Рекорд приключений, стр. 32

Хотя я и точно знала теперь, что мистер Поупл был сыщиком, я ничего не сказала об этом Луизе; все же меня несколько удивило, когда я заметила, как быстро они сдружились. Они часами сидели вместе, и прекрасные глаза Луизы кидали все более и более выразительные взгляды. Она, без сомнения, желала привлечь его к себе, и ей это, по-видимому, удалось.

Я гуляла по палубе с пароходным врачом, и мы, проходя мимо, слышали отрывки их беседы. Они назначили встречу в Марселе на завтрашний вечер. Мистер Поупл предложил ей это, и она согласилась с робким, но многообещающим взглядом. После обеда они пили на палубе кофе. Их головы соприкасались, они тихонько разговаривали. Проходившие мимо люди улыбались. Было ясно, что здесь началась любовная история. Тем более я удивилась, когда Поупл вдруг подозвал врача, который двумя минутами раньше присоединился ко мне.

– Пожалуйста, подойдите сюда на минутку, доктор.

Мы тотчас же остановились. Мистер Поупл с трудом приподнялся.

– Мне кажется, я болен, доктор. Пожалуйста, пойдемте на минуту в мою каюту.

Мистер Поупл внезапно побледнел, покачнулся и сжал руку врача. Мне показалось, что он сейчас упадет. Мы все обратились к Луизе. Она покачала головой и казалась такой же пораженной, как мы.

– Мы только что выпили наш кофе, – объяснила она, – мистер Поупл что-то рассказывал мне и вдруг замолчал. У него заболела голова. Я заметила, что он как-то странно выглядел. Потом он позвал врача. Это все, что я знаю.

Посторонние поспешно разошлись. Я опустилась в кресло, которое оставил мистер Поупл. Когда мы остались вдвоем, она лукаво посмотрела на меня. Ее полузакрытые глаза радостно сверкали.

– С ним покончено. Не думаю, что он сможет шпионить за мной в Марселе.

– Вы отравили его? – спросила я, задыхаясь.

Она поглядела на меня со странной улыбкой.

– Некоторые предпочитают стрелять. Я нахожу яд более верным средством.

Теперь я знала, что Майкл рассказывал ей обо мне. В это мгновение вся моя любовь к нему обратилась в ненависть.

На следующее утро мы прибыли в Марсель. Солнце сверкало. Здесь, где не было больше освежающего морского ветра, стояла невыносимая жара. Это был странный день. Я помню все – запах гнилой рыбы в гавани, запах свежей соломы; от одного грузового парохода несло луком, и из корзин уличных цветочников струился пряный аромат. Пароход остановился. Мы стояли на палубе и ждали, пока нас спустят вниз. Внезапно меня охватил ужас. Несмотря на то, что солнце жгло, я почувствовала ледяной холод. Опершись о деревянные перила, стоял человек, на загоревшем лице которого застыло выражение голода и звериной жадности. Он был одет даже для рабочего слишком оборванно. На нем был коричневый сюртук, порванные синие брюки, ботинки без шнурков и грязная шапка. Это было больше, чем маскарад – это было перерождение – и все же я узнала Майкла. Он больше не смотрел в мою сторону, но я тотчас же поняла, что он меня видел. Я поступила, принимая во внимание обстоятельства, очень неосторожно. Я подошла к Луизе и тронула ее руку.

– Поглядите туда, – сказала я и указала ей на ожидающего человека.

Секунды две она равнодушно смотрела на него. Потом выражение ее лица внезапно изменилось. Ее рот раскрылся, краска сбежала со щек, и в глазах появился страх. Она прижалась ко мне.

– Что-то случилось, – прошептала она. – Он должен был бежать. Ах, неделя, которую мы вместе рассчитывали провести!

Сейчас же после этого начали спускать пассажиров. Я покинула пароход вместе с другими и подождала, пока замученный и пахнущий чесноком чиновник сделал таинственную пометку мелом на моем чемодане. Носильщик поднял его.

– Такси, к отелю «Сплендид», – приказала я. Внезапно возле меня очутилась Луиза Мартин.

– Он непременно хочет вас видеть. Где вы остановитесь?

– В отеле «Сплендид», – сказала я, неприятно пораженная.

– В шесть часов вечера я зайду за вами.

– Зачем я нужна Майклу?

– Майклу не задают вопросов, – ему повинуются. Вам должно это быть давно известно.

У меня было такое чувство, точно отвратительная туча омрачила мое путешествие. Я чувствовала тревогу. В шесть часов Луиза зашла за мной, и мы отправились в один из самых ужасных портовых кварталов. Впоследствии я узнала, что это было самое страшное место не только в Марселе, но и во всей Европе, вонючее и грязное. В каждом доме была таверна, на каждом шагу попадались густо накрашенные женщины и пьяные мужчины. Я испугалась.

– Куда мы едем? – спросила я.

– В единственное место, где Майкл в безопасности. Даже марсельская полиция не смеет искать его там.

– Неподходящая обстановка для нас, – сказала я, оглядывая улицу.

Луиза презрительно посмотрела на меня.

– Я вижу, вы никогда не были подходящей женой для Майкла.

Мы остановились наконец перед узким и темным входом в такое отвратительное и жуткое место, что я медлила выйти из экипажа. Но Луиза повлекла меня в тесный проход между двумя каменными стенами, об одну из которых с шумом ударялись волны моря. В конце прохода она открыла маленькую дверь, и мы очутились в трактире самого низкого пошиба, с земляным полом и покрытыми жестью столиками. За стойкой находилась толстая женщина с хитрым лицом, и, если я хочу представить себе что-либо отвратительное, я вспоминаю коварные и развратные лица мужчин, с любопытством глядевших на нас. Их рожи ухмылялись.

Луиза направилась к сидевшей за стойкой женщине и прошептала ей что-то на ухо. Женщина с достоинством кивнула и улыбнулась, обнаруживая желтые, испорченные зубы. Она осторожно оглядела помещение, чтобы убедиться, нет ли среди ее гостей посторонних. Потом сделала нам знак толстым, украшенным кольцами пальцем следовать за ней и повела нас по нескольким ступеням через коридор в темную, отвратительно выглядевшую и безвкусно меблированную комнату. На каминной доске стояло разбитое зеркало, закопченные стены были влажны от сырости, несколько невероятно грязных кресел стояли вокруг шаткого стола. В углу находилась кровать. На ней сидел Майкл. Он все еще был одет, как французский рабочий, но на его лице появилось совсем новое выражение – безнадежное отчаянье затравленного и окруженного врагами зверя. Когда женщина, злорадно хихикая, вышла, я прочла в глазах Майкла нечто, от чего кровь застыла в моих жилах. Я поняла, что попала в западню.

– Чертовка! – медленно и угрожающе произнес он, обращаясь ко мне. – Ты привела сюда своего любовника, эту полицейскую собаку!

– Неправда! Я приехала в Марсель отдохнуть.

– Отдохнуть! – горько произнес Майкл.

– Отдохнуть! – проскрежетала Луиза. – Послушай ее. Я никогда в жизни не видела ничего подобного! Но теперь – теперь она узнает, что значит обманывать меня и Майкла!

Грэй

В конце марта, объехав Египет и Алжир, я приехал в Монте-Карло, где нашел телеграмму Ремингтона, просившего меня немедленно приехать в Марсель. Я тотчас же понял причину этого и менее чем через двенадцать часов встретился с Ремингтоном и Демейлем, шефом марсельской полиции. Мы отыскали маленькую виллу в одном из предместий Марселя, в которой совершилось преступление, увеличившее и без того дурную славу этого квартала.

Я не говорил с Ремингтоном и не понимал, зачем понадобилась моя помощь в этом деле, казавшемся таким несложным. Обитатель виллы, семидесятилетний старик, 24 часа тому назад был найден тяжело раненым в голову. Он истекал кровью и находился в бессознательном состоянии. Его поместили в соседний госпиталь, но врачи выражали мало надежд на его выздоровление. Установлено было, что у него украли большую сумму денег, обладанием которой он имел глупость хвастаться в одном кафе. Несомненно, что преступление было совершено теми же преступниками, которые с некоторого времени являлись грозой этого квартала. Мы осмотрели место преступления и осведомились у полиции о подробностях. После этого отправились к Демейлю, и в его кабинете Ремингтон приступил, наконец, к изложению дела.