Счастье™, стр. 59
Бледно светила изъеденная солью луна, Райские Кущи дремали, по Главной улице медленно дрейфовали целлофановые пакеты, Джек диктовал, Эдвин печатал. Пальцы Эдвина болели, запястья сводила судорога, голос Джека садился, оба накачались дешевым виски но, невзирая на боль, продолжали. Они работали всю ночь, заполняя словами тьму, пока небо не осветил первый розовый луч. А они все продолжали. Страницу за страницей. Слово за словом.
Глава пятьдесят вторая
«Как стать несчастным» в мгновение ока стала бестселлером, и, хотя ее тираж значительно уступал «Что мне открылось на горе», эффект оказался столь же ошеломляющим. (У «Сутенира» теперь было две торговые марки: Счастье™ и неСчастье™, и деньги по-прежнему текли рекой.) Горячо ожидаемое продолжение книги Тупака Суаре пользовалось огромным успехом. Многие бывшие почитатели осудили автора за предательство собственных идей. На него наложили фатву, за его голову назначили вознаграждение, щедрость которого вывела из подполья сотни одаренных убийц.
Бедный Гарри Лопес, ныне мишень бесчисленных покушений, твердил о своей невиновности. «Я – актер! – умолял он. – Тупака Суаре не существует!» Но толпы его не слушали и скандировали: «Еретик! На виселицу!» Гарри вынужден был скрываться, истратил огромное состояние на круглосуточный надзор за своей персоной и на вооруженных (но безграмотных) телохранителей. По всей стране в Обителях Счастья™ образовались непримиримые политические фракции. Появились раскольники, в холистических коммунах начались распри, множество полей люцерны затоптали. Участились драки. Бригада Счастья™ встретила грудью напор Союза Несчастья™, в штате Вермонт беспорядки достигли своего пика, когда в коллективном объятии один человек в белых одеждах пырнул ножом другого.
– Этот козел прикоснулся к моей книге, – объяснил он, когда его повалили на землю.
Большой популярностью стали пользоваться футболки и наклейки на бамперы с надписью: ПЛАТОН – ЗАСРАНЕЦ, и тут же появились футболки противников: ПЛАТОН – ЭТО КРУТО! Борьба внесла заметное разнообразие и в граффити банд-конкурентов.
– По крайней мере, обсуждают философские вопросы, – несколько неуверенно комментировал события один профессор. – Это лишь начало.
Взлетела популярность высшего образования. Равно как потребление спиртного и наркотиков. Многие бывшие наркоманы счастья™, брошенные своим гуру, стали искать блаженства в глянцевых журналах, дискотеках и случайных связях.
Мистер Этик сбежал в Доминиканскую республику (а ФБР шло по его следу), где написал «пособие для чайников» «В розыске: этика для беглецов в бегах, которые спасают свою жизнь». Эдвин де Вальв получил неблагодарное задание отредактировать эту чрезвычайно тонкую книжицу (едва ли больше тридцати тысяч слов – и это при полях размером со взлетную полосу и шрифте, каким обычно печатают заголовки ко Дню победы). Мистер Этик разозлился на редакторские пометки («А вам не кажется, что „беглецы в бегах“ – тавтология?»), и его задержали в аэропорту, когда он прилетел в Штаты, чтобы убить Эдвина. В багаже нашли заряженный пистолет.
Следующей весной «Сутенир Инкорпорейтед» выпустил сатирическую книгу молодого анонима «Смерть бэби-бумерам! Смерть!». Критики – в большинстве своем лысеющие пятидесятилетние мужчины – назвали ее «наглой», «легковесной» и «незрелой».
Затем шли домой и плакали в подушку. Но это неважно. Книга провалилась. Она пылилась на полках месяцами, а свои дни окончила в уцененных коробках, разрушив тем самым скрытые литературные притязания Эдвина де Вальва.
Мистер Мид попробовал пересадку волос, они не прижились, и теперь голова у него и лысая, и в шрамах. Но ничего. Он начесывает длинные пряди с боков наверх и на лоб. Последний раз его видели на «главной» издательской конференции на Вайкики – он загорал на пляже.
А как Мэй? Как Эдвин? И самое главное – как Мэй и Эдвин?
К сожалению, у них ничего не вышло. Почему? Все дело в капусте. Вареной капусте. У итальянцев есть выражение – «cavoli riscaldati», что значит «разогревать капусту». Иными словами, пытаться возродить прежнюю любовь – все равно что подавать на стол подогретую вчерашнюю капусту. Разогретая капуста – безвкусное неаппетитное месиво. Ничего не выйдет. Так и получилось в нашем случае. Мэй Уэзерхилл ушла из «Сутенира», сейчас она – главный редактор «Ки-Вест Букс». Летает первым классом и даже умудрилась переманить нескольких популярных авторов у мистера Мида. Сейчас «Сутенир» отсылает макулатуру в «Ки-Вест».
– Хочет войны? Она ее получит! – вопит мистер Мид.
А что же Эдвин?
Он по-прежнему работает в «Сутенире», по-прежнему редактирует, по-прежнему недоволен, по-прежнему строит тайные планы и по-прежнему мечтает все бросить. Порой получает открытки от Мэй, полные иронических комментариев и небольших общих секретов, но даже их дружба стала скорее ностальгией. Они частенько видятся на презентациях или книжных выставках, и между ними всегда вырастает стена неловкости. Грустное молчание. Они утонули в море мокиты. Эдвин спас мир и потерял лучшего друга.
Здесь не будет концовки «жили они долго и счастливо». В том-то, я считаю, и суть.
ПОСТСКРИПТУМ
На горе
Эдвин Винсент де Вальв, в мятом галстуке, с портфелем в руке, выскочил из метро на перекрестке Фауст и Броад-вью, точно суслик в огромный каньон.
Утро еще раннее, но уже погрязло в трясине усталости и городской скуки. День намечался жаркий и сонный – в такие дни даже таксисты равнодушны. Они, конечно, могут вас обругать, но сразу ясно, что не от души. Вам кажется, их мысли где-то далеко – высоко, в кайме городского горизонта, где солнце насмешливо блестит золотом на крышах, вечно манящее, вечно недостижимое.
По команде светофора Эдвин перешел Гранд-авеню и подумал, как обычно в это самое время на этом самом месте: «Ненавижу этот ебаный город!»
В его кабинете (бывшем кабинете Мэй, что до сих пор хранил ее тепло) ждала стопа рукописей. Эдвин сел и принялся за сизифов труд, которым была его жизнь. Последний стажер выдержал всего шесть дней, и гора макулатуры выросла, как никогда.
Здравствуйте, мистер Джонс. Я прислал художественный роман – первую часть трехчастной трилогии, где все повествование ведется от лица семейного тостера…
Уважаемый (-ая) сэр (мадам). После внимательного рассмотрения…
Эдвин почти управился с первой стопкой, когда заверещал телефон. Звонила врач из больницы Силвер-Сити.
– Можно поговорить с мистером де Вальвом? – спросила она.
У Эдвина сжалось сердце.
– Насчет Джека? – Он ждал этого звонка, а когда наконец дождался, к его удивлению оказалось, что ему страшно гораздо сильнее, чем он думал. – Он уже?..
– Нет, но мы перевели его в Феникс. Он написал, что вы его ближайший родственник. А если дословно, «прямой наследник, который не получит ни тощего цента моих денег». Так написано в анкете. Мистер де Вальв, болезнь начала прогрессировать. Поражены печень и гортань, болезнь вызвала коллапс капилляров, отвечающих за…
– Простите, но я не понимаю медицинских подробностей. Перестаньте, прошу вас.
– Правый глаз ослеп, левый видит очень плохо. Вот срань.
– То есть он… Он может читать?
– Нет, он практически слепой.
– Значит, он умер.
Докторша подумала, что плохо расслышала:
– Нет, не умер. Но, боюсь, ему недолго осталось. Он просил не звонить вам, но это наш долг. Ваш отец может не дожить до утра.
– Он не отец мне, – начал было Эдвин, но вместо этого сказал: – Значит, больница в Фениксе. Можете дать адрес?
Самолет приземлился, когда солнце уже садилось. Пассажиры проталкивались через терминал, волочили чемоданы, спотыкались на эскалаторах и огрызались друг на друга самым непросветленным образом. Эдвин прилетел налегке, быстро пробрался сквозь толпу к «Выходу для прибывших пассажиров» и мимоходом подумал: «Потрясающее выражение: выход для прибывших».