Блестящая девочка, стр. 48

Стемнело, когда она миновала бухту Морро и нашла съезд с дороги, отмеченный на карте. Дорога была пустынна, Флер еще немного проехала, прежде чем увидела поворот и почтовый ящик, служивший для нее указателем. Она повернула на уходящую вверх, посыпанную гравием и вероломно узкую дорогу. Никаких домов под густыми соснами или в зарослях чапареля [28] по обеим сторонам дороги. Она взбиралась по холму почти милю, и в тот момент, когда двигатель собрался заглохнуть, она увидела свет.

Дом походил на блюдце из стекла и бетона, одной частью он словно выдвигался прямо из склона холма. Флер подъехала к освещенной дорожке, затормозила перед входом и выключила зажигание. Когда она вышла из машины, ветер с яростью накинулся на ее волосы; они взметнулись и больно хлестнули по щекам. В воздухе пахло солью и дождем.

Должно быть, Джейк услышал шум машины, потому что дверь открылась прежде, чем Флер нажала на звонок. Свет падал ему в спину, обрисовывая фигуру и оставляя лицо в полутьме.

— Цветик?

— Привет, Джейк.

Глава 15

Флер ждала приглашения войти, но Джейк стоял и хмуро смотрел на нее. Он был в джинсах и в черном бумажном спортивном свитере, одетом наизнанку, с рукавами, закатанными почти по локоть. Он казался усталым, лицо осунулось, скулы были заметнее обычного. Небрит. И что-то еще увидела она в его лице, кроме усталости. Что-то, напомнившее ей о первом дне на съемочной площадке, когда он избивал Линн. Джейк казался раздраженным и угрожающим.

— Я могу сходить в туалет? — нервно спросила Флер.

Ей вдруг показалось, что он вообще не собирается впускать ее в дом. Наконец он пожал плечами и отступил.

— Я никогда не спорю с Судьбой.

— Что?

— Входи.

Подобного интерьера Флер никогда не видела. Между наружными стеклянными стенами было открытое пространство, бетонные углы разделяли его на отдельные помещения, а наклонные плоскости служили лестницами. Казалось, дизайнер решил размыть границы между домом и внешним миром. Кушетки, покрытые буклированной тканью, словно вырастали из стен, на полу были раскиданы плетеные ковры. Не было ничего, что смягчало бы интерьер дома, даже краски взяты из тех, что за окном: свинцовый цвет — от океана, белый и серый — от скал и камней.

— Как красиво, Джейк.

— Туалет внизу, около того уклона.

Она нервно посмотрела на него. Что-то не так. Но ей надо хоть немного побыть одной, собраться, прежде чем она взглянет правде в глаза. Она пошла вниз, по дороге увидела кабинет со стеной, заставленной книгами, стол с пишущей машинкой. На полу валялись скомканные листы бумаги, а один даже залетел на верхнюю полку, будто в гневе его швырнули через всю комнату.

Флер закрыла за собой дверь и огляделась. Большая ванная походила на пещеру, выложенную черной и бронзовой плиткой. У стеклянной стены, нависшей над краем утеса, стояла огромная ванна. Здесь все было очень большое, не только ванна, но и стояк для душа, врезанный в стену, и две совершенно одинаковые раковины, поднятые на шесть дюймов выше обычного.

Она увидела свое отражение в зеркале и вдруг забыла про то, где находится. Флер онемела. Из-за телесного цвета нижней юбки казалось, что под вязаным маленьким платьицем нет ничего.

Впрочем, это было не так далеко от истины. Почему она не обратила внимания на вещи, которые всучила ей Белинда? Но потом, изучив себя внимательнее, вспомнив лицо Джейка, появившегося на пороге, Флер подумала: а может, стоит порадоваться, что не обратила внимания? Из зеркала на нее смотрела настоящая Блестящая Девочка, приехавшая бросить вызов герою по имени Калибр.

Когда она вышла, Джейк сидел в гостиной с бокалом в руке, и напиток казался подозрительно похожим на неразбавленное виски.

— Я думала, ты пьешь только пиво, — сказала Флер.

— Правильно. Другие напитки дурно действуют на мой характер.

— Тогда зачем…

— А ты не хочешь рассказать, какого черта ты здесь делаешь?

Внутри у нее все задрожало. Глупо. Как могла она оказаться такой дурой? Если бы она хоть немного подумала, прежде чем рвануть сюда… Щеки Флер горели от смущения. Она полезла в сумочку и вынула записку.

Пока Джейк читал, секунды тикали и каждая казалась вечностью. Вдруг он скомкал бумагу в плотный шарик и швырнул через комнату в пустой камин. Что с ней? Она должна была понять: никогда ничего подобного он ей не напишет! Это чья-то шутка. Кто сочинил такое? Она вдруг подумала о Лини. Из добрых побуждений она могла совершить неловкую попытку соединить их. Она убьет ее. Когда Джейк повернулся к Флер, ей захотелось забиться в нору.

— Прислано с нарочным, — пробормотал он.

— Что?

— Тебя подставили. Это не мой почерк.

— Я уже догадалась. — Она водила пальцами вверх-вниз по ремешку сумки. — Слушай, мне очень жаль. Кто-то пошутил. Не слишком удачно.

Джейк мигом осушил бокал. Потом его глаза пробежали по маленькому вязаному платьицу; взгляд Джейка задержался на груди, на ногах. Смущение вдруг оставило Флер, и она почувствовала, что сейчас лучше владеет собой, чем на пороге дома. Словно между ними возникло трудноуловимое равновесие.

— Скажи мне, что было не так в пятницу? — спросил он. — Я видел актрис, которые раздеваются без всякой радости. Но не видел ничего похожего на то, что творилось с тобой.

— Слишком непрофессионально, да?

— Ну, давай скажем так: у тебя нет ни малейшего шанса сделать карьеру стриптизерши. — Он подошел к бару из тикового дерева, достал бутылку виски «Дикая индейка» и налил полбокала.

— Почему бы нам не поговорить об этом?

Флер села на диван, подвернув под себя ногу; маленькое платьице задралось до бедер. Джейк посмотрел на ее ноги, потом сделал большой глоток виски и вышел из-за бара.

— Да нечего рассказывать, — она пожала плечами, — просто мне все это не нравится.

— Не нравится раздеваться или жизнь вообще?

— Не нравится мне это занятие, Джейк. Я не люблю играть и не люблю сниматься в кино.

— Тогда зачем ты этим занимаешься? — спросил он, облокотившись о стойку бара.

— Да все не так просто.

— Но это твоя жизнь.

— Разве? Все настолько запутанно.

— Белинда тебя использует.

— Белинда любит меня. Просто она не понимает, что люди могут мечтать о чем-то еще, кроме кино. Она хочет мне только добра.

— И ты в это искренне веришь? Веришь, что она действительно думает о твоем благополучии?

— Да. Верю. — Флер смотрела на Джейка в упор, и в глазах ее читалась угроза: только посмей произнести что-то еще. Но он молчал. — Слушай, я действительно хочу в понедельник попробовать. Я знаю, как надо. Я думаю, если я постараюсь как следует…

— А ты в пятницу не старалась? Да брось, детка. Ты же говоришь с дядей Джейком.

— Прекрати! Я ненавижу, когда ты себя так ведешь! Я не ребенок! И ты мне не дядя.

Вдруг глаза его сощурились, а подбородок затвердел.

— Нам нужна женщина. Настоящая женщина, чтобы сыграть Лиззи, — сказал он. — А мы наняли ребенка.

Вообще-то после его слов она должна была вылететь из дома, рассыпавшись на миллионы кусочков, омытых слезами. Вместо этого Флер изучающе уставилась в его сощуренные глаза. Лицо ее окаменело, она чувствовала, как вся наполняется невероятной силой. Не важно, что он сказал. Он уже не смотрит на нее Как на ребенка. С внутренним трепетом она увидела и узнала, что таится за враждебным взглядом Джейка. Желание. Он хочет ее.

Вдруг она поняла то, что поняла ее героиня, Лиззи. Именно Лиззи придала ей силы.

— Единственный ребенок в комнате — это ты, — тихо проговорила она.

Ему это нисколько не понравилось.

— Не играй со мной в сучьи игры, — прошипел он. — Я занимался ими кое с кем получше. Поверь, у тебя нет ни единого шанса на выигрыш.

Флер поняла, что зацепила его. Она запустила пальцы в волосы и провела по ним, как гребешком, глядя на Джейка из-под ресниц.