Орден куртуазных маньеристов (Сборник), стр. 106
* * *
Как хорошо шагать в обновках
По шумной рыночной Москве -
В ушастых фирменных кроссовках,
С бейсболкою по голове,
В костюме <Адидас>, похожем
На заревые облака,
Чтоб было видно всем прохожим
Зажиточного чувака.
Где можно заработать бабок -
Не нужно лишним людям знать.
Я от товара глупых бабок
Не постесняюсь отогнать.
Возьму товар и сдам дороже,
Пусть хоть на несколько рублей,
Но сумочка турецкой кожи
Заметно станет тяжелей.
И моего сознанья недра
Заветный образ отразят
Приплясывающего негра
В бейсболке козырьком назад.
Подругу я найду с годами,
Чтоб в шмотках понимала толк,
И с молодыми чуваками
Заговорю как старый волк.
Повествованьем, полным жара,
Заворожу младых людей -
О том, как бились за товары
В годину юности моей.
* * *
У кошки прохладные лапки,
Когда она ходит по мне,
Лежащему в пыльной канаве
В запойном беспамятном сне.
И вот на груди моей впалой,
Прикрытой худым свитерком,
Мурлыча, устроится кошка
Увесистым теплым комком.
Проснусь, непривычно согретый,
И в пальцах почувствую зуд,
И в мягкую теплую шерстку
Безглазые пальцы вползут.
И в сладком томительном спазме
Сожмется рука, как тиски,
И кошка отчаянно взвоет,
И хрустнут ее позвонки.
Обмякшее тельце, как куклу,
Я в пыль равнодушно швырну,
Взгляну, как оскалились зубки,
Как хвост растянулся в струну.
И тут же о кошке забуду,
И шатко к пивнушке пойду,
И там языком непослушным
Я мудрую речь поведу.
И будут приятели тупо
Таращиться, словно сычи,
Вдыхая прилипчивый запах
Предсмертной кошачьей мочи.
* * *
На вас я взглядом осовелым
Гляжу со строгостью барбоса.
Так сладко заниматься делом,
Решать различные вопросы.
Быть непонятливым так сладко,
Не реагировать на шутки,
Просить, чтоб излагали кратко,
С трудом выкраивать минутки.
Но я бы слег в недуге грозном,
Когда прерваться мне пришлось бы:
Не смог бы я с лицом серьезным
Тогда вникать в чужие просьбы.
Я постарею как-то сразу,
Когда не буду на посту я;
Начнут посулы и приказы
В мозгу крутиться вхолостую.
И тишина в ушах застрянет,
Бесплодны станут все движенья, -
Ведь откликаться мир не станет
На жесткие распоряженья.
И наконец, прорвав молчанье
Просителей и телефонов,
Ко мне докатится вещанье
Не человеческих законов.
* * *
Охотникам за черепами
Спокойной жизни не дано,
Они живут на тазепаме
И, чтоб забыться, пьют вино.
Непросто подыскать аллейку,
Чтоб там старушку завалить
И после сухонькую шейку
Ножом зазубренным пилить.
Непросто гнаться за ребенком
По лестницам до чердака,
К тому же детским головенкам
Цена совсем невелика.
И уж тем более непросто
Отцов семейства добывать -
Свирепых, саженного роста,
Способных в клочья разорвать.
В кустах, разделывая тушу,
Как не задуматься подчас:
А вдруг они имеют душу
И даже понимают нас?
А вдруг своим предсмертным воем
Нам шлют проклятия оне?
Такая мысль ведет к запоям,
Бессоннице и седине.
Пойми ж охотника страданья
И снисходи к его страстям,
Голов засушенных собранья
Показывая всем гостям.
Сначала дай ему целковый,
А уж потом гони с крыльца
И не бросай худого слова
В припухлость красного лица.
* * *
От ваших мерзостей и зол,
От скверны, коей нету меры,
С проклятьем в горы я ушел,
Укрылся в темные пещеры.
Вы тешили слепую плоть,
Стяжали суетой оболы;
Жалея вас, исторг Господь
Из уст моих свои глаголы.
Но пуще вы впадали в блуд,
От правды в уши закрывали,
А мне вредили там и тут,
Мне клички низкие давали.
Когда же неба грозный князь
Вам сотворит по вашей вере -
Вопя, стеная и трясясь,
Придете вы к моей пещере.
Ну что, сквернавцы, кто был прав?
Теперь иначе вы поете,
Но, вид раскаянья приняв,
Меня-то вы не проведете.
Я мог бы Бога умолить,
Но грех ползет за вами тенью.
Вас всех пора испепелить,
Дивлюсь я Божьему терпенью!
Я мог бы, если б пожелал,
Покончить голод, мор и войны,
Когда бы я не сознавал,
Что вы стараний недостойны.
Достойней вас последний скот,
Вы дерзки, лживы и бесстыдны.
Прочь, низкий, лицемерный род,
Ублюдки волка и ехидны!
Мне прокаженный и урод
Милей, чем вы, сосуд пороков!
Прочь, низкий, лицемерный род,
Теснитель мудрых и пророков!
И чтобы вы исчезли с глаз,
Подобны трусостью шакалам,
Я из пещеры в сотый раз
Толпу закидываю калом.