Без царя в голове, стр. 6

Получалось, что все рассказанное моим клиентом — чистая правда. Стало быть, иных причин обвинять Миронова, кроме той, что мне известна, у него не было.

Сделав такой вывод, я решила напоследок проверить, не заметили ли сотрудники чего подозрительного в поведении своего высокого начальства в день убийства. Миронов мог, например, переживать и тем себя выдать. Поэтому я спросила:

— Тогда еще один вопрос: в день убийства не показалось ли вам странным поведение директора? Он был таким, как всегда, или, может, все же нервничал?

Оба мужчины подняли на меня удивленные глаза, прекрасно понимая, что этот вопрос очень прямой и ответить на него надо так, чтобы и себя не подставить, и милиции не наврать. Естественно, они оба не знали, как себя в этом случае вести, и просто молча бросали косые взгляды то на меня, то друг на друга. Я решила их слегка расшевелить:

— Не стоит так волноваться, я не спрашиваю вас ни о чем таком, что могло бы навредить вам или вашему начальству. Я просто хочу уточнить, поссорился ли Миронов в тот день с Чиликовым или же нет? Для расследования это очень важно.

На этот раз мужчины мне все же ответили. Правда, ответ их был настолько расплывчат, что понять его можно только так: «Мы видеть ничего не видели, знать ничего не знаем, начальство в тот день вообще не наблюдали». Я поняла, что мужчины боятся в первую очередь за самих себя, а потому вряд ли скажут всю правду. Впрочем, почти все, что хотела, я для себя уже выяснила, и можно было откланяться.

Выйдя из комнаты отдыха, я на пару минут задумалась, а затем достала телефон и набрала несложный номер Владимира Александровича Кирьянова. Я все еще помнила слова ребят из его отдела обо мне, произнесенные при Чиликове, но решила оставить месть на потом — дела куда важнее.

— Киря, привет, — едва услышав в трубке какое-то недовольное бурчание, произнесла я. — Ты сильно занят?

— Для тебя, Иванова, я всегда свободен, — тут же донесся ответ. — Зачем звонишь? Наверняка опять моя помощь понадобилась?

— Ну не то чтобы помощь, так, услуга, — съязвила я. — Я тут недавно одну занимательную историю послушала, так мне теперь нужно на нее данные раздобыть.

В трубке послышался кашель, и я поняла, что Киря готов меня выслушать.

— Мне надо бы посмотреть, что у вас есть по делу об убийстве на Краснооктябрьском шоссе. Сможешь достать?

— Обижаешь, я когда-нибудь тебя подводил? — с ухмылкой спросил Киря. — Если я правильно понял, тебя интересует дело об убийстве Чиликовой Надежды Валерьевны?

— Именно оно, — подтвердила я.

— Тогда приезжай. Я его пока в архив убрать не успел, все еще тут валяется. А ты что, за него взялась? — задал он с самого начала интересующий его вопрос.

— Ага, — коротко подтвердила я.

— Если хочешь, дам дружеский совет, — донеслось с другого конца трубки.

— Валяй, — равнодушно сказала я, ожидая услышать от Кири привычное заявление, мол, что дело дрянь и браться за него не следует.

Кирьянов оправдал мои ожидания, сказав:

— Знаешь, Танюха, мне кажется, что тут все глухо. Ни улик, ни доказательств, сами над ним две недели сидели, да что толку.

Я усмехнулась и, повесив трубку, сказала уже сама себе:

— Ну так мыльные оперы — дело рук женщин, а не мужчин.

Глава 2

Просмотр документов по делу об убийстве Надежды Чиликовой, показанных мне Кирей, ничего не дал. Единственное, что было новым и мне пока неизвестным, так это номер оружия, но без него я бы вполне могла обойтись. Получалось, что я снова зашла в тупик. Необходимо было что-то придумать и найти новую сторону, с которой я пока не подходила к делу. Я села в остывшую машину и, пока прогревала двигатель, решила бросить, на счастье, двенадцатигранные мои «косточки».

Получилось следующее: «6+21+25». Я напрягла память и попыталась вспомнить значение этой комбинации, выпадавшей настолько редко, что я успела его позабыть, и все-таки вспомнила. Оно гласило: «Женщины вообще не понимают, что за слабые, пугливые создания эти мужчины».

«Стоп, а при чем тут женщины?» Я не совсем понимала, что хотят сказать мне «кости». И тут меня осенило: все верно — начинать расследование нужно как раз с женщины, а не с мужчин, ее окружающих, ведь именно она стоит в центре всего. Ее и убили, и муж тут может оказаться совершенно ни при чем.

Определив для себя примерный порядок дальнейших действий, я позвонила Павлу Сергеевичу Чиликову и договорилась с ним о встрече. Он оказался свободен от дел, а потому, назвав свой адрес, предложил заехать к нему прямо сейчас. Так я и сделала.

Дом купеческого образца, в котором жила семья Чиликовых, находился в Трубном районе, причем в самом центре частного сектора. Вокруг, правда, стояли домики ничуть не хуже, а порой и лучше, так что этот среди них почти не выделялся. В целом он напоминал собой небольшую, наипростейшим образом построенную усадьбу с собственным садом и огородом. В точно таких же селятся в последние годы, выкупая их у бывших хозяев, очень зажиточные люди, способные содержать не только собственные семьи, но и немаленький штат прислуги.

Интересно, кто убирает в доме Павла Сергеевича, ведь на наведение чистоты и порядка в таком доме требуется не один час?

Этот вопрос заинтересовал меня, так как я сама никогда не являлась образцом аккуратности и запросто могла позволить себе бросить вещь там, где пришлось. Что скрывать, уборка для меня всегда была чем-то похожим на нашествие монголотатар. Отставив в сторону размышления по данному поводу, я занялась решением более важного вопроса, а именно тем, где разместить машину, чтобы она не мешала остальным, но при этом могла быть в любое время приведена в действие.

Проблема эта была не из легких, особенно если учесть, что обладатели красно-кирпичных усадеб предпочитали оставлять свои автомобили непосредственно возле дверей дома или ворот, нисколько не задумываясь о том, как другие смогут добраться до остальных хором. В результате получалось, что отчаявшиеся проехать мимо джипов и «Мерседесов», не повредив их, владельцы иных домов оставляли свои машины где попало.

Теперь мне предстояло на практике проверить, насколько плотно могут «заблокировать» мою «девятку» за время разговора с Чиликовым, а заодно и можно ли потом на ней отсюда уехать. Я колебалась, не зная, куда мне приткнуться, и уж совсем было решила поехать и поискать ближайшую автостоянку, как мне навстречу вышел сам Павел Сергеевич.

— Увидел вас в окно и решил помочь, — сказал он после приветствия. — У нас тут всегда так: не улица, а сплошная пробка. Я предпочитаю оставлять свою машину на соседней улочке — она более спокойная, да к тому же там располагается одно из отделений милиции, так что хоть не угонят. Если желаете, покажу, как ближе всего к дому проехать.

Я согласилась принять эту помощь и уже вместе с Чиликовым стала выезжать из тупика, в который сама же себя загнала. Павел Сергеевич молчал на соседнем сиденье, нервно теребя свои руки. Я тоже ничего не говорила, лишь краешком глаза поглядывала в его сторону. Сегодня он выглядел намного лучше: серая выглаженная рубашечка, темно-синие брюки, очки в металлической оправе — словом, настоящий бухгалтер процветающей фирмы. Похоже, что мой клиент куда-то собирался или же только пришел.

Пока я рассматривала Чиликова, он все же решил начать разговор и, еще немного помявшись, спросил:

— Есть какие-нибудь продвижения в моем деле? Миронов признался?

— Вы слишком торопитесь, — заметила я, — так быстро дела об убийстве не раскрываются. Тем более ваше. Знаете, а ведь милиция даже приписала его к числу «висяков».

На лице Павла Сергеевича появилось нескрываемое разочарование, смешанное с болью. Мне стало его жаль, и я попыталась немного успокоить своего клиента, добавив:

— Но так считает только милиция.

Услышав это, Чиликов сразу же оживился:

— Так вы думаете, что все еще возможно доказать и можно будет засадить этого подонка Миронова за то, что он свел в могилу мою Наденьку?