Императорский Рим в лицах, стр. 2
Крепкая монархическая власть, хотя и облеченная сначала в республиканские формы, сумела на время укрепить основы рабовладения и упорядочить состояние государства. В условиях империи рабовладельческий способ производства получил возможность продлить свое благополучное существование по крайней мере еще на два века.
К концу II в. рабовладельческий способ производства исчерпал свои возможности и вступил в состояние кризиса, что закономерно пагубно отразилось на общем положении государства.
С III в. императорский Рим, пропитанный кровавыми смутами, переживает тяжелый период медленного заката, который завершается в V в. его погружением в мир варварства, где в дальнейшем феодализм неторопливо поднимется на сцену истории.
Юлий Цезарь
Гай Юлий Цезарь родился в 100 г. до н. э. в двенадцатый день месяца квинтилия, который впоследствии в его честь был переименован в июль. Он происходил из патрицианского рода Юлиев, древнего и знатного, но бедного.
Юлий Цезарь. Мрамор. Рим. Ватиканские музей
Юлий Цезарь получил прекрасное образование, которое в те времена заключалось в изучении греческого языка, литературы, философии, истории и в овладении ораторским искусством. Цезарь от природы отличался великолепными способностями и быстро достиг выдающихся успехов в красноречии. Из всех ораторов своего времени он уступал только Цицерону, имя которого впоследствии стало нарицательным. Сам Цицерон был столь высокого мнения об ораторском искусстве Цезаря, что в одном из писем писал о нем: «Кто острее его, кто богаче мыслями! Кто пышнее и изящнее в выражениях!» (Свет. Юл. 55).
Юлий Цезарь жил в бурную эпоху. Это время кратко и выразительно охарактеризовано великим римским историком Тацитом: «Жажда власти, с незапамятных времен присущая людям, крепла вместе с ростом Римского государства и, наконец, вырвалась на свободу. Пока римляне жили скромно и неприметно, соблюдать равенство было нетрудно, но когда весь мир покорился римлянам, а государства и цари, соперничавшие с ним, были уничтожены, то для борьбы за власть открылся широкий простор. Вспыхнули раздоры между сенатом и плебсом; то буйные народные трибуны, то властолюбивые консулы одерживали верх друг над другом; на Форуме и на улицах Рима враждующие стороны пробовали силы для грядущей гражданской войны. Вскоре вышедший из плебейских низов Гай Марий и кровожадный аристократ Луций Корнелий Сулла оружием подавили свободу, заменив ее самовластием (первая четверть I в. до н. э.). Явившийся им на смену Гней Помпеи Магн был ничем не лучше, только действовал более скрытно; и с этих пор борьба имела одну лишь цель – единовластие» (Тац. Ист. II, 38).
Характер этих «новых» людей метко определил философ Сенека: «Марий вел войско, а Мария вело властолюбие. Эти люди, никому не дававшие покоя, сами не ведали покоя, будучи подобны смерчам, которые все захватывают своим вращением, но прежде сами приведены во вращение и потому налетают с такой силой, что над собой не властны. Явившись на беду многим, они на себе чувствуют потом ту губительную силу, которой вредят другим. И не следует думать, будто кто-нибудь стал счастливым через чужое несчастье» (Сен. Луц. XCIV, 66-67).
В эту борьбу активно и целеустремленно включился Юлий Цезарь. Непомерное властолюбие было главной движущей силой всей его жизни, а девизом – слова из знаменитой в древнем мире трагедии Еврипида Финикиянки, которые постоянно были у него на устах:
Если уж право нарушить, то ради господства,
А в остальном надлежит соблюдать справедливость.
(Свет. Юл. 30)
Юлий Цезарь был человеком смелым и решительным. Когда ему было только 18 лет, он не побоялся навлечь на себя гнев грозного диктатора Суллы, отказавшись выполнить его волю и развестись со своей женой Корнелией. Гнев Суллы был опасен, и Цезарю пришлось бежать из Рима; он смог вернуться лишь после смерти Суллы.
Уже в молодости Цезарь был не только смелым, но и находчивым человеком: он умел оставаться господином положения даже в очень сложных ситуациях.
Это качество Цезаря ярко проявилось при таких обстоятельствах: в 78 или 77 г. до н. э. в Эгейском море его захватили пираты и продали бы в рабство, если бы он не откупился от них.
Плутарх рассказывает об этом:
«Когда пираты потребовали у него выкупа в двадцать талантов (талант – очень крупная весовая денежная единица), Цезарь рассмеялся, заявив, что они не знают, кого захватили в плен, и сам предложил дать им пятьдесят талантов. Затем, разослав своих людей в различные города за деньгами, он остался среди этих свирепых людей с одним только другом и двумя слугами; несмотря на это, он вел себя так высокомерно, что всякий раз, собираясь отдохнуть, посылал приказать пиратам, чтобы те не шумели. Тридцать восемь дней пробыл он у пиратов, ведя себя так, как если бы они были его телохранителями, а не он их пленником, и без малейшего страха забавлялся и шутил с ними. Он писал поэмы и речи, декламировал их пиратам, и тех, кто не выражал своего восхищения, называл в лицо неучами и варварами, часто со смехом угрожая повесить их. Те же охотно выслушивали эти вольные речи, видя в них проявление благодушия и шутливости Однако, как только прибыли выкупные деньги из Милета, и Цезарь, выплатив их, был освобожден, он тотчас снарядил корабли и вышел из милетской гавани против пиратов. Он застал их еще стоящими на якоре у острова и захватил в плен большую часть из них. Захваченные богатства он взял себе в качестве добычи, а людей заключил в тюрьму в Перга-ме. Сам он отправился к Юнку, наместнику Азии, находя, что тому, как лицу, обладающему судебной властью, надлежит наказать взятых в плен пиратов. Однако Юнк, смотревший с завистью на захваченные деньги, ибо их было немало, заявил, что займется рассмотрением дела пленников, когда у него будет время; тогда Цезарь, распрощавшись с ним, направился в Пергам, приказал вывести пиратов и всех до единого распять на крестах, как он часто предсказывал им на острове, когда они считали его слова шуткой» (Плут. Цез. II).
Римский историк Светоний, упоминая в жизнеописании Цезаря об этом случае, замечает: «Даже во мщении обнаруживал он свою природную мягкость. Пиратам, у которых он был в плену, он поклялся, что они у него умрут на кресте, но когда он их захватил, то приказал сначала их заколоть и лишь потом распять» (Свет. Юл. 74).
Гней Помпеи. Мрамор. Глиптотека Новый Карлсберг
Как человек умный и хорошо владеющий собой, Цезарь не был бессмысленно жестоким. Своих врагов он охотнее прощал, чем убивал. По свидетельству римского историка Аммиана Марцеллина, Цезарь не раз говаривал, что «воспоминание о жестокости – это плохая подпора в старости» (Амм. Марц. XXIX. 2, 18). Едва ли Цезарь был от природы мягким человеком, скорее напротив, но он всегда умел держать себя достойно и не давал злым чувствам овладеть собой: он никогда не был рабом своих страстей, а был господином своей души и своего тела.
Вернувшись в Рим, Цезарь стал прилагать все усилия к тому, чтобы сделаться человеком заметным; это требовало больших денег, и он влез в долги.
«В Риме Цезарь, благодаря своим красноречивым защитительным речам в судах, добился блестящих успехов, а своей вежливостью и ласковой обходительностью стяжал любовь простого народа, ибо он был более внимателен к каждому, чем можно было ожидать в его возрасте. Да и его обеды, пиры и вообще блестящий образ жизни содействовали постепенному росту его влияния в государстве. Цицерон, кажется, был первым, кто считал подозрительной и внушающей опасения деятельность Цезаря, внешне спокойную, подобно гладкому морю, и распознал в этом человеке смелый и решительный характер, скрывающийся под маской ласковости и веселости. Он говорил, что во всех помыслах и образе действий Цезаря он усматривает стремление к захвату власти. «Но, – добавлял он, – когда я вижу, как тщательно уложены его волосы и как он изящно почесывает голову одним пальцем, мне всегда кажется, что этот человек не может замышлять такое преступление, как ниспровержение римского государственного строя» (Плут. Цез. IV). Цезарь, однако, твердо шел именно к этой цели; он считал, что сможет ниспровергнуть аристократический республиканский строй, опираясь на широкие массы плебеев. Поэтому Цезарь не жалел расходов и еще глубже погружался в долги, но ублажал плебс. К тому времени, когда он достиг первой государственной должности, у него было долгов на тысячу триста талантов.