Шкурный интерес, стр. 17
Милиция прибыла только через час. Видимо, они решили, что звонила выжившая из ума пожилая женщина с «совковым» мышлением, которой наркоторговцы и бандиты мерещатся на каждом шагу. Проверить, конечно, стоит, но все это настолько маловероятно… А потому они и отложили дело в долгий ящик.
Милиционеров было двое. Один – маленький и щупленький, с черными усами, другой – высокий, плечистый блондин, наверняка пользующийся популярностью у женщин. Представились они как лейтенант Прокопенко и старший сержант Свиридов.
– Ни фига себе! – покачал головой Прокопенко, увидев связанного по рукам и ногам наркоторговца. – Как же это вы его так?
– Сопротивлялся, – пояснила я.
– Это же Капкан! – воскликнул Свиридов. – Он у нас давно на заметке!
Прокопенко погладил усы и сказал:
– Слышал я об этом хмыре. Серьезный человек. Так просто к нему не подкопаешься. У вас хоть доказательства его виновности есть?
Я показала Прокопенко фотоаппарат в виде сигаретной пачки.
– Все здесь!
– Это откуда же вы такую штуку взяли?
– Секрет. Мы вам еще адрес наркопритона подсказать можем.
– Это все замечательно. Только вот сами вы кто будете?
– Частные сыщики. Подумали – сколько еще может эта обезьяна нашу молодежь в могилу вгонять? Решили покончить с вопиющей несправедливостью.
– Боюсь, эту «обезьяну» посадить будет не так просто. Он ведь все отрицать будет!
Капкан, ухмыляясь разбитыми губами, кивнул.
– Но фотоснимки, запечатлевшие последовательность акта продажи героина, в суде явятся весомой уликой, свидетельствующей против него, – сказала я.
– Я надеюсь. А если мы еще и притон накроем, как знать, может, нарки выдадут своего вдохновителя, бумажку соответствующую подпишут. Они люди беспринципные. А если мы еще надавим на них… Слегка так. Любопытные факты могут всплыть.
– Вы уж постарайтесь! Мы ради торжества справедливости таким опасностям свою жизнь подвергали!
В руках Свиридова появились наручники.
– Вставай, дружище! – сказал он Капкану. – Поедем в отделение. Разбираться.
– Как же я встану, гражданин начальник? – скорчил торговец зельем удивленную гримасу. – Я же связан по рукам и ногам!
Свиридов почесал затылок:
– Гляньте-ка, и правда, даже наручники не пристроить. Сейчас я тебя развяжу. Ты только не буянь, а то мы тебя быстро…
– Вы с ним поосторожней, – предупредила я. – Он в спецназе служил.
– Крутой, значит? Что ж, мы тоже не всмятку!
Свиридов немного подумал, вынул из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и передернул обойму.
– Не вздумай! – еще раз пригрозил он Капкану.
– Да ну тебя, гражданин начальник!
Милиционер распустил узлы, связывавшие Капкана, и размотал веревки.
– Ну, давай лапы!
Но тот приказа не выполнил. Вместо этого он лягнул старшего сержанта коленом в живот. Свиридов спустил курок, но пуля улетела в потолок, проделав в нем маленькую черную дырочку.
Мгновение спустя пистолет был выбит из рук милиционера. Капкан его ловко подхватил и выстрелил два раза. Мы бросились врассыпную. Слава богу, наш бывший спецназовец ни в кого не попал. Убедившись, что он привел нас в некоторое замешательство, наркоторговец со всей прытью, на какую был способен, устремился к выходу. Все произошло настолько внезапно, что никто ничего не успел сообразить. А когда до нас «дошло», момент уже был упущен: Капкана в квартире не было.
– Вот это я сплоховал! – сокрушался старший сержант Свиридов.
– За ним! – скомандовал Прокопенко.
Мы поспешили покинуть квартиру.
Друг за другом мы выскочили на лестничную площадку. Впереди бежал лейтенант Прокопенко, за ним – Свиридов, а за Свиридовым – я. Наш маленький отряд замыкал Степанов.
Кажущаяся нескончаемой череда лестничных пролетов, скользкие ступеньки, норовящие подставить человеку подножку, и вот мы на улице: стоим и озираемся по сторонам.
– Вот он! – закричал Дмитрий Анатольевич, указывая на крохотную фигурку, заворачивающую за угол.
Прокопенко первым возобновил преследование, закричав:
– Быстрее!
Перекликалось на бегу собственное и чужое дыхание, создавая ощущение непрерывного эха. Каждый вкладывал в погоню все силы. Самым прытким, как ни странно, оказался Прокопенко.
– Капкан, стой!
Лейтенант выстрелил. Пистолет наркоторговца разразился ответной вспышкой, после чего он скрылся из поля зрения.
Вскоре мы увидели его вновь, продолжая преследование вдоль забытой богом улочки, какими изобилует центр Тарасова. Прохожие шарахались от нас в разные стороны. Капкан завернул в подворотню.
Не знаю, что его сподвигло на подобный поступок. Возможно, он ошибся, предполагая, что в этом месте находится сквозной проход. В любом случае промах этот для Капкана оказался роковым: двор оканчивался тупиком.
– Капкан, сдавайся! – заорал Прокопенко, наставляя на него пистолет. – Тебе все равно не уйти!
В ответ тот только дико рассмеялся и передернул обойму.
Я заслонила собой Степанова.
– Вы что, думаете, я живым сдамся? – бросил нам Капкан и открыл стрельбу.
Отчаянно затрещал пистолет в руке Прокопенко. Спустя полминуты все было кончено. Капкан распластался у покрытой плесенью кирпичной стены. Мы посмотрели друг на друга и вдруг осознали, что старшего сержанта Свиридова среди нас нет. Он лежал в стороне на асфальте. Там, где у него недавно был правый глаз, зияла кровавая рана. Пуля угодила точно в голову старшего сержанта, и он умер в то же мгновение. Мы направились к сраженному наркоторговцу.
Капкан был еще жив. Рубашка на животе быстро пропитывалась алой жидкостью.
– Ах ты, сукин сын! Долго же мы за тобой охотились! – только и смог выдавить Прокопенко.
Капкан поднял мрачный взгляд на лейтенанта и неожиданно улыбнулся.
– Нет, гражданин начальник, – прохрипел он. – Вы не правы. Охотник – я!
Мы склонились над бандитом-торговцем, ожидая, что еще он скажет.
– Я – охотник, – продолжал Капкан. – Я понял это, еще когда учился в школе. Есть хищники и есть жертвы. Некоторым нравится быть жертвой. Эти люди даже умудрились создать свою особую идеологию – идеологию овцы, влекомой на заклание. Но они всего лишь жертвы! А есть еще хищники. И каждый имеет право на существование. Таков закон природы. И у хищников тоже есть свое мнение, своя мораль. Я никогда не желал быть овцой! Я был хищником! Я выискивал жертвы и таким образом добывал свой хлеб! Вы думаете, это вы на меня охотились? Не-ет! Это была моя охота! Моя последняя охота! И там, на асфальте, моя последняя жертва. Пусть она досталась мне ценой жизни! Моя последняя…
Капкан хотел сказать что-то еще, но не успел. Жизнь покинула его истекающее кровью тело. Наркоторговец был мертв.
Мы вернулись к погибшему милиционеру.
– Эх, Виталя, Виталя! – покачал головой Прокопенко и закрыл ему уцелевший глаз. – Как же ты так?..
Он вынул рацию из чехла, прикрепленного к поясу, и сказал в нее:
– Говорит Двести тридцать седьмой! Срочно…
Дома у Дмитрия Анатольевича мы наконец смогли проанализировать все случившееся за последние дни.
– Вы знаете, – сказала я, – по-моему, Капкан был прав: ваша жена не была наркоманкой и умерла насильственной смертью, только имитировавшей передозировку.
– Как ни прискорбно так думать, скорее всего, это так, – кивнул Степанов. – Но кому могла понадобиться смерть Елены?!
Я пожала плечами:
– В бизнесе она, по вашим словам, участия не принимала.
– В том-то и дело, что нет!
– Но несчастье произошло в Баку. Может, корни стоит искать все-таки там?
– Даже не знаю. Мои компаньоны – проверенные люди. Да и зачем это могло им понадобиться?
– Мне кажется, вам стоит отправиться в Баку и присмотреться к своим компаньонам получше. Выяснить поподробнее, кто что из себя представляет, чем живет. Может, что и откроется. А еще неплохо разузнать, с кем, помимо ваших компаньонов, общалась Елена Руслановна, находясь в Азербайджане. На мой взгляд, разработкой этой линии следует заняться в первую очередь. Можно поговорить и с подругой вашей жены, у которой она якобы намеревалась переночевать в день своей смерти. Кстати, Дмитрий Анатольевич, если вы сообщите своим компаньонам, что намерены направить расследование именно в это русло, то не дадите им повода для подозрения, что намерены копаться и в их делах.