На плетеном столике – соломенная шляпка, украшенная белой ленточкой, сложенная газета, колокольчик и корзиночка с рукоделием. Шарп остановился, ожидая, что женщина окликнет его или позовет слуг, но потом понял – она спит. Поразительно – женщина преспокойно дремлет у озера, тогда как в миле от нее кавалеристы шугают из канав и кустов перепуганных ополченцев.

Задняя дверь дома, где щедро разрослась глициния, была гостеприимно приоткрыта. На пороге стояла корзина с грушами и яблоками. Перешагнув через нее, Шарп ступил в длинный, прохладный, выстеленный каменными плитами коридор, на стенах которого висели картины с изображениями церквей и замков. В алькове спал пес. Когда Шарп вошел, собака проснулась, но, вместо того чтобы залаять, всего лишь завиляла хвостом.

Он открыл наугад одну из дверей и оказался в элегантно обставленной гостиной с выложенным белым мрамором камином, вид которого вызвал неприятные воспоминания о путешествии по дымоходам в доме Сковгаарда. Из окон открывался вид на лужайку со спящей женщиной, и Шарп, раздвинув плотные шторы, некоторое время смотрел на нее. Кто она такая? Кузина Лависсера? Быть его бабушкой женщина не могла – слишком молода. Возле кресла стояло что-то, напоминающее мушкет, но потом, приглядевшись, стрелок понял, что это костыли. Прижатая корзинкой для рукоделий, трепетала на ветру газета.