Наперекор всем, стр. 14
– Как хочешь, но если хорошенько не отдохнешь, не сможешь отправиться на утреннюю прогулку.
Какое-то мгновение Мэриан казалось, что он обращается к ней, но у Лайонела таких сомнений не было. С размаху откинувшись на подушку, мальчик зажмурил глазки, словно надеясь, что это поможет скорее заснуть. Гриффит подоткнул одеяло, погладил блестящие черные волосы и поднялся.
Мэриан заметила, что его, казалось, не удивила победа над упрямым мальчишкой, и невольно задалась вопросом, всегда ли он выбирает нужное оружие и сражается с таким же успехом. Если да… Она поежилась. Чего он хотел добиться этим поцелуем? Обыкновенная ласка? Или средство получить над ней власть? Сначала попытался добиться своего оскорблениями, теперь решил завоевать? Считает ее распутницей, как и остальные мужчины?
И, словно подтверждая ее подозрения, Гриффит улыбнулся. Его первая улыбка, предназначенная ей… и Мэриан пошатнулась от неожиданности. Мрачное выражение лица смягчилось, золотистые глаза сверкали добротой, а губы… Губы напомнили о поцелуях, а поцелуи – об одиночестве.
Неудивительно, что он так нечасто улыбается.
– Ложитесь в постель, – велел Гриффит, – завтра мы вас тоже возьмем на прогулку.
– Ложитесь в постель, – повторила Мэриан зачарованно и восхищенно.
Но тут слова дошли до ее сознания и мигом вернули к реальности.
В постель? Хочет и ей подоткнуть одеяльце? Или решил отказаться от прославленного обета воздержания?
Задумчиво покусывая губу, она задалась вопросом, хороший ли он любовник. Если и вправду терпел два года… Но какое ей дело? Что он значит для нее? Уйдет ли он сейчас без просьб, или использовал сына, чтобы обольстить ее?
Мэриан спокойно шагнула к двери, и Гриффит пошел следом.
Ступив за порог, она заметила, что луна еще плывет по небу среди облаков, деревья по-прежнему шелестят листвой, а ветерок доносит аромат гвоздик. Холод весенней ночи проникал под одежду, но Мэриан вздрогнула не из-за этого. Озноб охватил ее, потому что сладостные воспоминания готовы были взять сердце в плен. Напрасно Мэриан притворялась, что забыла жаркие поцелуи, жгучие ласки, бурный взрыв неодолимой дикой страсти.
– Граф устраивает утром охоту, и я должна исполнять роль хозяйки. У меня не будет времени для прогулок.
Густые брови Гриффита задумчиво сошлись.
– Охота?
Мэриан поразилась его удивлению и еще больше – недовольству.
– Разве вам не сказали?
– Нет.
– Вы приехали только вчера, поэтому, думаю, Уэнтхейвен просто подумал, что вы не захотите поехать. – И, найдя предлог обелить Уэнтхейвена, добавила: – Тем не менее вы тоже приглашены. Гостеприимство графа известно во всей округе.
Она пристально наблюдала за Гриффитом, с беспокойством ожидая ответа. Тот тоже изучал девушку, медленно переводя взгляд с лица на плащ и лосины, но, казалось, не испытывал при этом ни малейшего удовольствия.
– Вы не поедете на охоту в таком виде!
– Что?!
– И не отправитесь на охоту верхом, в мужском седле, словно какая-то распутница без всякой морали и воспитания!
На этот раз ее «что?!» звучало не так ошеломленно.
– Если вы родили ребенка вне брака, то это еще не значит, что вы должны оправдывать плохое мнение окружающих.
От такой наглости у Мэриан перехватило дыхание. Все заученные реплики, привычные ответы вылетели из головы, унесенные приливом ярости.
– Вы смеете приказывать мне, как себя вести?!
– Должен ведь кто-то взять на себя этот труд!
Он держался так напыщенно и выглядел столь самоуверенным, что Мэриан немедленно захотелось ударить его. Но она уже сделала это однажды и потом жалела. Вместо этого Мэриан, глубоко вздохнув, постаралась успокоиться и уничтожила валлийца одной короткой презрительной репликой:
– Но вы мне не отец!
И тут же мысленно застонала. Что сталось с ее знаменитым остроумием?
Но его ответ оказался настолько глупым, что Мэриан едва не рассмеялась. Еще глупее, чем ее замечание!
– Будь ваш отец здесь, наверняка ужаснулся бы такому поведению.
– Будь мой отец здесь…
Вытянув шею, Мэриан уставилась на него. Неужели он ничего не знает? Неужели не смог сообразить?
Нет, конечно, нет! На физиономии валлийца застыло выражение праведного негодования. Наконец-то она сможет взять над ним верх! Наконец-то последнее слово останется за ней!
Подняв глаза, Мэриан с горьким торжеством парировала:
– Но мой отец здесь! Разве вы еще не поняли? Я – наследница замка. Мой отец – граф Уэнтхейвен.
Глава 4
Как странно, подумал Гриффит. Он лежит в постели графини Уэнтхейвен. В постели матери Мэриан и сгорает от желания к ее дочери. Неудержимое вожделение вызывало в нем смутную неловкость, словно призрак графини сумел проникнуть в его мысли и поймал его с поличным в ту минуту, когда он запустил руки в гульфик Мэриан. Однако в то же время… нет, конечно, вряд ли графини понравилось бы, в кого превратилась ее дочь. Дерется на шлагах, орудует мечом, одевается как мужчина, не говоря уже о том, что родила ребенка, не позаботившись сначала выйти замуж.
– Как думаешь, кто отец? – пробормотал Гриффит. Арт, спавший в изножье постели, подпрыгнул, словно детская игрушка-неваляшка, молниеносно поняв значение слов Гриффита с легкостью человека, много лет пользовавшегося доверием друга.
– Хотел бы я знать, что ты об этом думаешь. Может ли тайна отцовства иметь что-то общее со странным интересом Генриха к Мэриан и Лайонелу?
– Эта женщина хорошо умеет хранить секреты, – покачал головой Гриффит, приподнявшись на локте. Комната, такая мрачная и пыльная ночью, сегодня казалась куда уютнее. Даже Арт выглядел неплохо, хотя Гриффит никак не мог взять в толк, отчего одноглазый старик с кожей, напоминавшей мокрый сморщенный кошель, способен неплохо выглядеть.
– Ты сегодня вроде получше выглядишь, – заметил Арт, бессознательно переиначивая мысли Гриффита. – Опухоль на твоем хоботе почти исчезла.
Гриффит осторожно коснулся больного места. Голова Арта болталась на костлявой шее, как на ниточке.
– Может, это графиня исцелила тебя прошлой ночью? Должно быть, ты ей понравился.
– Должно быть, – согласился Гриффит. Холод, исходивший от каменных стен, пощипывал нос, и Гриффит глубоко вдохнул, наслаждаясь прохладным дуновением.
– Глупо с ее стороны думать иначе! – Опершись локтями о колени, Арт критически изучал хозяина единственным глазом. – Мне показалось, что мы уладили вопрос о твоей красоте еще вчера.
– Я имею в виду не собственную внешность. Речь идет о характере, – пояснил Гриффит. – Без лишнего тщеславия могу сказать, что я человек спокойный, надежный, респектабельный и с высокими моральными принципами.
– Кровь Христова!
– Именно за такого мужчину матери охотно выдают дочерей замуж, – самодовольно добавил Гриффит.
Единственный глаз Арта ярко блеснул.
– И при этом ты чертовски скучен и занудлив. Кстати, как насчет твоей свадьбы с леди Мэриан?
– Я вовсе не говорил, что собираюсь на ней жениться. Сказал только… – Уставясь на Арта, Гриффит отчетливо сообразил, что не может победить в споре со стариком, и поэтому счел за лучшее сменить предмет разговора: – Ты знал, что граф Уэнтхейвен – отец Мэриан?
– Ах вот оно что. – Арт задумчиво поскреб за ухом. – По крайней мере предполагал. Слишком уж она казалась уверенной, будто может делать в этом доме все, что пожелает. Кроме того, сходство. Слишком уж оно велико для кузенов!
– Сходство? Какое же сходство между этой хвастливой кучей дерьма и…
– И шлюхой, которую ты послан охранять?
Гриффит, строго нахмурившись, взглянул на Арта, пытаясь приглушить азартный блеск в единственном глазу старика.
– Она не шлюха! Скорее всего у нее просто слишком горячий нрав.
– Ах, какая перемена с прошлой ночи! – подивился старик. – Интересно, что заставило тебя так внезапно изменить мнение? Должно быть, это улыбка!