Лесной кавалер, стр. 65

Затем в дверном проеме появился Форк с широким морским тесаком в правой руке. Его левая рука была обернута плащом. В слабом свете луны лицо пирата казалось злобным и бледным. Он бросился на голос Генриетты. Ланс неслышно последовал за ним.

Четверо пьяных матросов, обманутые паникой и темнотой, сцепились между собой, приняв друг друга за врагов. Ланс спрятался за ствол дерева. Пока его никто не видел. Он хотел было вернуться за ружьем, но передумал и отстегнул от пояса томагавк. Сжимая тесак, Форк склонился над скорчившейся на земле Генриеттой и… отпрянул от нее, как ужаленный.

— Стерва! — прорычал он. — Ты ударила меня ножом!

Быстрее молнии Ланс метнулся на помощь отважной женщине и успел перехватить занесенную для смертельного удара руку пирата. Генриетта вскочила на ноги и отбежала в сторону. Подоспели пьяные моряки.

Не отпуская Форка, юноша резко развернул его лицом к нападающим и, когда первый из них побежал, ослабил свою хватку и отскочил в сторону. Рука с тесаком метнулась вниз, прямо на голову матроса. Взревев от ярости, Форк бросился на Ланса, успевшего обухом топорика оглушить еще одного из врагов. Едва увернувшись от мелькнувшей у самого его уха стали, юноша взмахнул томагавком, но удар пришелся по надежно защищенной левой руке пирата. Тот снова атаковал, на этот раз более хитро, сделав обманный выпад, и Ланс сумел парировать удар лишь подставив свой топорик. Острое как бритва лезвие тесака перерубило топорище томагавка, и юноша остался с куском бесполезного дерева в руках. Не теряя ни мгновения, он выхватил нож и отскочил подальше назад, ожидая нового нападения. Однако Форк, как ни странно, не торопился. Луна на мгновение выглянула из-за туч, и Ланс едва успел разглядеть, что пират стоит, прижимая к окрашенному чем-то темным правому боку руку с тесаком, как на него налетел новый противник. Ланс пригнулся, пропуская удар, и вонзил нож в плечо матроса. И тут какое-то шестое чувство, выработанное во время жизни в диких лесах, заставило его броситься на землю и быстро откатиться в сторону. Не сделай он этого, тесак Форка раскроил бы ему череп. Шаря по земле в поисках оброненного ножа, Ланс наткнулся на что-то острое и на ощупь узнал тонкий французский стилет Генриетты Харт. Против тесака это оружие выглядело более чем нелепым, но выбирать не приходилось. И тут юноша вспомнил рассказ Пео о том, как пользуются стилетами во Франции. Вскочив на ноги, он отвел руку с ножом назад, взяв его за лезвие, и резко взмахнул ею. Сталь со свистом разрезала воздух, но в это мгновение тяжелый удар по голове сбил Ланса с ног, и он снова оказался на земле. Новый противник оказался не слишком ловок и не потребовал много времени. Ударив его обеими ногами в живот, Ланс поднялся и поискал глазами Форка. На поле боя все стихло. Пятеро лежали на земле, один корчился от боли, прислонившись к стволу кедра, а последний ломился сквозь кусты, пытаясь спастись бегством. Решив, что это Форк, юноша бросился было за ним, но тут взгляд его упал на Генриетту, склонившуюся над неподвижно лежащим телом у самого крыльца.

Ланс подошел и посмотрел на раненого. Стилет вошел по самую рукоятку чуть выше пряжки пояса. Руки Форка несколько раз конвульсивно дернулись, и он умер.

— Теперь уходите, — сказала Генриетта. — Как можно быстрее и как можно дальше.

И не дав ему перевести дух после схватки, она сунула ему в руки его ружье и подтолкнула к лесу.

Со стоящего недалеко от берега корабля послышались громкие голоса, требующие объяснить причину внезапного шума. Луна снова скрылась за тучей, и все погрузилось в непроглядную тьму. Завыла собака.

Быстро шагая вперед, Ланс думал о том, что план Генриетты был прост, как все гениальное. Врагов у Форка хватало. И вот один из них явился в полночь, с ножом в руке, и запугал хозяйку таверны. Форк и его приятели схватились с ним. Кто это был? Неизвестно. Все свидетели перепились. Они сражались с какой-то тенью… Изукрашенный драгоценными камнями стилет — французское оружие, игрушка, которую ни один виргинец и в руки-то не возьмет. Нож метнули — совсем уж не виргинский прием. Следовательно, под подозрение мог попасть какое-нибудь иностранец. Никому и в голову не придет, что полночным гостем Генриетты Харт был Ланс Клейборн и что это он метнул нож.

Он облегченно вздохнул. Генриетта добилась своего. Ее враг убит. Ее друг на свободе. Ее никто никогда не обвинит, поскольку только Ланс видел в ее руках французский клинок.

Рассвет застал юношу спящим в двенадцати милях от таверны. Жизни и владениям его отца больше ничего не угрожало. Убийца Уолтера Клейборна умер.

XI. АМЕРИКАНЕЦ

В Виргинии царил хаос, и союз западных племен во главе с монаканами не замедлил этим воспользоваться. Отряды их воинов просачивались сквозь линию обороны Ингрема и нападали на восточных фермеров.

Ланса поразило, как далеко они продвинулись за столь короткое время. А вдруг краснокожие уже в Галл-Коув и замке Клейборна?

Он чувствовал себя спокойным, отдохнувшим. Мелкий моросящий дождь освежал его кожу и прояснял мысли. Он снова стал жителем лесов.

Оставив Мидл-Плантейшн в стороне, Ланс добрался до Квинс-Крик, где поймал лошадь, видимо, недавно потерявшую седока. За ручьем он, к своему удивлению, обнаружил свежие зарубки на деревьях, оставленные томагавками монакан. По северной тропе незадолго до него прошли семь воинов. Ланс тщательно зарядил ружье и закрыл замок ладонью.

Снова сев в седло, он осторожно двинулся вперед, начиная всерьез беспокоиться за Истер. Это было очень похоже на монакан: взять и напасть на богатое и беззащитное побережье. Возможно, их привел молодой вождь, жаждущий власти и славы. И он выбрал подходящий момент, дождавшись, когда бледнолицые перегрызлись между собой. В отличие от своих союзников монаканы были бедны, и плантации, не знавшие войны уже тридцать лет, являлись для них лакомым куском. Племя насчитывало не более двухсот воинов, но, направляемые опытной рукой, они могли стать опаснее саскеханноков.

Ланс заметил волчьи следы, а вскоре его лошадь захрапела и стала прясть ушами. У тропы, рядом с могучим кедром, валялась разбитая повозка торговца. Юноша спешился и невдалеке нашел еще не тронутый волками труп оскальпированного человека с вырезанными сердцем и печенью.

Ланс погнал лошадь вперед. Монаканы прошли здесь не более часа назад и двигались явно к Галл-Коув. Их следовало обогнать, желательно, оставшись незамеченным.

Лошадь устала, но юноша заставил ее проскакать еще пять миль, а затем, сняв седло и уздечку, отпустил на все четыре стороны и продолжил путь пешком.

Монаканы, как он заметил, вели себя довольно беззаботно. Не исключено, что среди скарба торговца им попалось несколько бутылок рома.

Через несколько минут среди сосен Ланс заметил индейца, напялившего на себя шляпу зверски убитого торговца. Незаметно обогнать дикарей не получилось, что ж, тогда надо попробовать их задержать. Неслышно скользя от ствола к стволу, он подкрался как можно ближе к врагу и неожиданно вышел из-за дерева. Индеец уронил узел с награбленным добром и потянулся к поясу за томагавком.

Ланс выстрелил почти в упор и мгновенно скрылся в зарослях густого орешника.

Повисла мертвая тишина. Прошло несколько минут прежде, чем индейцы оправились от неожиданного нападения с тыла. Не теряя времени на то, чтобы перезарядить ружье, Ланс бесшумно обогнул испуганно озирающихся дикарей и, снова выйдя на тропу в четырехстах ярдах впереди их, поспешил к Галл-Коув. Он очень рассчитывал на то, что его атака даст ему минимум полчаса форы, да и после этого индейцы двинутся дальше с большой осторожностью, а значит, медленнее, чем раньше. Юноша остановился лишь затем, чтобы забить в ружье новый заряд, и продолжил путь.

Добравшись до гужевой дороги у Галл-Коув, он опережал индейцев на три мили. Но несколько минут спустя Ланс начисто забыл о врагах: открывшееся его глазам зрелище леденило кровь. Плантация Уокеров была разграблена! Дом и конюшня превратились в дымящиеся развалины. Обезумевшие от ужаса лошади сбились в кучу в дальнем углу загона.