Отцеубийца, стр. 44

В небольшом огороде перед домом копошились две женщины. В одной из них Роман без труда узнал Раду – бывшую материну прислужницу. За шесть лет, минувших с той поры, как покинул Роман родную деревню, Рада почитай что и не переменилась – только пополнела чуть, да лоб прорезали две глубокие морщины. Женщина, заметив подходящих, поздоровалась с дедом Макаром, а потом перевела взгляд на гостя. Некоторое время смотрела на него широко раскрытыми глазами, а потом, всплеснув руками, кинулась навстречу.

– Батюшки святы! Роман, да ты ли это? Господи, как вырос-то, возмужал-то как! – воскликнула она, бросаясь Роману на грудь. – Да как же это? Мы столько лет тебя в упокойниках считали!

На этот крик вынырнула из огородной зелени и вторая женщина, на поверку оказавшаяся девочкой-подростком. Роман сразу, как взглянул на девчушку, признал в ней сестру – настолько она была похожа на мать.

– Да где ж ты пропадал-то столько годов! – продолжала голосить Рада. – Мы ведь тебя похоронили давно! А ты, вот он – живой и невредимый!

Роман, наконец, избавился от объятий Рады и отошел, чтобы привязать коня к ближайшему дереву. Девочка неотрывно смотрела на него, чуть улыбаясь, но когда брат подошел к ней поближе, испуганно попятилась. А Роман, неожиданно для себя, подхватил девочку на руки и молча, крепко, прижал ее к своей груди.

Девчушка испугалась, не в силах понять, кто этот молодой, богато одетый воин, тискающий ее в объятиях, и, взвизгнув, попыталась вырваться.

– Ну что ты, что ты, Настенька, – растроганно бормотал Роман. – Не признала меня, что ли? Да полно тебе, полно...

Девочке все же удалось вырваться из объятий, и она отпрыгнула в сторону, как рассерженная взъерошенная кошка.

Роман стоял растерянно, не зная, радоваться ли ему долгожданной встрече или досадовать на то, что не признала его сестренка.

– Экая ты недотрога, Настенька! – обратилась Рада к девочке, видя замешательство Романа.

– А чего он хватается? – огрызнулась та.

– Да как же ему не обнять тебя? Ведь это брат твой старший, Роман.

– Неправда!– воскликнула девочка. – Нет у меня брата старшего, сами говорили, что помер он, когда я еще вовсе малая была!

– Так мы и думали, что помер, а он, как видишь, жив и в полном здравии пребывает, – все уговаривала девочку Рада. – Да что же мы на улице стоим?! В дом пойдемте! Там и поговорим! Да и ты, Роман, наверное, устал с дороги-то?

Жилище Рады внутри было столь же скромным, как и снаружи, но отличалось чистотой удивительной.

Роман, не мешкая, достал привезенные с собою подарки. Хоть и мала у него была надежда на то, что найдет он сестру да брата живыми, а все же припас им гостинцы. Сестре плат цветной, отрез дорогой на платье да длинные, звонкие серьги с самоцветными каменьями. Брату – нож дивной иноземной работы да конскую сбрую, всю в серебре.

Настя подаркам обрадовалась, но к Роману относилась по-прежнему настороженно, не в силах поверить в то, что брат, давно похороненный и всею деревнею отпетый, явился цел-невредим из дальнего града.

– А где ж Егор? – спросил Роман. – Не случилось ли с ним чего недоброго?

– Что с ним приключится, с бугаем таким? – усмехнулась Рада. – Он и теперь почти с тебя ростом, а уж силы в нем не меряно. Что из него выйдет, когда возмужает парнишка – даже представить себе не могу. Он ведь наравне со взрослыми мужиками работает, наравне с ними ест и ни в чем им не уступает. В кого такой силой богатырской удался – ума не приложу! – нараспев заговорила Рада. – Вот ведь с Настеной близнята, а такие разные. Эта – худышка, ветер подует – с ног собьет!

– Так не ответила ты мне, Рада, где братец мой? – настойчиво повторил Роман.

– Надо думать, что в поле, – ответила Рада. – К вечеру вернется. – Ты скажи мне лучше, родимый, надолго ли к нам? Али навсегда? Вот было бы хорошо!

– Нет, уезжать мне скоро, – ответил Роман. – Княжья служба меня ждет, да семейство в славном городе Новгороде.

Рада удивилась переменам в жизни Романа никак не меньше деда Макара, и оставшуюся часть дня Роман только и делал, что рассказывал о своем житье-бытье.

– Не могу поверить, что все это взаправду приключилось! – призналась, наконец, Рада. – Все, как в сказке... Вот бы родители твои порадовались! – Рада перевела взгляд на темные образа в углу горницы и быстро сотворила крестное знамение.

– Почто за мать мою крест кладешь? – вдруг спросил Роман.

– Как почто? – удивилась Рада. – Чтобы чистая ее душа упокоилась на небесах.

– Не верю я, Рада, что нету более моей матери среди живых! – нахмурился Роман.

Рада ничего не ответила, лишь переглянулась с дедом Макаром.

– Ты бы лучше, сыне, рассказал, про то, как бился на замерзшем озере среди дружины князя Александра! – поспешил повернуть разговор в другое русло дед Макар. – Про чудов, про чудов озерных им расскажи.

Роман тяжко вздохнул, подумав о том, что придется вновь наслушаться всякой чепухи, но тут дверь отворилась, и в горницу вошел могучий отрок.

Лицом Егор, так же, как и Настя, был похож на мать, но мощью тела своего явно пошел в какого-то далекого предка, потому как среди ближней родни Роман такого великана припомнить не мог.

Егор заприметил гостя и поздоровался с ним. Если Настя дичилась незнакомца и боялась заговаривать с ним, то Егор, напротив, вел себя свободно и уверенно, как то и пристало хозяину, единственному мужчине в семье.

– Кто ты, добрый человек, что делаешь в наших местах? – спросил он после приветствий.

– Да вот, приехал родню навестить, – усмехнулся Роман. – Давно в этих краях не бывал, не знал, где и искать их...

– Что ж, нашел ли?

– Нашел! Сперва сестру, а теперь вот и брата! – рассмеялся Роман.

Егор поначалу ничего понять не мог, а когда ему объяснили, что пропавший брат его вернулся, верить в то не хотел. Когда же поверил, то обрадовался и, стиснув Романа в богатырских своих объятиях, чуть все кости ему не переломал.

По такому случаю устроили настоящий пир, на который сбежалась вся деревня – хорошо, народу в ней было немного. Каждый принес с собой, что мог, и трапеза удалась на славу.