Шерлоки Холмсы в кроссовках, стр. 27
Костик вздохнул, будто после тяжкой работы, и вернулся в лодку.
А неподалеку командир отряда тихо сообщил в рацию:
– Шестой сообщает. Передача состоялась. Все в порядке.
Глава XXIII
НАПАДЕНИЕ
Чижик-старший никуда не улетал. Он сидел в штабе, который был создан для ликвидации преступной группировки Арнольда, куда сейчас и поступали сообщения о ходе операции.
Здесь он и узнал о передаче бандитам подготовленного оружия и о том, что главную роль в этой хитрой комбинации сыграл его сын.
И в кого он такой, гордо подумал Чижик-старший. И сам себе с гордостью ответил: в нас, в Чижиков. Мы и на гармошке горазды, и в бою молодцы.
В комнату зашел офицер спецназа.
– Хотите посмотреть, как пройдет операция? – предложил он Чижику.
– Еще бы! – по-мальчишески обрадовался тот.
Они прошли в соседнюю комнату, одна стена которой была сплошь закрыта экранами мониторов. На них телекамеры показывали все объекты предстоящего бандитского нападения.
– Выберите какой-нибудь один для наблюдения, – посоветовал офицер, – а то глаза разбегутся. Везде будет происходить примерно одно и то же.
Чижик «выбрал» офис одного из своих предприятий.
На экране – небольшой особняк, окруженный сетчатой оградой с воротами. Перед домом – красивый газон, несколько скамеек и крохотный, почти игрушечный, фонтанчик. У входа в здание – охранник, пожилой дедок с дубинкой на поясе. Из открытых окон, без решеток, доносятся голоса, женский смешок – обычные звуки мирно работающего учреждения.
Что и говорить – легкая добыча для бандитов.
– Как вы догадываетесь, – пояснил офицер, – в здании нет ни одного вашего сотрудника. Все звуки – только имитация работы персонала, роль старичка-охранника исполняет наш боец.
Чижик-старший внимательно изучает обстановку и не замечает ничего подозрительного. Все как обычно – мирно и спокойно.
– Вот, смотрите, – говорит офицер, – начинается.
Камера выслеживает приближающиеся автомашины. Это мощный джип и микроавтобус.
Джип, почти не снижая скорости, вдруг сворачивает с дороги и бьет сетчатые ворота своим мощным решетчатым бампером. Врывается в дворик, за ним влетает микроавтобус. Мгновенно – машины еще движутся – распахиваются дверцы, и из них выбрасываются боевики Арнольда.
У всех в руках – немецкие автоматы времен Второй мировой войны.
– Это ваш сынок их вооружил, – улыбается офицер.
Боевики рассыпаются по дворику, берут на стволы входную дверь, окна и одновременно открывают огонь.
Открывают... А он не открывается.
Крупным планом наплывает растерянное лицо одного из боевиков, его руки, лихорадочно передергивающие затвор. Механизм выбрасывает нетронутый бойком патрон. Боевик снова жмет на спусковой крючок – безрезультатно, только слышится слабый щелчок. Он успевает выругаться, и картина на экране резко меняется.
Откуда ни возьмись, со всех сторон возникают крепкие фигуры в камуфляже. Боевиков укладывают на землю, обыскивают и забрасывают в подошедший автобус – весь в маскировочных желто-зеленых разводах и с темными стеклами.
Все кончено в минуту, точно в какие-то секунды. Автобус выползает на дорогу, за ним спецназовцы выводят джип и фургончик, куда уже сложены автоматы, так и не сделавшие ни одного выстрела.
И снова на экране – мирная картинка. Такой же газончик, только изрядно потоптанный. Те же скамеечки, только опрокинутые. Те же воротца, только сбитые с петель. И фонтанчик, весело журчащий своими светлыми струйками.
Чижик успевает бросить взгляд и на другие экраны – там аналогичные кадры: отъезжающие машины, в которых увозят бандитов и их нестреляющее «оружие».
Только одна камера рисует другую картинку: из задних ворот Арнольдовой дачи вылетает темно-зеленый фургон, а за ним вдогон несется «жигуленок», из которого рокочут усиленные мегафоном слова:
– ...Остановиться немедленно! В случае неповиновения открываю огонь на поражение!
В ответ из фургона трещат автоматные очереди. Одна из них вспарывает асфальт прямо перед носом «жигуленка» и, видимо, пробивает ему колесо. «Жигуленок» виляет в сторону, прихрамывая, выскакивает на обочину и утыкается бампером в дерево.
Оперативники распахивают дверцы и открывают огонь вслед фургону. Но поздно – тот уже скрывается за поворотом. Тогда они бросаются в подоспевшую машину и продолжают преследование. К ним присоединяется еще одна. Через мгновение все они выходят из поля зрения телекамеры.
В операционный зал входит офицер и докладывает:
– Часть преступной группы сумела вырваться и уходит в направлении Синереченского района. Ведется преследование. Организованы заслоны на дорогах. Подняты вертолеты.
В фургоне, который стремительно несется по шоссе, несколько боевиков – это личная охрана Арнольда и сам Арнольд. Он в бешенстве, лицо его бледно, перекошено. Он разевает рот, но говорить не может, лишь издает какие-то рычащие звуки.
...Может быть, так никогда и не узнал бы несчастный Арнольд, кто так мастерски сорвал его планы. Но Костик, уходя в последний раз с его дачи, по-мальчишески не удержался и оставил на его столе записку: «Прощайте, дружище!» А вместо подписи в уголке листка – маленькая веселая птичка...
Наконец-то Арнольда прорывает:
– Ничего больше не надо! Только Чижика достать! Младшего!
Однако боевики в эти минуты больше озабочены тем, чтобы их самих не достали, чтобы уйти от погони. Двое, сжимая в руках автоматы, неотрывно смотрят назад, на убегающую серую ленту шоссе.
– Я его... я его... – бормочет Арнольд, – я его...
– Заело, – с усмешкой шепчет один охранник на ухо другому.
– Догоняют, – с тревогой говорит боевик с заднего сиденья.
– И впереди уже ждут, – зло роняет водитель.
На шоссе выползает здоровенная фура и перегораживает дорогу. Милиционеры раскатывают ленту с шипами.
– Сворачивай! – кричит Босой, начальник Арнольдовой охраны.
– Куда? – теряется водитель. Действительно, свернуть некуда. По бокам шоссе – только глубокие кюветы, кустарник и ни одного съезда.
– Куда хочешь! Ищи! Как хлеб – голодный.
– Я его... – все бормочет Арнольд и стучит кулаком по коленке.
Сдаваться никто из них не собирается. В машине – отпетые бандиты, которым снисхождения не будет. Они это знают.
– Стойте! Требую остановиться! – гремит сзади мегафон.
Боевики снова открывают огонь.
Водитель нашаривает взглядом более-менее подходящий спуск в кювет, резко тормозит и сворачивает.
Машина спускается в канаву и, взревывая мощным двигателем, буксуя, начинает выбираться из нее. Переваливается, подминает кусты и скрывается в придорожной лесополосе.
За лесополосой – заброшенная грунтовая дорога, заросшая травой, с глубокими колеями.
Арнольд приходит в себя, командует:
– Ты и ты! – тычет пальцем в охранников. – Остаетесь здесь, прикроете нас. Задержите погоню и уходите в леса.
Неохотно они спрыгивают на ходу, бросаются на землю, укрываются в колеях, только торчат из них автоматные стволы.
Над шоссе появляется вертолет, стрекочет мотором, словно стреляет длинными очередями из пулеметов.
– Гони, гони! – начальник охраны колотит водителя в спину.
А тот и так делает чудеса на этой ужасной дороге. Машина пробуксовывает в глубоких рытвинах, скребет брюхом землю, натужно ревет мотором, но упорно движется к недалекому уже лесу.
Вертолет меняет курс, видимо, получив сообщение по рации. Звук его мотора приближается. Сзади опять раздается стрельба. Рвутся гранаты.
Фургон вползает в лес, под густое прикрытие деревьев.
– Все, – сказал Арнольд, – заворачивай под тот дуб, дружище. Прячемся.
Боевики оценили его хитрость, повеселели. Преследователи будут встречать их дальше по дороге. Здесь заслоны снимут. Погоня переместится вперед.
– А мы подождем, – сказал Арнольд. – Потерпим. И поедем назад. – Он разворачивает карту и показывает водителю: – Вот здесь наша база. Отдохнем полчаса, сменим машину...