Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века, стр. 13

На вечере у Фамусова в «Горе от ума» распространяется слух, будто бы Чацкий — пьяница, что он «пил не по летам» (словно можно пить в соответствии с возрастом!). «Шампанское стаканами тянул», — заявляет Хлестова, Наталья Дмитриевна поправляет: «Бутылками-с, и пребольшими». А Загорецкий с жаром утверждает: «Нет-с, бочками сороковыми». Сплетня доходит до абсурда.

Температурная шкала

Сейчас для измерения температуры воздуха, воды, тела и т.п. мы пользуемся шкалой ЦЕЛЬСИЯ, в которой один градус равняется 1/100 разности температур кипения воды и таяния льда. Существует еще и шкала РЕОМЮРА, в которой градус равен 1/80 той же разности. В XIX и в начале XX века в России действовали обе шкалы, условно обозначаемые С или R. В литературе того времени шкалы часто не указываются, мы склонны воспринимать градусы по Цельсию, но это неверно: следует учитывать, что в дореволюционной России преобладала шкала Реомюра. Разница несущественна, но все же рекомендуем читателю для точности понимания каждый раз делить указанное число градуса на 0,8 — температура покажется нам холоднее (если ниже нуля), или теплее (если выше). Так, 24 градуса холода по Реомюру окажутся 30 градусами по Цельсию, и мы искренне посочувствуем героям. Ноль градусов в обеих шкалах совпадает.

В стихотворении Некрасова «О погоде» есть строки:

Двадцать градусов, ветер притом,

Бескаретные ходят пешком.

По шкале Цельсия это 25 градусов — погода не для прогулок.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ДЕНЬГИ И ЦЕННЫЕ БУМАГИ

От полушки до катеринки

Вряд ли в классической русской литературе найдется сколько-нибудь крупное произведение, в котором не упоминались бы денежные единицы, их заменители и кредитно-финансовые взаимоотношения персонажей. Этот слой лексики особенно труден для современного читателя — так многое в денежной и кредитной системе изменилось. Иные диалоги и фразы из классических произведений стали настолько непонятны, будто бы и не по-русски изложены. Вот, например, разговор о взятках в «Мертвых душах» Гоголя:

«Почему ж не дать? я готов четвертак, другой». — «Нет, не четвертак, а по беленькой… писарям и достанется по четвертаку, а остальное пойдет к начальству»… «Прежде было знаешь по крайней мере, что делать: принес правителю дел красную, да и дело в шляпе, а теперь по беленькой, да еще неделю провозишься….»

Или слова защитника в «Братьях Карамазовых» Достоевского:

«…воротившийся после убийства в лавку приказчик сообщил полиции не только об украденной сумме, но и из каких именно денег она состояла, то есть сколько было кредиток радужных, сколько синих, сколько красных, сколько золотых монет и каких именно».

Фразы эти звучат для нас почти как алгебраические уравнения.

Начнем с элементарного — разъяснения официальных и неофициальных названий денежных единиц, от мелких к крупным.

ПОЛУШКА — самая мелкая монета, 1/4 копейки. Существовала до 1917 года, в 1925-1928 годах снова была в обращении, но означала уже полкопейки. Слово обычно употреблялось в переносном значении — ничтожно малая величина, почти ничто. В «Домике в Коломне» Пушкина мнимая Маврушка, застигнутая за бритьем, «ушла, не взяв в уплату ни полушки». Вспомним и пословицу: «За морем телушка полушка, да рубль перевоз».

ДЕНЬГА, ДЕНЕЖКА. Медная монета достоинством в полкопейки. В комедии Фонвизина «Бригадир» прижимистая Бригадирша поучает сына Ивана правильно вести расходы, не округляя выплачиваемых сумм: «Ты тамо не дашь уже пяти копеек, где надобно дать четыре копейки с денежкой».

ГРОШ. Медная монета, до 1838 года — две копейки, потом — полкопейки. Чаще всего — синоним ничтожно малой суммы. Гоголевский Акакий Акакиевич «имел обыкновение со всякого истраченного рубля откладывать по грошу в небольшой ящичек». «Ни в грош не ставить» — не уважать, не считаться с кем-либо. «Гроша медного не стоит» и т.п.

КОПЕЙКА. Всегда равнялась одной сотой рубля.

СЕМИТКА, СЕМИШНИК, СЕМАК. Не семь, как можно подумать, а две копейки. Почему же в корне слова «семь»? До реформы 1838 года, сократившей курс в 3,5 раза, монета действительно равнялась семи копейкам. Курс изменился, а название осталось. Один из персонажей Глеба Успенского укоряет другого: «А ты, ученый, даже не знаешь, что такое семитка. Знай, это две копейки».

АЛТЫН. Три копейки. Купец Брусков в комедии Островского «В чужом пиру похмелье» острит: «По-латыни два алтына, а по-русски шесть копеек». Другая комедия Островского, повествующая о неожиданном богатстве: «Не было ни гроша, да вдруг алтын». У Маши в «Капитанской дочке» Пушкина, по образному определению ее матери, приданого — «частый гребень, да веник, да алтын денег (прости Бог!), с чем в баню сходить».

Трехкопеечная монета называлась также ТРЫНКОЙ и ТРЕШНИКОВ. В «Декабристах» Л. Толстого говорится: «Во всех городах задавали с речами обеды севастопольским героям, и им же, с оторванными руками и ногами, подавали трынки». А «трешник» встречается у Некрасова: «По времени приладились /И к новому писцу. Тот ни строки без трешников, / Ни слова без семишников».

ПЯТАК, ПЯТАЧОК. 5 копеек. Были и серебряные монеты такого достоинства. Дуня дала мальчику, который вызвался показать ей могилу отца, «пятак серебром» (Пушкин. Станционный смотритель).

ГРИВЕННИК, в старом просторечии — гривна и грива — 10 копеек. В «Медном всаднике» Пушкина Евгений отправляется на другой берег Невы — «И перевозчик беззаботный / Его за гривенник охотно / Чрез волны страшные везет». Повествователь в «Истории села Горюхина» Пушкина пишет, что крупно выиграл в карты «в то время, как у меня в кармане оставалося рубль 6 грив». Скупая бригадирша в «Бригадире» Фонвизина уверяет, что «гривною в день можно быть сыту».

ПЯТИАЛТЫННЫЙ. 5 Х 3= 15 копеек. Актер в пьесе Горького «На дне», решивший бросить пить, радостно оповещает: «Вот они — два пятиалтынных, а я — трезв».

ДВУГРИВЕННЫЙ. 10 Х 2 = 20 копеек. Художник Чартков покупает у купца роковой портрет старика «за последний свой двугривенный» («Портрет» Гоголя).

ЧЕТВЕРТАК. Четверть рубля, то есть 25 копеек. До 1917 года — ходячая серебряная монета. У Чехова в рассказе «В овраге» «бабы и девки возят на станцию кирпич и нагружают вагоны и получают за это по четвертаку в день».

ПОЛТИННИК, ПОЛТИНА. Слова эти, обозначающие 50-копеечную монету, можно было услышать сравнительно недавно, в старину же слово «полтина» было официальным термином и чеканилось на лицевой стороне монеты.

ВОСЬМИГРИВЕННЫЙ. 8 Х 10 = 80 копеек. Русской монеты в 80 копеек никогда не было: так называлась персидская серебряная монета в 4 абаза, ходившая у нас на Кавказе. Максим Максимович у Лермонтова обещает лакею Печорина «восьмигривенный» не случайно — дело происходит на Кавказе.

Несколько полуофициальных и неофициальных названий было у основной денежной единицы России — рубля. Чаще всего в литературе встречается ЦЕЛКОВЫЙ и ЦЕЛКОВИК, но это не любой рубль, а рубль одной монетой, «целый». Городничий в «Ревизоре» Гоголя дает слуге Хлестакова Осипу «пару целковиков на чай» — подачка щедрая! Серебряный рубль иногда кратко именовался МОНЕТОЙ и даже МОНЕТ — в мужском роде. «Вот тебе десять монетов, поди к маркитанту», — говорит юнкер Гуськов солдату в рассказе Л. Толстого «Разжалованный»; это означает десять рублей. Бумажный рубль именовался БИЛЕТИК. Старуха-процентщица в «Преступлении и наказании» Достоевского укоряет Раскольникова: «За колечко вам прошлый раз два билетика внесла, а оно и купить-то его новое у ювелира за полтора рубля можно»; таким образом, ростовщица считает, что переплатила.

Старый петровский рубль именовался КРЕСТОВИК за то, что на нем были отчеканены расположенные крестом четыре буквы П («Петр»).