Строго конфиденциально, стр. 33
61
Майор Петров был повыше Мамонта и покрупнее. В костюме при галстуке он выглядел вполне благообразно и даже интеллигентно, хотя это впечатление портила излишне короткая стрижка и жесткий взгляд с недобрым прищуром.
Петров был, пожалуй, одним из лучших оперативников УСБУ. Однако всякая медаль имеет оборотную сторону. Петров был современным вариантом Глеба Жеглова. Он знал, наверное, больше грязных приемов, чем самый прожженный бандюк. И не стеснялся ими пользоваться, если возникала необходимость.
– Разрешите, шеф? – спросил Петров.
– Садись, – небрежно кивнул Мамонт.
Они сегодня уже виделись на обязательной утренней летучке. Мамонт на ней поинтересовался, как обстоят у Петрова дела с бумагами. Петров ответил уклончиво. Бумаги были не его стихией.
– Все дела отставить! – велел Мамонт. – Вечером доложишь, что успели накропать за день.
– Вот блин, – вздохнул Петров. – Я что, Достоевский, на каждого беспредельщика «Преступление и наказание» писать?
– На Достоевского ты, Петров, не тянешь. Таланта маловато, в одном предложении по три ошибки делаешь. Но Чейза я из тебя сделаю. Через две недели из Киева приезжает комиссия. К этому времени все бумаги должны быть в порядке, я предупреждал?
– Предупреждал-и... – вздохнул Петров.
Один на один они с Мамонтом были на «ты». На людях следовало придерживаться официоза.
– Докладывать теперь будешь дважды в день, – продолжил Мамонт. – Утром и вечером...
– А вечером-то зачем?
– Буду проверять и, если что, домашние задания давать. Или вам сразу устроить группу продленного дня?
– Нет! Я все понял, шеф! – от греха подальше закивал Петров. – Вопросов нет!
До вечера было еще далеко, поэтому майора несколько удивил вызов Мамонта. Распахнув полы пиджака, Петров присел и тоскливым голосом начал:
– Авдеев пишет протоколы... Зайчук приводит в порядок...
– Молодцы! – равнодушно кивнул Мамонт. – Только об этом вечером доложишь, как договаривались.
Петров был старшим оперуполномоченным, в его подчинении находились два младших оперативника – Зайчук и Авдеев. Однако до их успехов Мамонту, казалось, и дела нет...
Петров переменился в лице.
– Что-то случилось, шеф? Да? – почти радостно спросил он.
– Да как сказать, – посмотрел на майора Мамонт. – У меня тут кое-какие мысли возникли.
– Что за мысли?
– Сейчас изложу. Только мысли эти пока на уровне домыслов. Так что начальству о них знать не стоит. Понял?
– А то! – хмыкнул Петров.
– Тогда слушай... – В течение следующих трех минут Мамонт обрисовал ситуацию.
Лицо Петрова в конце приобрело откровенно скептическое выражение.
– Я, конечно, извиняюсь, шеф, я все проверю, вопросов нет. Только все это как-то... – Петров умолк, подыскивая нужное слово.
– Смахивает на горячечный бред, – подсказал Мамонт. – Да?
– Не, ну не совсем, но...
– Это, Петя, потому что ты не знаешь, кто этот Логинов.
– Нет, почему, ты же сам сказал, эфэсбэшник...
– Эфэсбэшник эфэсбэшнику рознь, – улыбнулся Мамонт. – Иди сюда, просмотри вот это для сведения...
Мамонт поднялся со своего кресла и открыл «скачанное» неизвестно откуда компьютерное досье на Логинова. Петров сел на место начальника и принялся читать строки на мониторе. Минут через десять он перевел дух и покачал головой:
– Да-а, крутой мэн! За таким надо следить день и ночь только из-за его послужного списка... Но моих Зайчука и Авдеева он мигом срисует. Тут, шеф, «наружка» нужна. С подстраховкой и маскарадом.
Куривший у окна Мамонт повернулся:
– Брысь на свое место... Маскарада, Петя, не будет. Придется заменить художественной самодеятельностью. С тобой в главной роли. Слушай, что надо сделать...
62
«Форд» покатился с горки, набирая скорость. Край кручи не выдержал веса машины, обвалился. Вместе с кусками глины «Форд» полетел вниз, перекувырнулся и тяжело плюхнулся в воду.
– Порядок! Теперь их не скоро найдут! – отряхнул руки Павел Архипыч. – Все, поехали, Витя. А то я совсем опаздываю!
В машине Логинов спросил:
– Так кто они, Пал Архипыч?
Старый чекист хитро улыбнулся, вытащил мобильник и положил его на торпеду.
– Слушай! Я все записал...
В динамике что-то коротко пискнуло, потом послышался голос с легким акцентом:
– Я, Муса Эхиндиев, 1981 года рождения, хочу добровольно сделать следующее заявление. Ф-фух!.. Мы тут ни при чем вообще! Клянусь, да! Это все Лечи. Мы сидели в кафе с блядями, вообще собирались ехать домой драть их. Я и Аслан. А тут подошел Вахид и позвал Аслана. Я остался с блядями. Потом Аслан вернулся и сказал, что есть дело. Я вообще ничего не знал. А он сказал, что есть один старик. Его надо умыкнуть. За это Лечи нам заплатит три штуки баксов. Вахид сказал адрес и все остальное. И мы поехали. Все!
– Да нет, – послышался из мобильника спокойный голос Павла Архипыча. – Это не все, это только начало... Сейчас я буду задавать вопросы. А ты на них будешь давать быстрые исчерпывающие ответы. Если будешь думать, я решу, что ты не хочешь сотрудничать, и...
– Я хочу, я очень хочу! Клянусь! Спрашивай, я все буду говорить!
– Как фамилия этого Лечи?
– Не знаю, правда, не знаю. Но он чеченец. Они с Вахидом появились в Одессе пару месяцев назад. До этого я их ни разу не видел. Аслан сказал, что они приехали из Москвы. И что за ними стоят очень серьезные люди...
– Что за люди?
– Чеченская мафия, которая в Москве!
– И чем они тут занимались?
– Я точно не знаю, но вроде бы купили несколько контейнеров на седьмом километре. Аслан сказал, что они деньги чеченцев будут отмывать, так что с ними лучше не ссориться. Мы и не ссорились...
– На чье имя чеченцы купили контейнеры?
– Не знаю!
– А на какой площадке?
– Тоже не знаю! Это их дела, зачем нам это знать?
– А где они живут?
– Не знаю. Но они ездили на такой синей «девятке»...
– А еще на чем?
– Я их видел только на «девятке». Они всегда в кафе на ней приезжали!
– Что за кафе?
– Возле Ланжерона. Его Магомед держит! «Терек» называется! Там все наши собираются!
– Лечи с Вахидом часто там бывают?
– Я точно не знаю! Это у Магомеда надо спросить. Но сегодня были!
– Хорошо. Расскажи мне все, что знаешь об этом Магомеде...
Муса торопливо сообщил информацию о владельце «Терека» – где он живет, на чем ездит, где любит отдыхать, кого сейчас трахает.
– Хорошо, – спокойно сказал Павел Архипыч. – А теперь подумай, ты все сказал или что-то забыл?
– Все... – после паузы сообщил кавказец.
– Ну что же, тогда живи. Давай руки развяжу, – сказал Павел Архипыч.
Следом в мобильнике послышался характерный шлепок. Логинов вспомнил глаза лежавшего в подвале кавказца – они были очень удивленными, он так и не понял, что умирает. Видимо, Павел Архипыч прикончил его спецназовским приемом – левой рукой дернул сзади за лоб, а основанием правой ударил в затылок...
– Это все, Витя, – сказал Павел Архипыч. – Еще раз прослушаешь?
– Да нет, я запомнил, – покачал головой Виктор. – Спасибо, Пал Архипыч. И извини, что так получилось...
– О чем ты, Витя? – пожал плечами ветеран. – Я же тебе сказал, меня страховать не надо. Я сам со своими проблемами управлюсь. Все в порядке... Вот только пол придется по новой заливать, но ничего. Это мелочи. Так, а ну-ка, тормозни мне вон у того магазина, надо какую-нибудь погремушку купить. Я тебя не очень задерживаю, Витя? Подкинешь к совету ветеранов? Или у тебя дела?
– Мои дела, Пал Архипыч, ты за меня сегодня переделал. Давай, я жду...
Высадив Павла Архипыча у совета ветеранов, Логинов проводил бывшего комитетчика взглядом. И покачал головой. «Да, были люди в наше время, не то что нынешнее племя...»
Всю необходимую информацию Павел Архипыч добыл в подвале своего гаража. Теперь оставалось только качественно ее реализовать. Но сначала надо было обрадовать замдиректора ФСБ.