Ты, только ты, стр. 33

Ему захотелось, чтобы и она трогала его. Он хотел, чтобы она опустилась на колени, упала на спину, раскинув руки и ноги, чтобы он мог добраться до нее прямо здесь, чтобы жар их тел прожег доски пола и погружал их все глубже и глубже, вплоть до огненного ядра земли.

Он чувствовал, что ее безумие сравнялось с его собственным. Ее руки стали неимоверно сильными, ее бедра бились и терлись о его бедра с тяжелым однообразием, но этот ритм разрушали посторонние толчки и звуки.

Он застыл, когда понял, что она пытается освободиться и он удерживает ее против ее воли.

— Господи, будь я проклят! — Он рывком кинулся от нее и шагнул назад, повалив стул.

Рот ее распух и кривился гримасой обиды. Ее грудь тяжело вздымалась, светлые волосы были растрепаны, щеки горели. Как только он увидел ее глаза, ему сделалось худо. Он имел дело со множеством женщин и умел отличить «да» от «нет». Горький упрек, таившийся в этих печальных, как осенние птицы, глазах, заставил его почувствовать себя преступником, а это было несправедливо, ибо они были оба замешаны в случившемся.

— Я не прошу прощения на сей раз, черт побери! — закричал он. — Если ты не хотела, чтобы я тебя целовал, ты должна была об этом сказать.

Вместо того чтобы возразить или удариться в плач, она слабым, беспомощным жестом поправила прядь волос, и это движение наполнило его душу щемящей болью.

— Я прошу извинить меня, — прошептала она.

— Фэб…

Она подхватила свою сумочку и выбежала из кухни, прежде чем он успел что-либо произнести.

Глава 11

Фэб чувствовала себя скверно. Ее настроение не смогла поднять даже чашка горячего кофе. Медленно повернувшись к окну, она взглянула на пустые тренировочные поля. Воскресенье — «день пирогов и пышек» — кануло в небытие, на смену ему пришел «день синяков и шишек» — понедельник, когда игроки знакомятся с оценками их действий во время игры и чаще получают пинки, чем пожинают лавры. Все тренировки были отложены до среды, и она была благодарна этому обстоятельству, избавившему ее от необходимости протирать глаза об это пыльное стекло, наблюдая за бесноватым Дэном.

Почему она позволила ему вчера целовать ее? Ведь она знала заранее, чем все это кончится.

Она с отвращением оглядела свое тело, которое уже изолгалось во всем и вся. Эта роскошная форма совершенно не соответствовала убогому содержанию. Ей следовало бы быть плоскогрудой и тощей, как надломленная ветка, лишенная живительной влаги. Какая польза от этих крутых бедер и призывно подрагивающей груди, если она не может позволить ласкать их, если она не может принять в свое лоно семя, чтобы взрастить новую жизнь?

Она услышала стук, и дверь ее кабинета отворилась.

— Постарайтесь не волноваться, Фэб. — Рон шел к ней с пачкой газет в руках.

— Интригующее начало.

— Постарайтесь отнестись к этому с юмором. — Он рассыпал газеты по ее столу.

— О нет!

Цветные фотографии Фэб в ее вызывающем оранжевом платье яркими пятнами были разбросаны по пахнущим типографской краской страницам. Газетчики знали свое дело. Отснятых кадров хватило бы на хороший комикс. Вот она прижимает ко рту костяшки пальцев. Здесь рука ее вскинута вверх, как у статуи Свободы, а грудь упирается в облака. Фотографий было великое множество, и большая их часть в разных ракурсах запечатлела момент ее поцелуя с Бобби Томом.

— Этот заголовок понравился мне больше всего, — показал Рональд на одну из газет. — «ВЛАДЕЛИЦА „ЗВЕЗД“ ПЕРЕДАЕТ ПАС ФОРВАРДУ!» Хотя вот это тоже не лишено поэтичности: «БОББИ ПОЛУЧАЕТ ХОРОШИЙ ШЛЕПОК».

Фэб застонала:

— Я выгляжу полной дурой.

— Это с одной точки зрения. С другой стороны…

— Это хорошая реклама для продажи билетов. — Ей теперь не требовалось большого труда, чтобы читать его мысли.

Он сел напротив нее.

— Фэб, я не совсем уверен, что вы понимаете, насколько тяжело наше финансовое положение сейчас. Это поможет нам заполнить пустые места на трибунах, нам необходимо сделать все возможное, чтобы увеличить статьи дохода. При том грабительском контракте, который у нас заключен со стадионом…

— Вы часто упоминаете об этом контракте. Может быть, вы объясните мне, в чем там загвоздка.

— Думаю, что мне следует начать с самого начала. — Он собирался с мыслями. — Вы задумывались над тем, что времена, когда целая футбольная команда безраздельно принадлежала одной-единственной семье, безвозвратно миновали?

— Сколько осталось таких семей?

— Только две. «Питсбургские неумолимые», принадлежащие семье Руни, и «Кардиналы из Феникса», принадлежащие Бидзеллам. Футбол стал просто не по карману одиночкам: Тим Мара спустил половину своих «Гигантов» в конце восьмидесятых, Мак-Кэски разрубил на части своих «Медведей», и даже старина Берт продал пятнадцать процентов акций «Звезд» некоторым из своих приятелей.

— Это те люди, которые продолжают задавать работу моему автоответчику?

Рон кивнул:

— Они самые. Команды требуют немыслимых затрат при ограниченном числе способов увеличивать статью дохода. Их можно пересчитать по пальцам: контракт с телевидением, продажа билетов, лицензионные соглашения и — для некоторых команд — их контракты со стадионами. Мы не имеем ни цента от торговли закусками и спиртным, имеющей место на арендуемом нами стадионе. Мы не получаем своей доли от проводящихся там мероприятий; наша аренда исчисляется астрономическими цифрами, а мы еще должны вдобавок платить за нашу собственную безопасность и за уборку.

— Как Берт мог допустить, чтобы подобное произошло?

— Боюсь, что он позволил своему сердцу возобладать над головой. В начале восьмидесятых, когда были объявлены торги на «Звезды», он так страстно хотел приобрести эту команду, что проморгал многое и позволил консорциуму бизнесменов, имевших отношение к стадиону, облапошить себя. Он, возможно, надеялся впоследствии исправить положение, но…

— Очевидно, он ошибался.

— Консорциум, которому принадлежит стадион, возглавляет Джэсон Кин. Это жесткий бизнесмен.

— Я слышала о нем. Он часто бывает в клубах Манхэттена.

— Не позволяйте его репутации плейбоя обмануть вас. Кин хитер и не выпустит из зубов такую шикарную кость. В декабре подходит срок возобновления контракта, а мы по-прежнему не имеем прогрессивных сдвигов в плане изменения его условий.

Облокотившись на стол, она провела рукой по своим волосам, убрав их со щеки. Что тут говорить, «Звезды» неважно взяли старт в этом сезоне. У них не было больших шансов вырваться вперед. Все спортивные обозреватели предсказывали, что в этом году «Сабли» из Портленда придут к Суперкубку. «Сабли» выиграли свой первый матч сезона против «Банкнот» из Буффало со счетом 25:10.

Контракт со стадионом будет проблемой Рида, и поэтому нет нужды тратить на него время. Да и как она может рассчитывать на успех там, где спасовал Берт?

Рид звонил ей несколько раз после их ночной встречи. Он даже прислал ей цветы перед открытием сезона, Он был неизменно вежлив, хотя и не выразил удовольствия, услышав о двухгодичном контракте с Роном. Судя по всему, он беспокоится только об одном — как бы она не развалила команду к тому времени, когда он сядет в седло.

Она пристально посмотрела на компьютер, который без дела пылился в углу кабинета.

— Рон, не могли бы вы свести меня с кем-либо, кто мог бы научить меня пользоваться этой штуковиной?

— Вы хотите научиться работать на компьютере?

— Почему нет? Мне надо что-то делать, чтобы не располнеть. Кроме того, приятно время от времени пошевелить мозгами.

— Я пришлю кого-нибудь. — Рон поднялся, готовясь уйти. — Фэб, вы уверены, что не хотите перебраться в офис Берта? Я чувствую себя виноватым, один занимая такое пространство.

— Вам оно больше необходимо, чем мне. После ухода Рона она оглядела кабинет, который избрала своей резиденцией. Серо-голубые стены, стальной настольный сейф, скучные однообразные плакаты. Пожалуй, не стоит тут ничего менять, ведь она долго здесь не задержится. Унылая меблировка кабинета составляла резкий контраст с роскошным шале, в который она на днях переехала с Молли. Одна из любовниц Берта явно обладала хорошим вкусом по части декора и полным отсутствием его в выборе мужчин.