Моя навсегда, стр. 63

Пробираться на лошади через заросли и одновременно держать дуло у виска Иден оказалось делом нелегким. Пленница же, как и предвидел Себастьян, не стала мириться со своим похищением. Она не позволит этому подонку получить выкуп и, устроив ловушку, убить Себастьяна! К тому же она отдавала себе отчет, что ее шансы остаться в живых невелики, если она не ухитрится самостоятельно вырваться на свободу.

Оглядывая окрестности, Иден упорно старалась придумать, как обезоружить Локвуда. При виде деревьев, ветви которых образовали арку над узкой тропой, у нее в мозгу мгновенно созрел план, но она заставила себя не напрягаться, чтобы не вызвать у своего похитителя ни малейшего подозрения. Единственная возможность спастись — сбросить Локвуда с лошади.

— Слава Богу! Вот и помощь! — громко воскликнула Иден, обратившись к небесам.

Локвуд оглянулся через плечо как раз в тот момент, когда его лошадь пробегала под аркой, образованной ветвями деревьев. Вскинув вверх руки, Иден подтянулась и выбила Локвуда из седла. Перекувырнувшись, Локвуд сел на землю, злобно выругался и уставился на Иден, словно парящую над землей с широко распахнутыми крыльями. Локвуд не успел прийти в себя, как она спрыгнула ему на живот и быстро отбежала на безопасное расстояние.

— Назад! — заорал Локвуд, встав на колени.

Иден схватила кнут, так и свисавший с ее талии, и, обратив его против своего похитителя, стеганула Локвуда по бедру. Негодяй попятился.

— Тебе не удастся получить за меня выкуп, — бросила ему Иден, сматывая кнут.

— А тебе не удастся улизнуть от меня. — Локвуд сорвал с себя маску и впервые предстал перед Иден с открытым лицом.

— Боже милостивый… — с трудом выдохнула она.

— Что, помнишь меня? Думаю, должна помнить. — Локвуд издевательски усмехнулся. — Именно поэтому я никогда не позволял тебе увидеть меня без маски. Я ждал подходящего момента, чтобы возобновить наше знакомство.

С тех пор как Иден последний раз видела Джерома Локсли, прошло семнадцать лет. Она помнила его высоким и худощавым, фигура изменилась, но черты лица остались прежними — крупные, будто рубленные тесаком, и холодные черные глаза под покрытым оспинами лбом ничуть не изменились. Джерард Локвуд оказался Джеромом Локсли! Он стал старше, отяжелел, но это был тот самый человек, которого Иден ненавидела еще ребенком.

— А теперь проверим, такая ли ты шлюха, как была твоя мать. — Джерард угрожающе шагнул вперед, пока Иден тщетно старалась стряхнуть с себя оцепенение. — Убив Викторию, ты перекрыла мой источник дохода, — проговорил Локвуд. — Ты дорого заплатишь мне за это и за все прочие проделки — и твои, и твоего дружка Сейбера!

Растопырив руки, он бросился к Иден, а она попыталась отбежать, но стальная рука вцепилась ей в волосы, едва не оторвав голову. Вне себя от страха, Иден изворачивалась и размахивала кнутом, но удары только распаляли Локвуда. Он быстро одолел ее и швырнул на землю, а сам уселся сверху. Отнять у нее кнут ему тоже не составило особого труда.

— Теперь посмотрим, любишь ли ты такие же развлечения, как любила твоя распутная мать, — дьявольски усмехнулся Локвуд, подняв над головой кнут.

С быстротой молнии Иден высвободила руку и ногтями вцепилась в ненавистное лицо.

— Будь ты проклята! — в бешенстве завопил Локвуд.

Время почти остановилось. Иден видела, как Локвуд протянул руку и достал спрятанный в сапоге кинжал, в солнечном свете блеснула сталь, и клинок повис над ее тяжело поднимавшейся и опускавшейся грудью. Когда лезвие стало приближаться, она обеими руками схватила кулак Локвуда и отклонила его от своего сердца. Ее душераздирающий крик слился со злобным рычанием Локвуда.

— Теперь ты умрешь! — в ярости взревел он. И выражение его глаз не оставляло сомнений в его намерениях. Локвуд снова направил кинжал в сердце Иден.

Упершись в занесенную над ней руку дрожащими ладонями, Иден закричала во всю силу легких. Еще мгновение, и она умрет, и ничто не спасет ее…

Глава 21

— Локвуд! — Голос, холодный и твердый, как могильный камень, прогремел откуда-то сверху.

Раньше чем Локвуд успел отреагировать, он услышал смертоносный свист. Странное чувство онемения растеклось по спине Джерарда, а затем страшная боль пронзила его насквозь. Несколько секунд он еще не понимал, что произошло, но когда что-то теплое и липкое заструилось у него между лопатками, лицо Локвуда исказилось. Продолжая сжимать в руке кинжал, он взглянул вверх и увидел приближающегося Себастьяна Сейбера. Силы иссякали, он начал медленно падать в траву, а глаза Себастьяна жгли его, как раскаленные угли, и в этом грозном взгляде не было места жалости и состраданию. Только тут Локвуд понял, почему так болит спина.

— Ты ошибся, — рявкнул Себастьян в заострившееся лицо Джерарда. — Умрешь ты, и будешь горсть в аду!

Потребовалось одно мгновение, чтобы выражение его лица переменилось: вместо ярости на нем отразился испуг. Он бросился к Иден, поднял ее и, забыв о своем раненом плече, стиснул в объятиях с такой силой, что у нее из легких со свистом вырвался воздух. Лицо Иден оказалось так плотно прижатым к его груди, что она не могла произнести ни слова.

— Гм-м… ваша светлость? — окликнул его Талли. — Мне кажется, мисс Иден не очень удобно дышать.

— Ты в порядке, любовь моя? — Разжав объятия, Себастьян чуть отстранился.

— Да, но ты понял, что Локвуд был?..

— Я вес слышал.

Себастьян пришел в ужас, когда Иден рассказала ему правду о Виктории Пембрук, а теперь окончательно утвердился во мнении, что ее мать была безумна. Только сумасшедшая могла связаться с таким безжалостным человеком, как Джерард Локвуд. Себастьян вырос в семье, где царили отзывчивость, взаимное уважение и любовь, и всей душой сочувствовал безрадостному детству Иден. Странно, что генерал не замечал, как жестоко Виктория обращается с дочерью.

— Талли, займись Локвудом, — попросил Себастьян, не сводя глаз с жены.

— С удовольствием. До болота не так уж далеко, а этот негодяй вполне сойдет на корм крокодилам, — отозвался Талли.

Сознание Иден помутилось, а затем она обнаружила, что се ведут к лошади Локвуда и бережно усаживают в седло. За все это время Себастьян не произнес ни слова и так же молча забрался на Араба.

— Вы были необыкновенно храбры, ваша светлость, — тихо сказала Иден. — Благодарю, что спасли мне жизнь.

— Нет, ангельские глазки, это ты была необыкновенно храбра, а я чрезвычайно напуган, — возразил он.

— Где ты научился так искусно владеть кинжалом? Ты был на расстоянии, наверное, футов двадцати, — рассуждала Иден. — Я тоже хотела бы этому научиться на случай, если мне когда-нибудь понадобится…

— Тебе никогда не понадобится, — отрезал Себастьян. — Я не отпущу тебя из дома до конца жизни, потому что еще раз такого не переживу.

— Не говори глупости.

— Это не глупости! Я внимательный и заботливый муж, о каком можно только мечтать! — вышел из себя Себастьян.

— У меня не так уж много врагов, — спокойно возразила Иден, взглянув на помрачневшего мужа.

— Если только тебе не представится случай обзавестись новыми.

— Себастьян Сейбер, вы ведете себя, как обыкновенный тупой представитель мужской половины человечества. Я не собираюсь сидеть в четырех стенах из-за вашей излишней заботливости!

— Тысяча чертей, Иден! Я чуть не потерял тебя! — Голос Себастьяна поднялся до такого уровня, что птицы начали выглядывать из своих гнезд. — Неужели ты желаешь мне еще раз пережить такой ад?

— Себастьян, ты слишком впечатлителен.

— Ничего подобного!

— Ты же знаешь, мне нужны постоянные перемены. Как, по-твоему, я буду себя чувствовать, если меня до конца моих дней запрут в башне, в одной и той же обстановке? Если ты хочешь приговорить меня к медленной и мучительной смерти, зачем было спасать меня от Локвуда? Наверняка бы он провернул это дело быстрее. Ты действительно так хочешь отделаться от меня?

— Сейчас глупости говоришь ты.