В стране слепых, стр. 121
– Я его засек, – сказал он. – Это уличный автомат.
– Знаю, – ответила Сара.
– В верхней части Ист-Сайда.
Сара сердито взглянула на него, и он умолк. Конечно, потом можно будет сколько угодно прокручивать пленка заново, но ей хотелось слышать Селкирка. Он передал какое-то предложение. Какое? Кому?
– …Очень осторожен, – сказал Селкирк. – Конечно, я не сказал ничего лишнего.
– Естественно. Вы уверены, что не сможете заполучить эти данные сами?
– Нет, я же вам говорил. Чтобы открыть к ним доступ, нужно знать коды, которые только он…
– Да, да. И все же при ваших способностях… – в голосе из Манхэттена прозвучало ехидство.
– Да, я мог бы это сделать, – произнес Селкирк с безмятежной самоуверенностью. – Это нелегко, но я мог бы это сделать. Но так куда проще.
– Да, наверное.
– Послушайте, Бернстайн. Вот почему я позвонил вам а не в Управление. Вокруг вас не происходит ничего особенного?
– А я-то думал, что вы просто соскучились по моему голосу.
Наступила недолгая пауза. Потом Селкирк негромко, размеренно произнес:
– Возможно, мы друг друга недолюбливаем, Бернстайн, но нам приходится работать вместе. Так что постарайтесь этим смириться. Сара Бомонт все еще разыскивает своего партнера.
– Бомонт меня не волнует. С ней все уже решено.
«Со мной все уже решено? Интересно, как», – подумала Сара. Из-за небрежного тона, каким было сделано это замечание, оно прозвучало особенно угрожающе.
– А Кеннисон ей помогает.
– Кеннисон тоже меня не волнует. Он на вашей ответственности. – Саре показалось, что в голосе послышалась усмешка. – Встреча в верхах, состоявшаяся в пиццерии? Ужасные пошляки эти американцы.
– Так вот, на прошлой неделе Кеннисон на несколько дней исчез из вида. Когда я сегодня вечером с ним разговаривал, он кое-что сказал, и я подумал… Но вы говорите, у вас там ничего необычного не происходит?
– Что именно сказал вам Кеннисон?
– Только то, что у Бомонт появилась новая нить к местонахождению Френча. – Сара вздрогнула и взглянула в сторону окна. Зачем Кеннисон сказал это Селкирку?
– Понимаю. А как об этом зашел разговор?
– Его завел Кеннисон. Мы говорили совсем о другом, а это он сказал, когда я уходил.
– Так и сказал?
На другом конце наступило молчание. Потом Бернстайн прошипел:
– Вы идиот. Круглый идиот!
И он швырнул трубку.
Сара слышала, как у Селкирка перехватило дыхание.
– О черт!
В динамике затрещали помехи, потом все стихло.
Сара сорвала наушники и резко повернулась к окну.
– Кеннисон, идиот вы этакий! Я потратила целый час и уйму нервов, пока ставила этот чертов «жучок»! Что вы ему сказали?
– Я? Милая моя, я совершенно ничего ему не сказал. Я сказал, что у вас есть нить, которая может привести вас туда, где находится ваш приятель. Вот и все. Я ничего не говорил ни о «ДБС», ни о том, где мы были на прошлой неделе. У меня не было желания ждать, пока он сам соберется позвонить своему начальству, и я подумал, что если намекнуть… Мне и в голову не приходило, что он придаст этому значение.
– Да он-то не придал. Бернстайн придал! – В самом деле остроумная уловка, чтобы заставить Селкирка выйти на связь. С Бернстайном. С тем, кто держит взаперти Денниса? Видимо, да. И это где-то в Манхэттене. Возможно, в верхней части Ист-Сайда, хотя необязательно автомат там же, поблизости. Сердце ее забилось чуть быстрее. Нет, он наверняка поблизости. Если первый звонок был условным сигналом, Бернстайн должен был находиться где-то рядом, чтобы вовремя поспеть к автомату. Сара чувствовала, что цель совсем близко.
Она закрыла глаза и попыталась представить себе Денниса, но не смогла. Его лицо как будто стерлось, расплылось в памяти. Она нахмурилась и постаралась сосредоточиться, но отчетливее оно так и не стало. Не могла же она его забыть! Она ощутила непреодолимое желание взглянуть на его фотографию, даже полезла в сумочку и только через секунду вспомнила, что у Глории Беннет не может быть фотографий Денниса Френча. Она повернулась к стене, чтобы Босуорт не видел ее лица.
Позже, когда Босуорт ушел к себе в номер, а призрак Кеннисона испарился, Сара сидела в просторном кресле с мягким изголовьем и сквозь свое оснащенное разнообразной электроникой окно любовалась огнями Сан-Франциско. Башня Койт-Тауэр была вся залита светом прожекторов. Хелен говорила ей, что когда-то на том холме стояла станция телеграфа – по нему передавали на верфи сообщения о прибытии судов. Поэтому гору и назвали Телеграфной. Позади нее в небе разлилось яркое зарево неона – Фишерменз-Уорф и Барбари-Кост. Вдали сказочной паутиной висел мост Голден-Гейт, под ним в сторону океана проплывали огни какого-то большого судна. Наверное, в Китай, подумала она. В Сан-Франциско она постоянно думала о Гавайях, о Китае, об океанских пассатах. Ей почему-то казалось, что отсюда до Гонолулу или до Шанхая ближе, чем до Лос-Анджелеса. Хотя совсем рядом с Лос-Анджелесом лежит порт Сан-Педро самый крупный на тихоокеанском побережье, сам город всегда представлялся ей сухопутным.
Лучи прожекторов, омывавшие Койт-Тауэр, внезапно погасли, и она вдруг сообразила, что уже очень поздно. Она встала, потянулась и подавила зевок. События уже начались или вот-вот начнутся. Селкирк сделал Кеннисону какое-то предложение. В этом она не сомневалась. Но какое? Вступить в группу «К»? Может быть, поэтому Кеннисон уже не сильно стремится завладеть фирмой «ДБС»? Но если так, то зачем Кеннисон хитростью заставил Селкирка позвонить по телефону, который они подслушивают?
Она потрясла головой, чтобы в мозгах немного прояснилось. Что замышляет Кеннисон? Не собирается ли он стравить оба края с центром? Или он, как тот осел, просто стоит в растерянности между двумя охапками сена?
«Бомонт меня не волнует. С ней уже все решено».
Вспомнив этот ровный, самоуверенный голос, она невольно вздрогнула. Ей снова захотелось, чтобы здесь был Ред.
По пути к кровати она остановилась у компьютерного терминала и лениво провела пальцами по гладкому пластиковому корпусу. Потом протянула руку к задней стенке и включила его. Пискнул динамик, загорелся экран. Она подвинула стул и села. Через несколько секунд она уже вошла в базу данных Ассоциации.
База данных была хорошо защищена – теперь, после публикации распечатки, защитой были снабжены все базы данных. Но у нее, конечно, теперь был к ней свой ключ. Войти в нее ничего не стоило. А дальше…
Она дала команду системе провести поиск корреляции между Редом Мелоуном и Джексонвиллом, штат Флорида.
Несколько секунд спустя на экране появился запрос: нужно было набрать в рамке входной код. Сара откинулась на спинку стула и некоторое время задумчиво смотрела на экран, постукивая ногтем по зубам. Потом она снова склонилась над клавиатурой и набрала: «ФАННИ ПАУЭР».
«ДОПУСК РАЗРЕШЕН», – ответил ей компьютер, и она улыбнулась про себя.
На экране появился каталог файлов. Названия их ничего ей не говорили – они состояли из бессмысленных букв и цифр. Кроме одного. Этот файл назывался «САРА, ПРОЧТИ».
– Черт возьми! – удивленно пробормотала она, подвела к файлу курсор и нажала клавишу. Открылось окно, где было всего несколько строчек текста:
«САРА, ОСТАЛЬНЫЕ ФАЙЛЫ В ЭТОМ КАТАЛОГЕ ТОЖЕ РАЗБЛОКИРОВАНЫ. МОЖЕШЬ ПРОЧИТАТЬ ИХ, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ. ТОЛЬКО Я ТЕБЯ ПРОШУ – ПОЖАЛУЙСТА, НЕ НАДО. РЕД».
Она долго сидела, не сводя глаз с экрана и барабаня пальцами по столу. Потом с силой стукнула по столу костяшками пальцев, сделала глубокий вдох и выдохнула через нос.
– Сукин ты сын, – произнесла она, обращаясь к отсутствующему Реду, вышла из каталога и выключила компьютер. Все равно уже поздно, она устала.
10
– Они все еще молчат, – сказал Херкимер Вейн.
Джереми отпер своим ключом дверь квартиры.
– Думаю, и дальше будут молчать.
Он открыл дверь, и все вошли. Это была обыкновенная, просто обставленная квартира – временное пристанище до тех пор, пока «ДБС» не решит, что с ними делать. В данный момент все они считались мертвыми, но эта импровизированная на месте версия долго не продержится. А пока Детвейлер поместил их в эту квартиру в принадлежащем ему доме в Чарльстоне. Джереми оглядел потертую, безликую мебель и с грустью вспомнил о своих вещах, оставшихся в Денвере, – о книгах, об уютном мягком кресле, о Мондриане. Эта квартира никогда не станет для него домом.