Мятежное сердце, стр. 17

– Я бы хотел большего, можешь не сомневаться.

Ее тело мгновенно отреагировало, в крови вспыхнул огонь. «Не смей желать большего! – приказала она себе. – С таким человеком, независимо от того, изгой он или нет, для тебя это невозможно». Яд, таившийся глубоко внутри, заполнил ее душу, высвободив сожаление и гнев.

– В моей жизни нет места для человека вроде вас, Рейн Монтгомери. – Она поморщилась, заметив мелькнувшую в его глазах боль.

Будущего для нее давно не существует, а столь заметный человек наверняка разрушит ее тщательно продуманные планы.

Рейну было неприятно, что подобные слова еще могут ранить его, и он поклялся, что никогда больше не позволит себе так раскрыться. Он окинул ее с головы до ног тяжелым взглядом, заставившим девушку поежиться. Глаза у него сверкали, в тоне слышалось презрение.

– Всего хорошего, убийца.

Он шагнул в темноту, будто растворившись в ней, а Микаэла осталась на месте: ее ноги словно приросли к каменным плитам. Рейн жаждал того же, что и остальные… Нет, это не должно причинять такую боль. Но ведь она сама этого хотела, чтобы выполнить свой долг, верно? Почему же сейчас она готова разыскать его, потребовать, чтобы он не был таким холодным, безжалостным и коварным? Горло у нее сжалось. Однако настойчивые голоса стали громче, и ей пришлось схватить с земли шаль и бежать вслед за слугой.

Рейн в волнении смотрел, как она удаляется. Его страсть достигла опасного уровня, когда эмоции грозили вырваться наружу, и за это он ненавидел себя. Будь на ее месте другая женщина, он повалил бы ее на холодную скамью, удовлетворив свое вожделение, но Микаэла – леди, чистая, невинная. Да, она права, ему не следовало прикасаться к ней, ведь знай она про него чуть больше, не удостоила бы его даже взглядом. Но в его объятиях Микаэла стала такой податливой и соблазнительной, заставляя желать запретного!

Понимая, что не может появиться в доме в подобном состоянии, Рейн опять прислонился к дереву и закурил сигару. Нужно обождать, пока ночная свежесть остудит тело, хотя никакой холод не успокоит его возбужденную плоть, а это опасно и для него самого, и для его цели. Эта женщина имела над ним власть, и он решил больше не испытывать ее на себе. Взглянув на дом, где исчезла девушка, Рейн подумал:

«Беги, дорогая. Потому что если мы снова встретимся в темноте, я могу поддаться безумию и уже не отпущу тебя».

Микаэла юркнула в боковую дверь, оглянулась, но Рейна не увидела. Расставание обидело ее больнее, чем она могла предположить. Закрыв глаза, она прижала ладонь к губам, еще горячим от поцелуев, и попыталась избавиться от чувств, которые будил в ней только Рейн. Затем взяла себя в руки и пошла через весь дом на кухню.

Мысли о Рейне тут же вылетели у нее из головы, едва она увидела снующих между столами людей, которые сбивались с ног, торопясь приготовить еду. На пол упала чашка, густые сливки брызнули на стену, кто-то вскрикнул, раздалось проклятие. Микаэла схватила за руку пробегавшую мимо служанку.

– Успокойся, Милли.

– Но они поглощают еду быстрее, чем мы успеваем ее приготовить, мэм.

– Они пока займутся напитками. – Милли с сомнением посмотрела на хозяйку, а та задрала нос и, подражая голосу дяди, прогнусавила: – Никто не посмеет быть невежливым и сказать, что не хватает еды, когда столы буквально ломятся от блюд. Особенно теперь, когда идет война и все мы должны приносить жертвы.

Милли хихикнула, но через мгновение улыбка сошла с ее лица.

– Они роялисты, на них это не подействует, – кисло произнесла она.

– Тогда мы сами попробуем несколько штук. Они вредны для их необъемных талий. – Микаэла взяла с подноса аппетитное пирожное и сунула его в рот служанки.

Проходящая мимо Агнесс ухмыльнулась, и девушка бросила взгляд на дверь, чтобы убедиться, что генерал не пробрался на кухню, затем обошла душное помещение, угощая слуг плодами их труда. Суета мгновенно улеглась, все немного успокоились и вернулись к работе.

Кроме Агнесс, которая отвела Микаэлу в сторону.

– Где ты пропадала?

– В саду. А что? Он приходил сюда искать меня?

– Нет. Просто по тебе заметно, что ты была… занята. – Агнесс подняла серебряный поднос, и девушка взглянула на свое отражение.

Прическа была в порядке, но губы слегка припухли, кожа вокруг рта покраснела. От смущения щеки ее запылали.

– Понравилось, а?

– Агнесс!

– Точно, понравилось.

– Замолчи!

– Мисс Дентон! – негромко позвал Джеймс, глядя в сторону зала. – Идите.

Микаэла поняла его: дядя обнаружил, что она не вернулась в зал. Проклиная Рейна с его поцелуями и не имея возможности подняться в свою комнату, чтобы припудрить лицо, девушка схватила щепотку муки, приложила к щекам, стряхнула лишнее и критически оглядела себя в блестящем подносе. Агнесс хихикнула. Микаэла уже собралась положить поднос, когда увидела в нем знакомую темную фигуру и стремительно обернулась к открытой двери кухни, но там уже никого не было. Ветер донес запах сигарного дыма, и она подошла ближе, чтобы проверить свои подозрения. Но тут Джеймс снова позвал ее, и Микаэла бросилась к дверям зала.

– Мы отплываем через две недели. С вечерним приливом. Она не решилась заглянуть внутрь, пытаясь определить, кому принадлежат голоса. Ага, лорд Джермен, военный министр.

– Почти семитысячный отряд будет хорошим подарком для колонистов.

– Боже, цена слишком высока! А другого пути нет?

– Цена не имеет значения. К тому же король давно исчерпал другие методы. На этот раз мы зададим им хорошую трепку.

Кто-то усмехнулся.

– Как в Тикондароге?

– Тогда мы недооценили их количество.

– Сейчас в драку вступила Испания. Опять чей-то презрительный смешок.

– Испанцы не умеют воевать в дикой местности.

– Зато колонисты умеют. Это их земли.

– Это земли короля!

– Наши силы?

– Гарнизон и четыре корабля с укомплектованными экипажами.

Микаэла быстро повторила про себя: через две недели, четыре корабля, их названия, семь тысяч. Когда разговор перешел на старые победы, девушка оглянулась, убеждаясь, что никто не видел, как она подслушивает, вошла в зал, и сердце у нее упало.

Дядя беседовал с Рейном, а тот, держа в руках треуголку и плащ, лишь качал головой, затем, несмотря на протесты генерала, направился к двери.

– Всего доброго, мисс Дентон, – сказал он, проходя мимо нее.

Гости расступались, освобождая ему путь.

Глава 9

Он пил ром прямо из бутылки, запрокинув голову, и обжигающая жидкость лилась в желудок, подогревая так долго сдерживаемую ярость. Он гордился своим умением руководить принадлежащей ему компанией, судами, а главное, собой, и вот способность контролировать свои эмоции исчезла.

«В моей жизни нет места для человека вроде вас, Рейн Монтгомери», – звучало в его памяти.

Он презрительно усмехнулся. Деликатность обвиняющих слов не уменьшала горечи поражения, которая захлестывала его, угрожая разорвать на части. «Неужели ты погубишь ее ради еще одного поцелуя и тайного свидания?»

А найдет ли она себе достойную пару в этом мерзавце Уинтерсе?

Ему редко приходилось общаться с такими чистыми, невинными девушками, он предпочитал шлюх для удовлетворения своих потребностей. Ни обязательств, ни надежд, цвет его кожи или происхождение не имели никакого значения, а встречи не оставляли следов.

Рейн долго смотрел на бутылку цветного стекла, затем швырнул ее через всю каюту, и толстое стекло раскололось. Помассировав затылок, он нетвердой походкой направился к столу.

– Убирайтесь к черту! – крикнул Рейн в ответ на стук. Однако Темпл все же заглянул в каюту и нахмурился, увидев капитана в расстегнутом жилете, с выбившейся из штанов рубашкой.

«Парень слишком толстокож, чтобы понять, что сейчас неподходящее время для визита», – подумал Рейн.

– Я думал, ты останешься на ночь у графа. Капитан сел в кресло, положил ноги на стол и откупорил вторую бутылку.