Орден куртуазных маньеристов (Сборник), стр. 41
Когда-нибудь…
Когда-нибудь все это повторится:
ночь, комната, доверчивая тьма,
дрожащая в объятьях царь-девица,
три тихих «нет», сводящие с ума,
когда-нибудь от невесомых брючек
другие ножки я освобожу
и, сжав запястья слабых тонких ручек,
другую тайну жадно оближу,
когда-нибудь другой прелестный ротик
воскликнет: «Мама! Боже! Хватит! Да!», --
и космонавта этого поглотит
взорвавшаяся новая звезда.
Когда-нибудь… Но этой дивной ночью
я снова верю в вечную любовь,
и трусики, разорванные в клочья,
я, хохоча, целую вновь и вновь,
О ангел мой! Не превращайся в беса,
в сварливую хабалистую тварь,
не то другая явится принцесса
и снова повторится все, как встарь:
ночь, комната, фонарный свет сквозь шторы –
таинственный, лукавый тусклый свет,
и вздохи, и объятья, и укоры,
и благодарный шепот: «Нет, нет, нет…»
Клоун и Принцесса
(почти Григорьев)
Я нежно расплетал девчонке косу,
паря над нею на манер орла,
и думал: ну зачем ты мне, обсосу,
свой первый цвет так быстро отдала?
Ну кто я есть? Поэтишка, штемпяра,
не вор, не политолог, не спортсмен,
не совладелец пляжа на Канарах
(читатель ждет уж рифмы «бизнесмен»).
Да, я не бизнесмен нефтеюганский,
самодовольный складчаты муфлон.
Я пустозвон, я барабан цыганский,
усохший цирковой ученый слон.
Меня обидеть, в общем-то, несложно:
за медный грош меня легко нанять,
ну, а когда спою, спляшу, то можно,
не заплатив, в пинки меня прогнать.
И вот я пел на свадьбе у каких-то
нефтяников, банкиров и воров,
и вдруг явилась ты, стройна как пихта,
вдохнув мне в сердце музыку миров.
Развинченный паяц и дочь банкира,
почти что северянинский сюжет!
Моя пустая пыльная квартира,
твои духи, твои шестнадцать лет.
Треск пуговиц на модной черной юбке,
и узкий лифчик щелкнул, словно хлыст,
и самогон в большом стеклянном кубке
сверкал, как дивный камень аметист.
И со стены на нас глядели сонно
Овидий, Ленин и Оскар Уайльд.
И с воплем рухнул вниз птенец вороны
и попкой сочно чмакнул об асфальт.
И в тот же самый миг в твои глубины
рванулся мой могучий Ихтиандр.
О боги! Плоть твоя была невинна –
и лопнул у ныряльщика скафандр!
И жидкий жемчуг с пурпуром смешались,
и ты была моей шестнадцать раз…
И от тебя на память мне остались
сто баксов и испачканный матрас.
Развинченный паяц и дочь банкира.
Почти что северянинский сюжет.
Моя пустая пыльная квартира
хранит в углу твой дивный узкий след.
КладбИще Монпарнас
Как хорошо в перстнях и бриллиантах
сидеть в кафе на boulevard Распай,
где не слыхать о наших эмигрантах,
где не плюют тебе французы в чай.
Дрожит закат над Люксембургским садом,
Дом Инвалидов в сумерках увяз.
Я целый день был занят променадом,
я шлындал по кладбищу Монпарнас.
Писатели, министры, полководцы,
значительные шлюхи прошлых лет -
не закопают здесь кого придётся,
да и, наверно, мест свободных нет.
Хотя, пожалуй, за большие бабки
здесь втиснуться позволят и слону.
А я не слон, я хрен с российской грядки,
и здесь, быть может, гробик свой воткну.
Улягусь меж Бодлером и Сен-Бёвом,
иль возле Мопассана прикорну.
Студенткам из Канзаса бестолковым
экскурсовод расскажет про страну,
Где водятся полезные такие,
нахальные и злые сорняки,
в Париж как понаедут и бухие
шатаются у Сены у реки,
Блюют в её с мостов и парапетов,
таскают чёрных девок в номера,
расшвыривая звонкую монету
по ресторанам с ночи до утра,
Арабам рожи разбивают в мясо
и, получив за это в бок перо,
ложатся скромно в землю Монпарнаса.
Вот как их жизнь устроена хитро!
Киборги и люди
Кто вам сказал, что киборги бесполые,
кто вам сказал, что чувства нету в них?
Нет! Киборги ебучие, весёлые,
весь жизни кайф от киборгов одних!
Ведь человеки что? Живут, как устрицы,
в избёночках плюгавеньких своих,
копаются в навозе, словно курицы;
а киборг - он петух, он топчет их!
Кудлатый, бойкий, с ярким оперением,
по жизни, как по скотному двору,
он носится - и с бешеным презрением
втыкает бумбо в каждую дыру.
Кудахчут люди, чем-то недовольные,
о птичьем праве речь стремясь вести,
мол, двигать яйцекладом стало больно им,
мол, яйца неохота им нести.
Молчите, экскременты эволюции!
Молчите, деградирующий класс!
Лишь киборгов незримые поллюции
способны что-то выродить из вас.
Вожди, герои и пассионарии
давным-давно нашли в земле приют,
утихли буржуа и пролетарии,
лишь киборги людишкам мозг ебут.
И если б не было сегодня киборгов,
заглохла б нива жизни...