Дело Джен, или Эйра немилосердия, стр. 66

– Черная лестница! – выдавил он сквозь кашель. – Туда!

Рочестер интуитивно находил путь через темный, заполненный дымом коридор, а я послушно плелась за ним, вцепившись в фалды его сюртука, чтобы не потеряться. Мы добрались до верха черной лестницы – тут огонь был не так силен, и Рочестер повел меня вниз по ступеням. Мы почти уже спустились, когда в кухне взорвался шар огня, выбросив в коридор струю пламени и горячего воздуха. Я увидела перед собой сверкающую алую стену, и лестница под нами проломилась. Потом была темнота.

34. ПОЧТИ КОНЕЦ ТОЙ КНИГИ

Я открыла глаза, нахмурилась и огляделась. Я лежала в маленькой, но славно обставленной комнатке, рядом с полуоткрытым окном. За лужайкой на ветру раскачивались высокие тополя, но это был не Торнфильд. Отворилась дверь, и вошла Мери.

– Мисс Нонетот! – ласково сказала она. – Как вы нас напугали!

– Долго я провалялась без сознания?

– Три дня! Очень сильная контузия, как сказал Доктор Картер.

– Где…

– Вы в Ферндине, мисс Нонетот, – утешила меня Мери. – Это тоже владение мистера Рочестера. Вы слабы, я принесу бульона.

Я схватила ее за руку.

– А мистер Рочестер?

Она замолчала, улыбнувшись, погладила меня по руке и повторила, что принесет бульон.

Я снова легла, думая о той ночи, когда сгорел Торнфильд. Бедная Берта Рочестер. Понимала ли она, что спасла нам жизнь, так удачно выбрав оружие? Может, где-то в глубине своего больного мозга она чувствовала, какой дрянью был Аид? Я этого никогда не узнаю, но я все равно была ей благодарна.

Через неделю я уже могла вставать и ходить, хотя все еще сильно страдала от головных болей и головокружений. Я узнала, что после того, как лестница обрушилась, меня оглушило. Рочестер, сам еле живой, завернул меня в портьеру и вынес из горящего дома. Его ударило падающей балкой. В результате он ослеп, руку, поврежденную пулей Аида, на следующее утро пришлось ампутировать. Я встретилась с ним в затемненной столовой.

– Вам очень больно, сэр? – спросила я, глядя на поникшую фигуру.

Глаза его до сих пор были забинтованы.

– К счастью, нет, – соврал он, поморщившись от боли.

– Благодарю вас, вы второй раз спасли мне жизнь.

Он слабо улыбнулся:

– Вы вернули мне мою Джен. За эти несколько месяцев счастья я готов принять и худшие страдания. Но давайте не будем обсуждать мое жалкое положение. Вы-то как?

– Вашими молитвами.

– Да-да, но как же вы вернетесь? Думаю, Джен уже в Индии со своим мямлей-паяцем Риверсом, а с ней и ее повесть. И насколько я понимаю, ваши друзья не могут выручить вас.

– Я что-нибудь придумаю, – сказала я, погладив его по рукаву. – Никто не знает, что таит в себе будущее.

Настало утро следующего дня. Мои месяцы ожидания, проведенные в книге, тянулись в реальности ровно столько, сколько надо времени, чтобы прочесть о них. Валлийское Политбюро, обеспокоенное преступлениями, творившимися прямо у них под носом, предоставило Виктору, Тумману и члену Федерации Бронте свободный проезд в «Пендерин-отель», где они теперь жили вместе с Безотказэном, Майкрофтом и все сильнее нервничавшим Джеком Дэррмо. Представитель Федерации Бронте читал слово за словом, как только они появлялись перед ним на пожелтевших листах рукописи. Кроме мелких изменений, действие в книге шло заведенным порядком. Последние два часа – слово в слово. Сент-Джон Риверс, добивавшийся, чтобы Джен стала его женой и отправилась с ним в Индию, сделал ей предложение, и она была готова согласиться.

Майкрофт барабанил пальцами по столу и смотрел на мерцающие огоньки Прозопортала. Он готов был открыть дверь в любую секунду. Беда была в том, что секунд – и страниц – оставалось все меньше.

И тут случилось чудо. Эксперт из Федерации Бронте, маленький невзрачный человечек по имени Блимс, внезапно подпрыгнул от удивления.

– Стойте, это новое! Такого же не было! Что? – вскричал Виктор, бросаясь к своему экземпляру книги.

Да, мистер Блимс не ошибся. Слова, появлявшиеся на страницах, знаменовали новое развитие сюжета. После того как Джен пообещала Сент-Джону Риверсу выйти за него, если будет на то Божья воля, она услышала голос – голос Рочестера! – звавший ее откуда-то издалека. Но откуда он донесся? Это был вопрос, который задали себе одновременно около восьмидесяти миллионов людей по всему миру, следивших за новой историей, разворачивавшейся у них на глазах.

– Что это значит? – спросил Виктор.

– Не знаю, – ответил Блимс. – Это чистейшая Шарлотта Бронте, но такого точно не было раньше!

– Четверг, – прошептал Виктор. – Это она! Майкрофт, не отключай!

Они с удовольствием узнали, что Джен передумала насчет Индии и Сент-Джона Риверса и решила вернуться в Торнфильд.

Я вернулась в Ферндин и к Рочестеру как раз перед появлением Джен. Встретила Рочестера в столовой и все ему рассказала: как я нашла ее в доме Риверсов, как подошла к окну и хрипло прошептала: «Джен! Джен! Джен!», имитируя голос Рочестера. Получилось не очень, но трюк сработал. Джен тут же забеспокоилась и начала собираться.

Но Рочестера эта новость, похоже, не слишком обрадовала.

– Не знаю, благодарить мне вас или проклинать, мисс Нонетот. Она увидит меня таким – слепым, одноруким! И руины Торнфильда… Она возненавидит меня, я знаю!

– Ошибаетесь, мистер Рочестер. Если бы вы знали Джен так хорошо, как мне казалось, вам бы такого и в голову не пришло!

Послышался тихий стук в дверь. Это была Мери. Она сказала, что к Рочестеру приехала гостья, но имени не назвала.

– О господи! – воскликнул Рочестер. – Это она! Скажите, мисс Нонетот, она полюбит меня? Неужели меня – такого! – может полюбить она?

Я наклонилась и поцеловала его в лоб.

– Конечно. И не только она. Мери, не пускайте ее. Насколько я разбираюсь в ее характере, она все равно войдет. До свиданья, мистер Рочестер. Не знаю, как благодарить вас, поэтому просто скажу: я всегда буду помнить о вас и Джен.

Рочестер повертел головой, пытаясь по звуку определить, где я. Он нашел мою руку и крепко сжал ее. У него были теплые, ласковые пальцы. Я вспомнила о Лондэне.

– Прощайте, мисс Нонетот! У вас золотое сердце, не дайте ему погибнуть напрасно. Есть человек, который вас любит и которого любите вы. Счастья вам!

Я быстро выскользнула в соседнюю комнату.

Вошла Джен. Спокойно заперла дверь на задвижку. Рочестер тем временем притворялся, что не узнает гостью.

– Дайте мне воды, Мери, – услышала я его слова.

Затем раздался шорох: мягко ступая, притопал Пилот.

– Что случилось? – спросил Рочестер своим самым раздраженным и сварливым тоном. Я едва сдержала смешок.

– Куш, Пилот! – сказала Джен.

Собака успокоилась, и наступила тишина.

– Ведь это вы, Мери? Да? – спросил Рочестер.

– Мери на кухне, – ответила Джен.

Я вытащила из кармана помятое руководство и обуглившийся по краям листок со стихотворением. Мне еще предстояло столкновение с Джеком Дэррмо, но это подождет. Я села на стул. Сквозь дверь донеслось восклицание Рочестера:

– Кто это? Что это? Кто это говорит?

Я напрягла слух.

– Пилот узнал меня, – весело ответила Джен. – Джон и Мери знают, что я здесь. Я приехала только сегодня вечером.

– Великий Боже! – воскликнул Рочестер. – Какой обман чувств! Какое сладостное безумие овладело мной!

– Спасибо, Эдвард, – прошептала я.