Дрожь, стр. 38
Джимми продолжал сжимать руку брата.
— Двадцать семь костей. Все они аккуратно соединены друг с другом...
Зазвучала ария из «Турандот», та, где принцесса задает своим поклонникам три загадки. Ответивший верно получит ее руку и станет императором Китая. А проигравших казнят. Высокий чистый голос певицы предлагал эти загадки так, что ни один мужчина не смог бы устоять.
Джимми сильно сжал ладонь брата и заметил капельки пота, проступившие у него на лбу. Джонатан, тяжело дыша, расслабил руку, подчиняясь железной хватке Джимми.
— У тебя красивые руки, — сказал Джимми, двигая косточками. — Мягкие и изящные...
Джонатан сжал губы, поскольку брат усилил хватку, но даже не попробовал освободиться.
— Такими нежными и чувствительными руки делают многочисленные нервные окончания, не так ли? — продолжал Джимми. — Наверное, у тебя их целая куча?
Джонатан продолжал смотреть ему прямо в глаза, не сопротивляясь.
— В моих руках сила жизни и смерти, Джеймс, так что подумай хорошенько о том, что ты делаешь. Моя работа очень важна, ты это знаешь. Поговорим лучше о твоем сенсационном открытии, будто я сбежал с собственной вечеринки. Мне пришлось отправиться в больницу, потому что... — Он поднял голову, видя удивление брата. Голос певицы звучал все громче и выше, словно окружая их непреодолимой стеной. — Ты вспоминал сегодня об аварии? С чем-то похожим я столкнулся в воскресенье ночью — фургон с детьми на шоссе в Санта-Ане. Ребятишки возвращались с церковного концерта, никто не пристегнулся ремнями безопасности.
— Ты лжешь.
Джонатан пожал плечами.
— Ты уехал, чтобы забрать фотографии.
— Ах да, твои ценнейшие снимки, — покачал он головой. — Прости, но я всю ночь провел в операционной. Думал, ты в курсе.
— Я... я не верю тебе. — Джимми отпустил его руку.
Плечи Джонатана заметно расслабились, но рука неподвижно лежала на столе.
— Думаю, ты слишком серьезно воспринял эти снимки.
Впервые за все это время Джимми усомнился в существовании фотографий жертв Яйца. Может, Хоулт права, и ему просто привиделось?
— Мне не нужны снимки, ты и так предоставил мне все нужные улики, — все же сказан он спокойно. Однако, чувствуя, как сильно замерз, не мог скрыть дрожь. — Ты был на утесе в день убийства, смотрел на свою работу и улыбался, мать твою!
— О чем ты?
— Это не просто игра. Джонатан. Ты зашел слишком далеко.
— Я волнуюсь за тебя. Джеймс. — Джонатан снова нацепил фуражку на палец и начал крутить. — Старшие братья обычно опытней, но у нас с тобой всего год разницы.
Я даже не помню того времени, когда тебя не было на свете. Ты всегда существовал, делил со мной комнату, сидел за столом напротив. Мы были словно близнецы. — Фуражка завертелась быстрее. — Детектив Хоулт попросила меня встретиться с ней пару дней назад и задала мне массу вопросов о тебе. На твоем месте я бы позаботился об алиби. — Резким движением он натянул фуражку Джимми на голову.
Джимми сдернул головной убор и швырнул его брату в лицо.
— А я думал, тебе понравится быть дерзким юным офицером! — усмехнулся Джонатан, наклоняясь к Джимми. — Раньше мне нравилось держать тебя за руку. Обычно я не допускаю такой интимности, но с тобой все было по-другому. Мы не таили друг от друга секретов. — Его глаза увлажнились. — За последние несколько месяцев я пару раз замечал, что во время секса со мной Оливия еще думала о тебе. И знаешь, меня это совершенно не задело!
— Неужели?
— Она очень спортивная, — продолжал Джонатан. — Немного мускулиста на мой вкус, но в целом здоровое животное, дикое и своенравное. Пока я ее еще не до конца обуздал, но все впереди. Дай мне время!
Джимми постарался сосредоточить внимание на голосе певицы.
Джонатан тронул золотую пуговицу.
— Прошлая ночь была особенной. Мы занимались с Оливией любовью, и я уверен, она мечтала о тебе. Закрыв глаза, представляла тебя. Вчера в нашей постели находились трое. Только ты был всего лишь призраком, а я входил в нее и заставлял стонать.
Джимми резко отодвинулся. Он чувствовал, что Оливия смотрит на них, пытаясь понять, о чем речь.
— Когда-нибудь она перестанет думать о тебе, — сказал Джонатан, — и мы останемся вдвоем на нашем брачном ложе, и тогда она больше не будет нужна мне. Я избавлюсь от нее, Джимми. Я действительно сделаю это.
Джимми схватил его за воротник и опрокинул вместе со стулом, навалившись сверху. Оливия что-то крикнула.
Джонатан улыбался. Их лица были так близки, что казалось, братья вот-вот поцелуются.
— Ты снова проиграл, — засмеялся Джонатан, высвобождаясь. — По крайней мере ты последователен!
Глава 29
— Как твоя голова, приятель? — в третий раз поинтересовался Блейн. В это утро понедельника на нем были зеленые шорты из спандекса и обтягивающая майка. Он оглянулся и понизил голос. — Я на самом деле сожалею о том, что отмутузил тебя на прошлой неделе, но я не могу перечить Пилар. Она босс. А вообще ты ей нравишься.
— Мне все так говорят.
— Ну вот! — улыбнулся Блейн. — Значит, правда!
Пилар ходила туда-сюда в соседней комнате, разговаривая на испанском по мобильному телефону. Ее голос звучал очень молодо, по-девичьи, а взгляд был жестче, чем у любого мужчины. На ней были джинсы и ковбойская рубашка. Разговаривая, она постукивала высокими каблуками, а ее голос соблазнительно срывался. Она взглянула на Джимми и подмигнула.
Вернувшись в субботу с «оперного» вечера, Джимми позвонил фотографу по имени ATM. Тот не ответил, поэтому Джимми оставил ему сообщение с просьбой перезвонить сразу же, как только найдутся снимки. Следующие несколько часов он безуспешно пытался заснуть и, не выдержав, снова потянулся к телефону.
Судя по ночным сводкам «Таймс», в воскресенье ночью произошла авария, в которую попало четыре автомобиля. Жертв увезли в больницу Ньюпорта. Тамошняя медсестра подтвердила, что в ту ночь Джонатан находился за операционным столом, но не знала, когда именно он приехал и когда уехал. Затем она пробормотала что-то о конфиденциальности подобной информации и повесила трубку. Джимми слушал короткие гудки и прикидывал, мог ли Джонатан успеть к домику-раздевалке до того, как туда явились они с Хоулт. Он лежал в кровати, уставившись в потолок, и улыбался, вспоминая выражение лица Акулы, когда он подшучивал над ним. Со сном стоит повременить. Джимми знал, что надо обязательно проверить «благотворительные» поездки брата в Южную Америку.
— Если у тебя болит спина, я могу дать тебе одну китайскую мазь, называется «Тигровый бальзам». Она поможет, — предложил Блейн. — Она похожа на «Бен-Гей», только сильней. Еще у меня есть «Перкодан».
Джимми покачал головой, наблюдая за Пилар. Он не был особенно силен в испанском, но все же понимал, о чем шла речь. Пилар спрашивала своего собеседника, полицейского из Керваки, что в Венесуэле, не было ли у них нераскрытых убийств в период с четвертого по восемнадцатое июня прошлого года. Она переходила от одного копа к другому, к третьему, четвертому на протяжении последних двадцати минут, изображая студентку американского колледжа, изучающую работу полицейских Латинской Америки. То, как она говорила «por favor», могло растопить камень.
В период с четвертого по восемнадцатое июня Джонатан как раз работал в Керваке. Джимми узнал об этом от его агента сегодня утром. Тот прислал отчет о поездках своего клиента на адрес редакции «Слэп». Пилар ничего не сказала, когда Джимми явился к ней с кипой бумаг в руках. Не стала спрашивать, кто именно посетил все эти маленькие городишки Латинской Америки и почему Джимми так важно узнать об убийствах, совершенных там. Она также ни разу не вспомнила о Ролло или деньгах. Просто попросила Блейна сварить им кофе, села на диван и начала изучать бумаги.
— Она просто чудо, правда? — сказал Блейн, пока Пилар бродила по комнате. — Она не только умна. Многие девушки умны. А она отжимает штангу в два раза тяжелей собственного веса!