Охотники за растениями, стр. 65

Целых два часа просидел Карл на уступе. Он уже начинал терять терпение и ругал себя за свой легкомысленный поступок. Он не слишком тревожился за свою дальнейшую участь, так как был уверен, что товарищи в конце концов выручат его. Правда, может случиться, что они не разыщут его в этот день или в эту ночь и ему придется просидеть до утра на уступе. Но это также его не смущало. Он может обойтись без ужина, может проспать ночь в пещере, это не в диковинку человеку, привыкшему недоедать и ночевать под открытым небом. Даже если бы у него не было никакого убежища, он преспокойно растянулся бы на уступе и проспал бы так всю ночь. Утром товарищи наверняка отправятся на поиски. Он криками подзовет их к себе, и приключение кончится благополучно.

Так размышлял Карл, утешая себя тем, что в его положении нет ничего опасного.

Но неожиданно его встревожил странный звук.

Сидя на краю уступа, он услыхал какое-то фырканье, похожее на то, какое издает осел, перед тем как зареветь.

Невдалеке от утеса росли кусты, и звук доносился из их чащи.

Карл начал прислушиваться и всматриваться в кусты. Через минуту звук повторился, хотя животное, которое его издавало, не показывалось. Однако ветка шевелилась, в чаще кто-то пробирался, а громкий треск сучьев и веток доказывал, что это животное большое и грузное.

Через мгновение Карл увидел, как из кустов на поляну вышел большой зверь.

Он сразу же узнал это животное. Не было сомнений, что перед ним медведь, хотя Карлу еще не приходилось встречать такой породы. Все члены семейства мишек так похожи друг на друга, что всякий, кто видел хоть одного — а кто их не видал!

— легко узнает остальных.

Тот, которого увидел наш охотник за растениями, был средней величины, то есть меньше полярного медведя или гризли Скалистых гор, но крупнее породы, обитающей на Борнео, или малайского медведя. Он был немного меньше медведя-губача, с которым у Карла было такое смешное приключение в предгорьях Гималаев, и тоже совершенно черный, хотя шерсть была не такая длинная и косматая. Как и у губача, нижняя губа у него была беловатая, а на шее красовалось белое пятно в виде буквы «У»: продольная полоска шла посередине груди, а развилки — к плечам; такое пятно характерно для нескольких пород медведей, обитающих на юге Азии.

Впрочем, вид у медведя был весьма своеобразный: у него была на редкость толстая шея, большие уши, плоская голова и странно вытянутая морда, в противоположность медведю-губачу, у которого очень крутой лоб. Был он приземистый и неуклюже переступал на толстых лапах, вооруженных короткими, тупыми когтями.

Таков был медведь, вышедший из кустов. Охотник никогда еще не встречал такой породы, но по описаниям узнал тибетского медведя — одну из пород, населяющих высокие плоскогорья Тибета; предполагают, что она обитает на всем протяжении верхних Гималаев, так как встречается в Непале и других местах.

Я сказал, что Карл очень испугался, увидев этого черного зверя, но он быстро оправился от страха. Во-первых, он читал, что эти медведи отличаются мирным характером, они не плотоядные, питаются только плодами и никогда не нападают на человека, пока их не раздразнят или не ранят. Тогда они, конечно, защищаются, как и всякое даже самое безобидное животное.

Кроме того, Карл находился на такой высоте, что медведь едва ли мог к нему залезть. Вероятно, зверь пройдет мимо скалы и, если Карл не будет шуметь, даже не посмотрит в его сторону. Итак, Карл замер на месте, притаившись, как мышь.

Но Карл ошибся, воображая, что медведь пройдет, не заметив его.

Медведь не собирался уходить — у него были совсем другие намерения.

Некоторое время он бродил среди камней, по-прежнему пофыркивая, затем подошел как раз к тому месту утеса, на котором сидел Карл. Потом выпрямился, оперся передними лапами о скалу, и глаза его встретились с глазами ошеломленного охотника за растениями.