Орден куртуазных маньеристов (Сборник), стр. 255
ПОХМЕЛЬНЫЙ СИНДРОМ 2
«Эх ты, служба! Смотри, как надо!» - он налил в стакан водки и опрокинул в рот, словно выплеснул в воронку, только кадык дёрнулся. «А мне тоже завтра на работу. И плевать!» - пьяно прокричал он Рындину в ухо. «Гога прав, - мило улыбнулась Наташа. - Выпей, Вася. Что с тобой случится? Ради меня...» И она так взглянула на лейтенанта, что у него сладко кольнуло в сердце. Рындин храбро выпил…».
«Сын приблизился к матери. Она предложила ему хлеб с маслом, но он отрицательно покачал головой, оттопырил губы и издал горловой звук, напоминающий крик молодого осла. Опьяневшие гости засмеялись, кто-то похлопал в ладоши. Поощренный вниманием, мальчик самодовольно улыбнулся и потребовал ещё вина. Отец снова налил неполную рюмочку... Неудивительно, что в 16 лет этот мальчик побывал не раз в вытрезвителе…». (Отрывки из книги опытного клинициста-психиатра Лидии Богданович «О вреде алкоголя»).
Весь год – поэзовечера.
Я так когда-нибудь помру.
Опять напился я вчера,
Опять мне стыдно поутру.
Зарядку сделать не могу
И это мучает меня.
Лежу - сплошной туман в мозгу -
При свете беспощадном дня.
Жена кричит: «Вот прохиндей!
Вернулся ночью, в доску пьян!»,
Я возражаю вяло ей:
«Но я зато - не наркоман!
Я - не убийца и не вор,
Не педофил, не некрофил.
Мне тяжко слушать этот вздор,
Да, выпил я, а кто не пил?
Есенин пил, Добрынин пьет,
Высоцкий квасил за троих,
И даже Ельцин поддаёт -
Ничем не лучше остальных.
Ты не кричи. Нельзя же так,
Когда уже идут войной
Американцы на Ирак;
Когда в стране твоей родной
Подделок водочных полно,
И всюду ложь обильная...
Я пью - ведь мне не всё равно,
Переживаю сильно я!
Пойми, пойми - я твой кумир!
А ты?!! Ты - тоже мой кумир...
Пойми, пойми - нам нужен мир!
Единый, нерушимый мир!».
Жена ушла, задумавшись.
Пусть, пусть попробует понять
Что я наплел про эту жись...
А я стал дальше вспоминать:
Да, мощно я вчера поддал...
Своим же собственным друзьям
Зачем-то закатил скандал -
Зачем, уже не помню сам.
Друзья простят, друзья поймут.
Я вроде всем им говорил,
Что я - звезда, я очень крут,
И в грудь себя при этом бил.
Ох, стыдно, стыдно... а почто
Под звуки песни «Бибигуль»
Я чьё-то поджигал пальто
И чьей-то шубки каракуль?
Зачем с дурацким смехом я
По попке девушек лупил?
Я сам не выношу хамья,
А вел себя – ну, как дебил.
Все это было как во сне,
А вспоминать мучительно.
Как морду не набили мне?
Вот это удивительно.
Я при девчонках - о, позор! -
Описал всю уборную,
Молол про секс какой-то вздор,
Чушь архитошнотворную.
Держа пивко в одной руке,
В другой держа «Столичную»,
Я на казахском языке
Пел песню неприличную.
Потом упал в костюме я
И так с улыбкою лежал...
О, пьяное безумие! -
Потом я с криком убежал,
Поймал такси, помчался вдаль,
Сто баксов кинул, мол, вези! -
Теперь мне этих денег жаль...
Очнулся где-то я в грязи,
Без денег, с мутной головой,
Без паспорта домой пришёл
И рухнул спать, как неживой -
О, как же мне нехорошо...
Но я – по-прежнему поэт.
Эй! Пьянство - всё-таки беда.
Друзья, скажите водке – «Нет!»,
А солнечному миру – «Да!».
БРОСАЮ ПИТЬ
В 2010-м – наступающем - году
Я очень сильно изменюсь и к святости приду.
Я перестану мясо есть, я брошу водку пить,
Про курево забуду я, начну в спортзал ходить.
Я стану воплощением здоровья, наконец,
И все зашепчутся кругом - какой я молодец.
Я по режиму буду жить и пить один кефир,
И бегать по утрам трусцой, чтоб сбросить лишний жир.
Займусь я бодибилдингом и стану пресс качать,
И на работе больше всех я стану получать.
Карьеру быстро сделаю - поскольку всех бодрей,
Румяней, энергичнее, настойчивей, мудрей.
Я накатаю книжицу о радости труда,
О том, что пить, как и курить, не нужно никогда.
Сто лет, возможно, проживу - здоровых, долгих лет...
Ну, а пока той святости во мне, конечно, нет.
Я сам себе назначил срок - то будет новый век.
До той поры хочу успеть пожить… как человек!
Осталось мало времени до резких перемен.
Нет, я не должен трезвым быть среди постылых стен!
И нажираюсь водки я, и пива - как бы впрок,
Зубами жадно мясо рву, чтоб накопить жирок.
И беспрестанно я курю, и неустанно пью,
На четвереньках бегаю, похожий на свинью.
Шарахаются от меня соседи и друзья,
Ведь я небрит, ведь я немыт, воняю крепко я.
Ох, напоследок я хочу повеселиться всласть -
Я начал пакостить кругом и начал вещи красть.
Я захожу в любой подъезд, чтоб справить там нужду,
Старушек полюбил пугать - я их у лифта жду.
Внезапно, с диким хохотом, бросаюсь я на них -
Им корчу рожи страшные и даже бью иных.
Потом бегу к друзьям-бомжам, мы политуру пьём
В каком-то детском садике, под крашеным грибком,
И голосами хриплыми орём мы до тех пор,
Покуда не заявится милиция во двор.
Себя я в вытрезвителе всё чаще нахожу -
Лежу под серой простынёй, от холода дрожу.
Пусть с бодуна меня мутит, колотит и трясёт,
Пусть перегаром от меня за километр несёт,
Я тихо бормочу себе: «Я лишь сейчас - такой,
Ждёт очищенье впереди, и святость, и покой...
Уже через два месяца наступит Новый год,
Он обновленье лично мне с собою принесёт.
Тогда - ни капли в рот, клянусь. А нынче я - спешу,
Опять я вечером напьюсь и мясом закушу!
Да, кстати, нужно провести один эксперимент -
Перед великой трезвостью понюхать клей «Момент»,
Да мухоморов бы достать, да дёрнуть анаши, -
Всё перепробовать хочу, все средства хороши...».
Лежу я в вытрезвителе, одежды не дают,
На фоне белокафельном здесь чёртики снуют.
«Уйдите, проклятущие!» - кричу я им, чертям,
глазами злобно зыркая по стенам и углам.