Поцелуй ангела, стр. 37

Он застонал и прижался к ней.

— Давай попробуем еще раз. — С этими словами он вошел в нее.

Дейзи вскрикнула, не поняв толком, что она хочет сделать — то ли оттолкнуть его, то ли привлечь к себе. Ее тело горело от сладкой боли и выгибалось в мучительно-сладкой судороге. Взяв ее за ягодицы, Алекс вошел еще глубже. Губы его в жадном поцелуе, кажется, готовы были поглотить Дейзи. Обладание было стремительным и мощным, но по напряжению его тела Дейзи поняла, что Алекс продолжает сдерживаться. Этого она не могла понять, пока не услышала страстный шепот:

— Ну давай же, дорогая, давай.

Тут она поняла, что он ждет от нее отклика, и снова взлетела над краем сладостной пропасти.

Придя в себя, Дейзи ощутила под своими ладонями его влажную кожу, тело было напряжено, как натянутая струна, но Алекс оказался благородным и щедрым любовником.

— Еще, радость моя, еще.

— Нет, я…

— Да, да, да.

Он снова глубоко погрузился в ее тело.

За стенами вагончика гремел гром, а здесь, в тепле, Дейзи начала понимать, что такое любовь. На этот раз все получилось как нельзя лучше.

Время текло незаметно. Они лежали неподвижно, все еще слившись воедино.

Этого ощущения она не забудет никогда. Столько напастей привели ее сюда, в постель Алекса, но близость оказалась так пленительна, что она всегда будет благодарна Алексу за эти не сравнимые ни с чем минуты.

Дейзи приникла губами к его груди И погладила ладонями по спине. Вот это и произошло.

— Я больше не девственница.

Она почувствовала, как мгновенно напряглось тело Алекса.

Только теперь, с некоторым опозданием, она поняла, что брякнула лишнее.

Глава 11

— Что ты сказала? — спросил Алекс отпрянув.

Господи, ну почему она опять не сумела вовремя прикусить язык? Всегда ляпнет что-нибудь невпопад. Любовная истома лишила ее остатков разума.

— Н-ничего, — заикаясь, пробормотала она. — Я ничего не сказала.

— Но я же слышал.

— Зачем же тогда спрашиваешь?

— Ты сказала, что больше не девственница.

— В самом деле?

— Дейзи… — В голосе Алекса появились угрожающие нотки. — Я должен понимать это буквально?

Дейзи постаралась сказать с чувством собственного достоинства:

— Тебя это не касается.

— Вот черт!

Алекс стремительно соскочил с кровати и натянул на себя джинсы, решив поставить между собой и Дейзи хоть Какой-то барьер. Одевшись, снова подбежал к постели.

— Что за дурацкую игру ты ведешь?

Против воли она заметила, что Алекс забыл застегнуть молнию, и Дейзи не могла оторвать взгляда от треугольника, открывшего мускулистый живот.

— Я не хочу говорить на эту тему.

— Ты думаешь, я всерьез поверю, что ты девственница?

— Конечно, я не девственница. Мне ведь уже двадцать шесть лет.

Ероша волосы, Алекс принялся расхаживать взад и вперед по тесной комнате, вслух разговаривая сам с собой, не замечая присутствия Дейзи.

— Ты была очень напряжена, и я думал, что это от большого перерыва, но мне и в голову не пришло, что ты вообще никогда не трахалась.

Дейзи выпрямилась, упершись кулачками в подушку.

— Не стоит употреблять такие выражения, и я требую, чтобы ты немедленно передо мной извинился за грубость.

Алекс посмотрел на жену, как на умалишенную. Она ответила ему тем же. Если Алекс думает, что она сдастся, он ошибается. За время жизни с Лейни она наслушалась ругательств на всю оставшуюся жизнь и не собирается терпеть их.

— Я жду.

— Ответь на мой вопрос!

— Только после того, как извинишься.

— Прости, пожалуйста! — крикнул он, потеряв хваленое самообладание. — А теперь отвечай, да говори правду, иначе я задушу тебя твоими же колготками и выброшу труп в канаву.

Извинение было весьма сомнительным, но Дейзи решила удовлетвориться — большего от Алекса было трудно ждать.

— Я не девственница, — осторожно вымолвила Дейзи.

Волнение Алекса несколько улеглось, но он все же посмотрел на жену с подозрением:

— Сейчас-то ты наверняка не девственница, но была ли ты ею, входя в этот трейлер?

— Возможно, и так, — пробормотала Дейзи.

— Только возможно?

— Нет, точно, — решилась она.

— Я тебе не верю! Нельзя выглядеть, как ты, и дожить до такого возраста и не…

Она остановила его словоизвержение горящим взглядом.

— …и не сделать этого, — закончила она его фразу. — Но почему ты так в этом уверен? — Она нервно комкала в руке простыню — Дверь в спальню моей матери была открыта для любого встречного.

— Какое отношение это имело к тебе?

— Расти в обстановке вульгарного промискуитета — не самое лучшее детство, это ужасно, и я восстала.

— Восстала?

— Решила стать полной противоположностью своей матери.

Алекс присел в изножье кровати.

— Дейзи, иметь время от времени любовников — это не промискуитет и не разврат. Ты же очень страстная женщина и вполне заслуживаешь настоящей сексуальной любви.

— Но я была не замужем.

— И что из этого?

— Алекс, я не признаю половую жизнь вне брака.

Он тупо посмотрел на жену.

— Я не признаю половую жизнь вне брака, — упрямо повторила она. — Для женщин Впрочем, для мужчин тоже.

— Ты неудачно шутишь.

— Я не осуждаю внебрачную любовь, но считаю, что ее не должно быть. Так я чувствую. Если тебе смешно, можешь смеяться сколько тебе угодно.

— Как можно в наше время так относиться к жизни, тем более в твоем возрасте?

— Алекс, я же незаконнорожденная, а это обстоятельство всегда омрачает будущее. Наверное, ты думаешь, что я ханжа, но по-другому я не могу.

— После того, что сегодня произошло между нами, я вряд ли смогу назвать тебя ханжой. — Алекс наконец улыбнулся. — Где же ты выучилась всем этим штучкам?

— Штучкам?

— Ну всяким там «руки к стене» и прочее.

— А, это… — Дейзи почувствовала, что неудержимо краснеет. — Я читала несколько грязных книжонок.

— Ты просто молодец.

Дейзи внезапно нахмурилась, уловив в его голосе едва заметную иронию.

— Тебе не понравилось? Я открыта для разумной конструктивной критики. Я должна всему научиться, и ты просто обязан сказать мне правду.

— Мне все очень понравилось.

— Может быть, для тебя все это было не слишком изобретательно — Она вдруг вспомнила о кнутах. — Если говорить честно, то на большее я, видимо, не способна. И, как ты понимаешь, я не слишком-то жажду испытывать физическую боль.

Он озадаченно посмотрел на Дейзи и усмехнулся.

— Кажется, кнуты задели тебя за живое?

— Мне трудно не думать о них, если они лежат под кроватью.

— Мне будет очень трудно поверить, что могут существовать склонные к разврату дамы с весьма строгой моралью.

— Я не сказала, что склонна к разврату, я просто попыталась вести себя так, чтобы мы лучше поняли друг друга А что касается моей строгой морали. Знаешь, незадолго до смерти у моей матери были любовники моложе тебя. Я их ненавидела.

Алекс поднялся.

— Почему Ты с самого начала не сказала мне, что ты девственница?

— От этого что-нибудь бы изменилось?

— Не знаю Возможно, что и изменилось бы. Я не вел бы себя столь жестоко.

У Дейзи расширились глаза.

— Так ты был нарочно жесток?

Упрямые складки вокруг рта Алекса немного разгладились.

Он присел рядом с Дейзи и нежно провел пальцем по ее губам.

— Что же мне с тобой делать?

— Я знаю что; но боюсь, моя идея тебе не понравится.

— Говори.

— Мы можем — я, правда, не знаю, сколько времени ты восстанавливаешься — но, если ты…

— Ты пытаешься сказать мне, что хочешь еще?

— Да, пожалуйста.

Он улыбнулся, но вид у него был несколько встревоженный.

— Хорошо, радость моя Действительно, мне кажется, что после стольких лет воздержания ты должна наверстать упущенное.

Она раскрыла губы, ожидая страстного поцелуя, но Алекс сдернул с нее простыню и заявил, что не станет ничего делать, пока не убедится, что с Дейзи все в порядке Не обращая внимания на ее протесты, он раздел ее догола, сбросил с себя джинсы и ринулся в постель. Дождь гулко барабанил по железной крыше трейлера, и когда они закончили, Дейзи впервые за несколько месяцев уснула глубоким целительным сном.