Пообещай мне лунный свет, стр. 14

Услышав эти слова, Кейро невольно поморщилась. Дэниел даже не подозревал, насколько ловко этот мужлан умеет владеть своими руками!

«Можно ли сказать то же самое обо мне? Это еще вопрос», — подумал Лоутон.

— Я имел в виду, что смогу не беспокоиться за ее благополучие и безопасность, — пояснил Дэниел. Он знал о сдержанном отношении Лоутона к женщинам и был рад, что именно он, а не Вудуард Холл будет сопровождать Кейро в путешествии.

Безопасность? Он сказал о безопасности? Внезапно у Кейро перехватило дыхание. Ей с Лоутоном предстоит долгий путь, во время которого они будут находиться в опасной близости друг от друга. При мысли о том, сколько времени она вынуждена будет провести наедине с Лоутоном, Кейро содрогнулась. Она не могла бы поручиться ни за него, ни за себя.

— Если вы закончили свои приготовления, мне хотелось бы пригласить вас в театр, — продолжил Дэниел, бросив взгляд на свой хронометр. — Спектакль начнется через полчаса.

Кейро улыбнулась ему своей обезоруживающей улыбкой:

— Хорошо, встретимся в вестибюле через пять минут. Дэниел ушел, и Кейро повернулась лицом к Лоутону, который по-прежнему, развалясь, лежал на кровати, будто находился у себя дома.

— У меня появились сомнения относительно нашего совместного путешествия, — произнесла Кейро, смущенно теребя складки платья. — Не думаю, что смогу справиться…

Лоутон встревоженно нахмурился. Что она имеет в виду? Опасается, что не сможет его убить?

— В чем дело, Клеопатра? Я так понравился вам, что вы сожалеете о своих планах?

Лицо Кейро стало пунцовым от ярости:

— Вы мне понравились? Скорее уж мне понравится гремучая змея, мистер Стоун!

Лоутои мысленно постарался убедить себя, что стоявшая перед ним девушка не преступница, но и сам не поверил в это. Похоже, он совсем сбился с толку. Он метался из стороны в сторону, словно маятник на часах, не в силах решить, виновна Кейро или нет. В конце концов, раздосадованный своей нерешительностью, Лоутон выругался про себя и решительно встал с постели.

— Утром я буду готов к отъезду. Если вы все еще не передумаете, ждите меня возле моего дома в десять.

Нахлобучив стетсон, Лоутон с достоинством вышел за дверь, сам не зная, куда пойдет, но абсолютно уверенный в том, что должен убраться подальше от этого очаровательного создания.

Когда дверь за Лоутоном захлопнулась, Кейро вздохнула с облегчением. Ей было невероятно стыдно за свое поведение. Она вела себя как уличная девка, и, что самое ужасное, Лоутон вообразил, будто она питает к нему какие-то чувства.

— Ничего подобного! — с яростью воскликнула Кейро. Может быть, этот мужчина и вызывает у нее необычную физическую реакцию, но она ни за что не допустит, чтобы это стало причиной ее падения. Впереди ее ждет настоящая война, и надо подумать об этом, а не о каких-то чувствах, которые пробуждает в ее душе этот черноволосый дьявол с горящими глазами!

Кейро решительно взялась за дверную ручку. Она пойдет в театр с Дэниелом Сайлером и будет веселиться, даже если представление окажется смертельно скучным. И ни за что не станет сравнивать любезного адвоката с Лоутоном Стоуном.

Обернувшись через плечо, Кейро бросила взгляд на изящный букет на ночном столике. Непонятно, почему цветы вызвали у Лоутона такое любопытство, что он даже попытался прочитать записку, не спросив у нее разрешения.

Кейро снова внимательно посмотрела на букет и хитро улыбнулась. Если эти розы так раздражают Лоутона, она позаботится о том, чтобы он подольше не забывал о них!

Глава 6

Ровно в десять утра за окном послышалось конское ржание. Лоутон как раз прощался с вдовой Херман, что всегда стоило ему больших трудов.

Накануне, выйдя из номера Кейро, он и понятия не имел, куда направиться дальше, и в результате остановился у дверей Молли Херман. Вспомнив о ее усердии, он понадеялся, что она сможет разрешить его проблему и избавить от того, что так ему докучало. Какое же его постигло разочарование, когда он понял, что вдовушка может дать ему только то, в чем он нуждался, но никак не то, о чем он действительно мечтал.

Целуя Молли, Лоутон не мог избавиться от ощущения, что держит в объятиях совсем не ту женщину. Тысячу раз он принимался бормотать проклятия, ловя себя на том, что постоянно сравнивает свой вялый отклик на нежности вдовушки с тем взрывом чувств, который пробуждала в нем Кейро.

Чего ради мужчина в здравом уме станет мечтать о поцелуях женщины, обрекшей его на смерть? Лоутон привык заигрывать со смертью и улыбаться опасности в лицо, однако даже такой испытанный воин позволил себе увлечься женщиной, в честности которой не был до конца уверен.

Молли Херман ждал неприятный сюрприз — вскоре Лоутон вырвался из ее объятий и ушел, придумав на ходу какие-то объяснения. Он сказал, что не сможет остаться на ночь, потому что рано утром должен выехать из города. И добавил, что ему надо отдохнуть, хотя, произнося эти слова, чувствовал себя полным идиотом. Сердце бедняжки Молли было разбито, и это было ясно видно по ее лицу.

В половине десятого Молли поднялась на крыльцо его дома, недоумевая, что она сделала не так, лишившись в результате и тех призрачных прав на своего любимого, которыми, как ей казалось, она обладала. Лоутон, отличавшийся обычно прямотой и откровенностью, бормотал нечто невразумительное. Однако он не мог признаться в том, что его мыслями прочно завладела Кейро Калхоун, вставшая стеной между ним и Молли. Поверить в это было просто невозможно: в обществе за Лоутоном давно и прочно закрепилась репутация закоренелого холостяка, который не ищет лишних осложнений в отношениях с женщинами.

Вскинув на Лоутона полные слез глаза, Молли, не отрываясь, смотрела на своего рослого и мускулистого возлюбленного, разглядывавшего улицу поверх ее головы.

— Лоутон, я знаю, что ты не любишь меня, но и ты знаешь, как я к тебе отношусь. Может быть, я подурнела? Или чем-нибудь обидела тебя? Если так, скажи мне, в чем я допустила ошибку, и этого больше не повторится.

Лоутон вздрогнул — он не был готов к сценам. Молли понимала его как никто другой и воспринимала его таким, какой он есть. Она вполне устраивала его в качестве женщины на ночь, потому что не связывала его никакими обязательствами. Однако Лоутону не хотелось обидеть Молли, которую он искренне считал славной.

Рука Молли нежно сжала его ладонь:

— Может быть, начнем все сначала, когда ты вернешься?

«Если вернусь», — уточнил Лоутон про себя. При всем своем безрассудстве он понимал, что вступает в долину смерти, повинуясь неодолимым чарам другой женщины. Сейчас эта колдунья дожидалась его за дверью. И самое удивительное, что ему не терпелось поскорее ее увидеть. Да спасет Господь его душу!

— Увидимся… когда я вернусь, — пробормотал Лоутон и, схватив шляпу, шагнул за порог.

И тотчас же замер, будто громом пораженный. Отправляясь в путь, Кейро облачилась в бриджи и рубашку, подчеркивавшие все достоинства ее фигуры. Сидя верхом на низкорослом пинто в окружении целой груды разных свертков, сумок и мешочков, она действительно производила потрясающее впечатление, напоминая индюшку в гнезде. При том, что вес седла, которого даже не было видно, составлял около пятидесяти фунтов, а леди, сидящая в нем, пожалуй, потянула бы на сотню, громоздившиеся вокруг нее предметы «первой необходимости» весили еще столько же. Бедный пони едва держался на ногах.

— Что за чепуху вы с собой набрали? — раздраженно спросил Лоутон.

При виде миловидной брюнетки, выглядывавшей из-за плеча Лоутона, любезная улыбка исчезла с лица Кейро. Ей стало совершенно ясно, что эта женщина делает в доме у Лоутона. Да уж, что говорить, в женщинах он видит только одно. Да будет проклято его каменное бессердечие!

Поборов в себе приступ ревности, Кейро похлопала рукой по громоздившейся вокруг нее груде припасов.

— Здесь только самое необходимое, — объявила она. — Даже пересекая границу, я не намерена лишать себя небольших удобств.