Проклятые башни, стр. 14

Прошло несколько дней, прежде чем Изабо, наконец, отыскала плакучее зеленичное дерево, притулившееся у стены в парке. Она прижалась щекой к гладкой коре и позвала Лиланте по имени, но голые ветви не дрогнули в ответ, ничем не выдав того, что это не просто дерево. Изабо тихонько уговаривала подругу, сбивчиво оправдываясь и утешая ее, но не получила никакого ответа и в конце концов оставила древяницу в покое.

РЫЖИЙ КОНЬ

Изабо сидела в классе в Башне Двух Лун, склонившись над обгоревшей тетрадью, когда послышался робкий стук в дверь. Все ученики подняли глаза, а их учитель Дайллас Хромой раздраженно фыркнул и сказал:

– Войдите!

Тяжелая дверь приоткрылась и за ней показалось взволнованное веснушчатое лицо одного из помощников конюха.

– Изабо Рыжая здесь? – спросил мальчик. – Она нужна во дворце.

Послушно пожав плечами, Изабо встала из-за парты под завистливыми взглядами остальных учеников. Они были бы рады любому перерыву в борьбе с алхимическими таблицами, но очень немногим действительно выпадал шанс увильнуть от занятий. Но Изабо часто вызывали, если возникали какие-то проблемы в лазарете или для того, чтобы помочь Хранительнице Ключа Мегэн.

Изабо бросила тоскливый взгляд на книгу, и Дайллас сказал отрывисто:

– Возьми ее с собой, девочка. Может быть, тебе представится возможность почитать, а то очень жаль, что тебе приходится прерывать урок, когда ты уже так близка к решению.

Она благодарно улыбнулась учителю и с книгой под мышкой пошла за мальчиком по заснеженной аллее. Изабо очень любила уроки в Башне и жалела, что не может уделять им больше времени, но, казалось, она постоянно была нужна где-нибудь в другом месте. В отличие от других учеников-ровесников, Изабо уроки в Башне всегда казались слишком короткими. Она уже далеко опередила своих одноклассников благодаря тем крепким основам, которые заложила Мегэн Повелительница Зверей, воспитавшая ее. Несмотря на то, что Мегэн нечасто давала ей уроки магии и колдовства, Изабо выучила о теории и философии Единой Силы очень многое из того, что ее товарищи пытались осилить сейчас. И, что более важно, она росла в такой обстановке, когда магия казалась естественной и неотъемлемой частью жизни, тогда как другим приходилось преодолевать насаждаемое в них с самого рождения предубеждение против колдовства.

К собственному удивлению, Изабо поняла, что ее ведут в конюшню. Хотя она и любила лошадей, у нее никогда не было на это времени с тех самых пор, как она приехала в лукерсирейский дворец. Она блаженно вдыхала густой запах лошадей, сена и навоза, приподнимая юбки, чтобы не запачкать их. Во дворе мальчики чистили коней, таскали ведра с водой и усердно начищали упряжь, а возбужденная группа конюхов окружила сгорбленного кривоногого старика, сидящего на бочонке. При виде Изабо они смущенно расступились. Раньше они встретили бы ее солеными словечками, но теперь, когда они знали, что Изабо – сестра Банри, они кланялись, снимали береты и бормотали робкие приветствия.

– Риордан! – воскликнула она. – Как я рада тебя видеть!

Старый конюх приветствовал ее щербатой улыбкой и, разразившись раздраженной тирадой, отослал остальных прочь. Как только конюхи вернулись к работе, он с трудом поднялся на ноги, опираясь на свою суковатую палку.

– Я тоже очень рад видеть тебя, моя милая. Прости, что оторвал тебя от учения, но я подумал, ты захочешь узнать о том, что лорды собираются выехать на охоту и пригнать сюда дикий табун, который пасется на Бан-Баррахских холмах. Говорят, его водит рыжий конь…

Изабо, шагавшая вслед за старым конюхом в его жилище за сараем, остановилась, не удержавшись от восклицания.

Риордан Кривоногий оглянулся с понимающей усмешкой на морщинистом лице.

– Да, если я правильно помню, ты часто после своих прогулок по лесу возвращалась в Риссмадилл с рыжей шерстью на юбке, не говоря уже о том, что от тебя пахло лошадью.

Ученица ведьмы села у очага с встревоженным выражением лица.

– Интересно, это Лазарь? – пробормотала она.

– Это твой конь? – спросил он. – Тот, на котором ты ездила?

– Да, – ответила она. – Только он не мой. Он – свободный конь.

Он кивнул.

– Ты говоришь как тигернан. Они тоже считают лошадей своими друзьями и соратниками, а не рабами своей воли. Но командир кавалерии Ри так не считает, а ты ведь знаешь, что Ри, благослови его Эйя, нужны лошади для армии. Они выезжают завтра на рассвете с хлыстами и веревками, чтобы поймать их, и собираются на этой неделе их объездить.

– Я не могу этого допустить, – расстроилась Изабо.

– А как ты сможешь им помешать? – отозвался Риордан. – Им нужны лошади, а рыжий жеребец уводит кобыл с ферм и ломает амбары в поисках овса и зерна. Говорят, с ним никакого сладу нет.

– Я должна предупредить его, – сказала Изабо, поднимаясь на ноги.

Он бросил на нее быстрый взгляд.

– Ага! Так значит, мы говорим с лошадьми?

Она кивнула.

– Лазарь мой друг! Я обещала ему, что его никогда больше не коснутся ни шпоры, ни хлыст.

– Такова жизнь, девочка, – сказал Риордан, начиная тревожиться. – Командир кавалерии будет в ярости, если ты станешь у него на пути – этот жеребец собрал вокруг себя превосходный табун, а мы нуждаемся в лошадях для войны. У меня лучшее предложение. Если ты знаешь этого жеребца, почему бы тебе не поехать завтра с нами и не поговорить с ним? Этой зимой в горах почти нечего есть, а у нас есть сено и зерно. Может быть, он будет рад привести сюда кобыл, и у нас лишней заботой будет меньше.

Изабо заколебалась. Уже начали опускаться ранние сумерки, принеся с собой мокрый снег. Она была на ногах с самого рассвета и не имела совершенно никакого желания ехать в эту промозглую темноту на поиски жеребца, даже если бы ей и удалось убедить конюха дать ей пони. Под мышкой у нее была книга, которую дал Дайллас, и ей очень хотелось усесться где-нибудь у огонька и почитать. Кивнув, она согласилась, надеясь, что Лазарь не сочтет ее появление с толпой людей предательством.

Изабо с конем были друзьями и товарищами с того самого мига, когда впервые встретились в Сичианских горах, вскоре после того, как она в одиночестве покинула долину, где прошло ее детство. Гнедой жеребец помог ей спасти от Оула Лахлана Крылатого, и без него она ни за что не попала бы в Риссмадилл, куда должна была принести часть Ключа, который Мегэн носила теперь на груди. Они всегда понимали друг друга с полуслова, а перед самым началом осады Риссмадилла достигли такого уровня взаимопонимания, который у ведьм обычно бывает с их хранителями. Существовала какая-то странная связь, которая удерживала жеребца рядом с ней, несмотря на его ненависть к людям и решимость во что бы то ни стало остаться на свободе.

На следующее утро Изабо надела пару крепких штанов, натянула шерстяной берет и, закутавшись в подаренный Мегэн плед, вышла в холодную утреннюю темноту. В конюшне ржали и пританцовывали лошади, ожидая наездников, которые с радостью предвкушали возможность выехать из города и поразмяться. С тех пор, как охота на диких вепрей и оленей стала скорее необходимостью, чем удовольствием, многие лорды утратили всякий вкус к ней и с нетерпением ждали другой добычи.

Изабо вызвала некоторые толки, намереваясь ехать в седле и с уздой, в особенности потому, что Риордан Кривоногий привел ей горячую и норовистую кобылу. Но она легко усмирила лошадь, тихонько заржав ей в ухо, прежде чем плавным движением запрыгнуть на ее спину. Некоторые лорды одобрительно присвистнули, и Изабо с улыбкой сняла берет и признательно поклонилась, а ее кобыла грациозно взвилась на дыбы. Стуча копытами по булыжной мостовой, они выехали со двора и рысью поскакали по тихому городу к Мосту Скорбей, который пересекал реку Бан-Баррах на юге. К тому времени, когда они въехали в лес на другой стороне реки, солнце уже начало подниматься из-за заснеженных холмов.

Изабо гнала свою кобылу за вороным жеребцом Энгуса Мак-Рураха, прионнсы Рураха и одного из самых доверенных советников Лахлана. Мак-Рурах, который очень поспособствовал успеху произошедшего в Самайн восстания, проводил зиму в Лукерсирее вместе со своей дочерью Фионнгал. Как и многие в его клане, Энгус обладал Талантом поиска, и привести охотников к табуну вменили в обязанность именно ему. Изабо хотела сделать все возможное, чтобы одной из первых оказаться у табуна, и уже употребила свое влияние как сестра Банри, чтобы получить от командира кавалерии обещание, что он не будет пытаться заарканить жеребца, пока она не попытается повлиять на него.