Принц крови, стр. 29

— Мне надо, чтобы при поисках поднялось как можно больше шума. Но больше всего мне надо, чтобы к аукциону там собралось как можно больше солдат. Понимаешь?

— Нет, хозяин.

Последнюю неделю Боуррик провел, подробно выспрашивая мальчика обо всем, что касалось города и гильдии работорговцев.

— За оградой проходит улица, которая ведет к порту, — сказал Боуррик, и Сули кивнул. — Через несколько минут после побега десятки солдат кинутся в порт и найдут нас прежде, чем мы успеем уплыть в лодке в Квег или куда-нибудь еще, верно? — Мальчик еще раз кивнул. — Никто в здравом уме не рискнет отправиться в пустыню, не так ли?

— Конечно.

— Значит, мы пойдем в сторону пустыни.

— Хозяин! Мы погибнем!

— Я же не сказал, что мы уйдем в пустыню, — объяснил Боуррик. — Мы пойдем в ту сторону и поищем место, где можно будет спрятаться.

— Но где, хозяин? Между этим местом и пустыней расположены дома богатых горожан, казармы солдат и дом губернатора.

Боуррик усмехнулся.

— О великие боги, — заговорил мальчик, глаза которого стали круглыми от страха, — хозяин, ты же не хочешь сказать…

— Вот именно, — ответил Боуррик. — Там-то они не станут искать двух беглых рабов.

— О благородный хозяин, ты, наверное, шутишь, чтобы помучить своего бедного слугу.

— Перестань, Сули, — заметил Боуррик, оглядываясь. — Ты подал мне хорошую мысль.

— Я, хозяин? Я ничего не говорил о том, чтобы отдаться в руки губернатора.

— Нет, но, если бы ты не пытался спрятаться от работорговцев в загоне для рабов, я бы никогда до нее не додумался.

Боуррик скинул наручники и знаками показал мальчику, чтобы тот поднялся. Стражники на дальнем конце загородки играли в кости, а тот, которого оставили на страже, дремал. Боуррик указал вверх; мальчик кивнул. Он скинул свой балахон, оставшись в одной набедренной повязке, Боуррик сложил руки и мальчик поставил ногу ему на ладони; принц отчасти подсадил, отчасти подбросил его к балкам, поддерживающим крышу. Мальчик ловко пробрался по балке в дальний от играющих стражников угол, туда, где дремал один солдат.

Промедление и малейший шум могли испортить все дело, поэтому Боуррик обнаружил, что задерживает дыхание, наблюдая, как мальчик пробирается к углу загородки. Там Сули быстро взобрался на ограду и, протянув руку, схватился за рубаху» которую ранее привязал к балке. В два приема взобравшись на изгородь, Сули Абдул завис прямо над спящим человеком.

Свесившись, мальчик стащил с головы стражника металлический шлем, а подошедший Боуррик в тот же миг взмахнул наручниками. Браслет с глухим стуком ударил солдата в висок, и тот повалился на землю.

Боуррик не стал оглядываться, чтобы узнать, наблюдает кто-нибудь за ними или нет — если другие стражники что-нибудь заметили, можно было считать, что все пропало, — принц подпрыгнул и схватился за висящую рубаху.

В один миг он оказался наверху, рядом с мальчиком. Сули, пригибаясь, осторожно пошел по балке, которая держала крышу. Боуррик двинулся следом — ему пришлось ползти.

Вот они тихо миновали игравших стражников и на дальнем конце загона перебрались на крышу следующего, а оттуда перепрыгнули на стену наружной ограды. Спрыгнув на землю, они пустились к дому губернатора Дурбина, да так быстро, словно весь городской гарнизон гнался за ними.

План Боуррика сработал. В доме губернатора была страшная суета. Поэтому какие-то два раба, направлявшиеся через двор к кухне, не вызвали удивления.

Через десять минут поднялась тревога — на улицу выскочили стражники, крича, что сбежал раб к этому времени Боуррик и Сули нашли отличный чердак в том крыле, которое предназначалось для гостей. Судя по толстому слою пыли, он пустовал уже много лет.

Сули прошептал:

— Господин мой, ты и впрямь чародей. Уж об этом они никогда не додумаются. Никому не придет в голову обыскивать дом губернатора.

Боуррик кивнул. Он поднял палец, призывая к молчанию, и улегся поудобнее, словно собрался поспать.

Возбужденный мальчик едва мог поверить своим глазам — юноша действительно уснул. Сули был слишком взволнован и испуган, чтобы последовать его примеру. Он выглянул в маленькое окошко, через которое они попали на чердак, — отсюда открывался вид на часть двора и на второе крыло дома.

Понаблюдав за беготней челяди, маленький попрошайка решил исследовать чердак. Он мог стоять на чердаке в полный рост, а Боуррику надо было пригибаться. Сули осторожно прошел по балке, поддерживающей потолок, — даже если в комнате под ними кто-то был, он бы не услышал шагов.

В дальнем конце чердака нашелся люк. Мальчик приложил к нему ухо, но ничего не услышал. Он подождал довольно долгое время — или решил, что времени прошло немало, а потом попытался осторожно приподнять крышку люка. Комната под ним оказалась пустой и темной. Мальчик аккуратно поднял крышку, стараясь, чтобы пыль из щелей не просыпалась вниз, и просунул голову в отверстие.

И чуть не вскрикнул, обнаружив, что смотрит в чье-то лицо. Потом, когда глаза привыкли к темноте, он понял, что оказался нос к носу с большой статуей из тех, что привозили из Квега, — статуя представляла изваянную из мрамора или какого-то другого камня фигуру человека в полный рост.

Мальчик, опершись на голову статуи, спустился в комнату. Оглядевшись, он обнаружил, что комната использовалась, как кладовка, и очень этому обрадовался. В углу, под узлами с какими-то тряпками, нашелся тупой кухонный нож. Лучше такое оружие, чем совсем никакого, подумал Сули, и засунул нож под рубаху.

Передвигаясь как можно тише, мальчик подошел к двери. Она была не заперта. Приоткрыв ее, он сквозь щелку посмотрел в пустой и темный коридор.

Сули осторожно прокрался туда, где коридор соединялся с другим — тоже пустым и темным. Сули долго прислушивался, прежде чем решил, что никто не пользуется этим крылом большого губернаторского дома. Он заторопился вперед, наугад заглядывая в комнаты, и выяснил, что все они пустые. В некоторых вообще не было мебели, а там, где она стояла, все было прикрыто полотняными чехлами.

Оглядевшись, мальчик не нашел больше ничего интересного и решил, что пора возвращаться на чердак и немного поспать.

И тут в дальнем конце коридора он заметил тоненькую полоску света. В тот же миг тишина была нарушена чьим-то сердитым голосом, прозвучавшим приглушенно.

Любопытство боролось в душе Сули с осторожностью. Победило любопытство. Подкравшись поближе, мальчик обнаружил дверь, через которую доносились голоса. Приложив ухо к двери. Сули услышал, как кто-то злобно говорил:

— Дураки! Если бы знали об этом раньше, то успели бы подготовиться!

— Все произошло случайно, — отвечал второй, более спокойный голос. — Никто не понял, что хотел сказать этот болван Риз, когда он явился с донесением от Лейфа и заявил, что легко можно ограбить королевский караван.

— Да не королевский, — с трудом сдерживая гнев, снова заговорил первый. — Караван, в котором ехали принцы.

— А пленник, который убежал сегодня ночью, и был принц?

— Боуррик. Богиня Судьбы смеется над нами. Он был единственным рабом с рыжими волосами.

— Господин Огонь будет очень недоволен, если узнает, что принц еще жив, — произнес второй, спокойный голос. — Когда все решат, что Боуррик погиб, задача нашего хозяина будет выполнена, но если принц Островов останется в живых и отправится домой…

— Значит, — перебил злой голос, — надо позаботиться, чтобы он умер, а заодно чтобы умер и его брат.

Сули заглянул в замочную скважину. Он увидел только мужскую спину и руку, лежащую на столе. Потом человек за столом подался вперед, и Сули узнал губернатора Дурбина. Это ему принадлежал сердитый голос.

— Никто за пределами этой комнаты не знает, что сбежавший раб — принц Боуррик. Нельзя допустить, чтобы он хоть кому-то рассказал о себе. Пустите слух, что при побеге он убил стражника, и прикажите убить его на месте поимки.