Городская Ромашка (СИ), стр. 77
- Как ты тут, Ромашка, что делала? - спросил девушку названный брат.
Вместо ответа она неопределенно повела плечами, и Тур обратил на Мирослава несчастный и растерянный взгляд голубых глаз. То, что девушка по-прежнему не разговаривала, его серьезно беспокоило и даже пугало. А Ромашка, сообразив, что рассказывать ей ничего не станут, отвернулась и смотрела наверх, все на тот же разрушенный дом. Проследив за ее взглядом, Мирослав нахмурился. Когда все поели и одни пошли спать, другие остались пока сидеть у костров, Мирослав поднялся и тронул Ромашку за плечо:
- Пойдем.
Девушка пошла за ним, ни о чем не спрашивая, Тур же остался у костра.
Мирослав повел ее в сторону от шатров, и вскоре девушка поняла, что движутся они как раз к тому самому дому на окраине парка, к которому она целый день приглядывалась. Мирослав правильно рассудил, что рано или поздно девушка не усидит на месте и захочет посмотреть на свой родной город, вернее на то, что когда-то было ее городом. Он и сам уже несколько раз поднимался на уцелевший этаж этого здания, иначе ни за что бы Ромашку туда не повел. Не выпуская руки девушки, Мирослав осторожно вывел ее по темной лестнице наверх, туда, где не было крыши, а из всех стен осталась лишь одна - обращенная к парку. Там, где когда-то находились жилые комнаты, теперь лежала подмявшая под себя слабые перекрытия гладкая бетонная плита. На нее-то Ромашка и вскарабкалась с помощью Мирослава.
То, что Ромашка увидела, совсем не было похоже на ее родной город. Стены зданий отчасти сохранились в центре, возле парка, дальше же все было завалено мусором и обломками и больше походило на гигантскую свалку.
Ромашка опустилась и присела. Мирослав посмотрел на нее, потом соскочил с плиты. Через полминуты он снова выбрался наверх и втащил туда же широкую доску с остатками однотонной обивки.
- Садись сюда, - сказал он, положив доску рядом с Ромашкой. Девушка послушалась. Подняв ворот, она поплотнее запахнулась в свой тулупчик. Мирослав почему-то не мерз в шерстяной свитке, а ей было холодно.
Сначала оба молчали, потом девушка услышала:
- Мы на завалах вместе с городскими работаем.
Ромашка удивленно обернулась.
- Только они разместились под землей, возле Южного вокзала. Тоннель, соединяющий ваш город с приморьем, уцелел, как почти вся подземная часть, так что вокзал работает. Раненых своих туда уносят. Под открытым небом им непривычно, а нам неуютно было бы под землей.
Девушка внимательно слушала.
- И отбивать город они помогали. Артур погиб в перестрелке, а вот Алека я сегодня утром видел. Он сейчас на вокзале. Еще там несколько наших лекарей, потому что городских не хватает - у них много раненых. Вон сегодня еще одного человека вытащили. Яромир, сын нашего старейшины Светозара, почуял его под завалами, нам сказал…
Мирослав поднял руку к лицу, зажмурившись, потер пальцами висок, поморщился, словно от боли. Ромашка беспокойно встрепенулась, Мирослав снова открыл глаза, моргнул и, увидев тревогу в ее глазах, улыбнулся невесело.
- Два дня назад мы нашли в подвале одного из домов женщину с двумя детьми. Подвал не завалило, так что им повезло - и женщина, и дети не были ранены, просто не могли выбраться -обломками придавило подвальную дверь. Но когда женщина увидела меня - вдруг закричала, назвала убийцей, набросилась… Дети испугались. Там две девочки были… Мы их вместе с матерью уже отправили в приморье. Кажется, Алек сам на вокзал отвез… Ты знаешь, Ромашка, Алек рассказал мне, что они до последнего пытались что-то изменить - вклинивались в телепередачи, распространяли листовки, пытались рассказать людям правду - не помогло. Помнишь, я снимал тебя на камеру у нас, в Вестовом? Все решили, что это подделка, компьютерная модель. Ты была права, Ромашка, люди не поверили.
Он снова замолчал. Теперь они оба глядели вдаль, туда, где на горизонте купол неба касался неровных уступов городских руин.
- А еще я видел директора музея, - вдруг сказал Мирослав. - Он был предупрежден заранее и успел спасти все экспонаты. И семью свою увел.
Девушка тепло улыбнулась, вспомнив старенького директора. Хорошо, что можно теперь за него не беспокоиться…
- Не молчи, Ромашка.
Тихая просьба заставила ее повернуться. Мирослав внимательно смотрел ей в глаза, и девушка приоткрыла губы, чтобы сказать что-нибудь, но почему-то не смогла. Вздохнула и наклонила голову.
Чьи-то шаги на заваленной мусором лестнице заставили Ромашку насторожиться, но Мирослав оставался спокоен, и девушка решила, что и ей тогда не стоит волноваться. Когда шаги раздались за ее спиной, и неизвестный запрыгнул на плиту, Ромашка не выдержала - обернулась. И увидела Тура.
- Не холодно тебе тут? - спросил ее названный брат. Девушка в ответ покачала головой, и Тур наклонился к Мирославу.
- Там тебя Светел спрашивал, говорит - воевода к себе зовет, - тихо сказал он.
Мирослав поднялся, подал руку Ромашке.
- Ну что ж, тогда пойдем.
Под пологом шатра, слушая мерное дыхание Тура, Ромашка еще долго не спала - ждала, когда вернется от воеводы Мирослав. Но его все не было, и, в конце концов, девушку сморила дремота. Однако в тот момент, когда Мирослав тихо опустился на землю неподалеку от нее, Ромашка открыла глаза. Он заметил это и спросил едва слышно:
- Чего не спишь?
Девушка не ответила. Вместо этого она успокоено вздохнула и закрыла глаза.
Глава 31
Утром Ромашку разбудил радостно-взволнованный возглас Тура:
- Ромашка, просыпайся! Скорее!
Она открыла глаза, испуганно заморгала и села, непонимающе глядя на названного брата.
- Воевода Бравлин решил отправить отряд в приморский город за техникой. Мы с Мирославом тоже едем.
Лицо Ромашки разочарованно вытянулось. Значит, они уезжают? А она останется здесь одна? Ромашка не успела сдержать горестного вздоха, но тут Тур сказал:
- Я попросил разрешения взять тебя с нами. Там ведь твоя тетя, да? И воевода согласился.
В первый миг Ромашка просто не поверила, потом на лице ее появилась робкая улыбка.
День был солнечный, но холодный. Отряд из ста человек, в основном жителей Вестового и Гористого, вышел из лагеря и, спустившись в подземные тоннели, направился к вокзалу. Ромашка шла рядом с братом, слушая гулкое эхо шагов, глядя по сторонам, хотя кроме стен тоннеля смотреть было не на что. Наконец девушка услышала звуки множества голосов, а потом тоннель закончился, и они вошли в высокий холл Южного вокзала.
Ожидающих отправки в приморье осталось уже немного, и Ромашка осторожно разглядывала людей, ища знакомые лица. Внезапно девушку словно ударило током - она увидела Рыся. Тот зло глядел на нее, и Ромашка физически чувствовала исходившую от него не неприязнь, а самую настоящую ненависть. Неосознанно Ромашка теснее прижалась к брату, который горой возвышался радом с нею. Взгляд Рыся наткнулся на Мирослава, и парень быстро опустил глаза, а потом и отвернулся. Мирослав либо не заметил его, либо просто решил не обращать внимания.
Поезд уже стоял у перрона. Ромашка никогда не видела поездов, разве только на картинках, и потому не сразу поняла, что находится в вагоне, когда прошла вместе с братом в открытые двери. Сначала девушка решила, что это всего лишь другое помещение, небольшой коридор с лавками у стен. Окон у вагонов не было: поезд всегда ходил только по одному маршруту - подземному тоннелю, где смотреть попросту не на что.
Когда двери вагона с легким шипением закрылись, отнюдь не робкие, полностью вооруженные и ко всему готовые воины - и те почувствовали себя неуютно. Одна только Ромашка, привыкшая к помещениям без окон, не испытывала никакого дискомфорта, к тому же рядом с нею были и Тур, и Мирослав, и еще много столь же надежных людей. Поезд плавно тронулся и начал быстро набирать скорость. Немного качало, люди держались за поручни. Ромашку усадили на диванчик у стены, и девушка молча смотрела то на названного брата, то на Мирослава, то - украдкой - на остальных. Ехать предстояло долго - часа четыре, поэтому, когда прошли первые напряженные минуты, мужчины тоже принялись поудобней устраиваться на диванчиках и на полу.