Орден куртуазных маньеристов (Сборник), стр. 40
Консервная банка
(текст песни)
Про девку жирную мою
я песню вам сейчас спою.
Она любила винегрет
и ананасовый омлет,
она любила санки,
рулетку и меня,
она любила банки
консервные гонять.
ПРИПЕВ:
Консервная банка, а в банке паук,
я совсем рехнулся от сердечных мук.
Я ревную к каждому кусту,
я не верю в твою чистоту.
А девка жирная моя
вдруг стала тощей, как змея,
и стало яду больше в ней,
и стало слаще и больней.
Ах, как она любила санки,
рулетку и меня,
ах, как она любила банки
консервные гонять.
ПРИПЕВ.
ПРИПЕВ.
ХОР:
Консервная банка, а в банке паук,
я совсем рехнулся от сердечных мук.
Я ревную к каждому столбу,
любовь такую видал я в гробу...
1997
Колыбельная
(текст песни)
Спи, мой ангел, спи, мой свет в окошке,
спи-усни, нырни скорей в кровать,
лишь позволь мне снять с тебя сапожки,
без сапожек гораздо лучше спать.
Колыбельная — штука дельная,
ночка звездная, а дело-то серьезное.
Спи, мой ангел, спи, моя зайчишка,
по ночам, конечно, надо спать.
Только ты стяни с себя штанишки,
без штанишек такая благодать!
Колыбельная — штука дельная,
ночка звездная, а дело-то серьезное.
Ты уже почти совсем разделась,
лишь рубашка дыхание теснит,
но и ее ты снимешь, я надеюсь,
остальное месяц прояснит.
Колыбельная — штука дельная,
ночка звездная, а дело-то серьезное.
На тебе одежды не осталось,
лишь ладошка прикрывает стыд.
Как же, как же, как же это оказалось,
что в моей кровати такое чудо спит?
Колыбельная — штука дельная,
ночка звездная, а дело-то серьезное.
2000
Колдунья
Ольга, не мучь меня, Ольга, не надо,
Ольга, прошу тебя, Ольга, пусти!
В сумраке ночи вздохнула дриада,
шелест листвы над дорожками сада,
мостик над прудом, крапива, ограда...
Дай мне уйти!
Не для того я бежал из столицы,
чтобы запутаться в нежных силках
сельской Дианы, лесной баловницы.
Мне, к кому ластились светские львицы,
мне ли забиться израненной птицей
в нежных руках?!
Гибкое, хрупкое сладкое тело
жарко трепещет в объятьях моих.
Первая пташка спросонья запела.
Ты неожиданно резко присела -
мы повалились в кусты чистотела,
пачкаясь в них.
Ольга, пусти, я проел три именья,
ты мне испортишь последний сюртук!
Эй, почему меня душат коренья?
Не разгрызай позвонков моих звенья!..
- Поздно тебя посетило прозренье,
бедный мой друг.
Кокаинистка
Моя жизнь удалась, но конец её близко,
а когда я был свеж, легковерен и юн,
полюбилась мне барышня-кокаинистка,
озорная хохлушка из города Сум.
Вместе с ней я болтался по хмурым притонам,
где клиента душил горький дым анаши,
я читал ей стихи, притворялся влюблённым,
называл её птичкой и сердцем души.
Красотой её я взор не мог свой насытить -
ослепительно девка была хороша,
никогда не попросит поесть или выпить,
только шепчет: морфин, кокаин, анаша.
Как молитву, как Господа нашего имя,
эти странные, страшные, злые слова
рисовала Алёна губами своими.
Я лишь охал печально в ответ, как сова.
Было что-то в Алёне от женщин Бердслея,
от "Весны" Боттичелли с глазами зимы,
встреча света и тьмы, помесь ведьмы и феи -
то, что вечно волнует сердца и умы.
Ослепительный ландыш на чёрном атласе,
оникс, вправленный в чёрный, как ночь, эбонит.
Зваться б этой брюнетке Олеся иль Кася -
нет, Алёна манила меня, как магнит.
Помню, как-то завлек я Алёнушку в гости,
то да сё, говорю, почему бы и нет?
А она улыбнулась сначала: "Да бросьте", -
а потом разрыдалась, бедняжка, в ответ.
Не могу, говорит, кокаин распроклятый,
только с ним радость секса могу обрести,
и хоть парень ты умный, красивый, богатый -
мне не будет по кайфу с тобою, прости.
Захлестнула мне сердце арканом обида,
по пивным да по рюмочным вскачь понесло,
и гудел алкоголь во мне, как панихида
по любовному чувству, что не расцвело,
не успело расцвесть, а ведь так расцветало!
Клокотало, бурлило - и вот тебе на!
Кокаина в соперники мне не хватало,
подсуропил подружку ты мне, Сатана.
Как-то ночью очнулся я в пьяном угаре
и увидел, что пламя бушует вокруг,
это Юрик, сосед, офигительный парень,
в коммуналке чертей стал поджаривать вдруг.
Я схватил портмоне и сбежал из квартиры,
черти тоже сбежали, сгорел лишь Юрец.
Целый год я в бюджете заклеивал дыры,
а заклеив, решил бросить пить наконец.
Записался я в конноспортивную школу,
на букмекерских штучках настриг я монет,
основал свой ансамбль, стал звездой рок-н-ролла,
стало денег - как грязи. А счастья всё нет.
И взгрустнулось о том, как во времечко оно,
когда свеж и остёр был игривый мой ум,
полюбилась мне кокаинистка Алёна,
озорная хохлушка из города Сум.
Мне притворным тогда моё чувство казалось,
Мне казалось тогда - это юная блажь,
только истинным чувство моё оказалось,
оказалось, что всё это был не кураж.
Я грущу уже несколько десятилетий,
зацелован до дыр давний фотопортрет,
где сжимает Алёна белёсый пакетик
и набитый гашишем пучок сигарет.