Ковбои ДНК, стр. 32

Он подхватил офицеров под руки, и после короткого разговора вполголоса они втроем вышли на улицу. Через несколько минут Ло Ен вернулся уже один. Он прямиком направился к Риву и его девушке.

– Если джентльмен хотеть развлекаться с эта девушка, тогда он должен брать ее в своя комната.

Рив, ухмыльнувшись, шлепнул девицу по заду.

– Это меня вполне устраивает, приятель, – он широко улыбнулся девушке. – Ну что, пышечка, пойдем?

Она надула губки.

– Если это действительно доставит удовольствие молодому господину…

– Ну так пошли.

Он взял ее за руку и повел к лестнице. Ло Ен придержал его за руку:

– Одна минута, мой друг. Офицеры брать у меня двадцать корон за убеждение, прежде чем уйти.

Рив отсчитал монеты в его руку и поспешил к лестнице вместе со смеющейся девушкой. Билли расслабился и налил себе еще выпить. Ему понемногу начинал нравиться Порт-Иуда, несмотря на его абсурдные законы. На опустевший стул Рива присела девушка. У нее были рыжие волосы и зеленые глаза. Кожу на той части ее полной груди, что была открыта для взгляда Билли, покрывали веснушки. Она лукаво усмехнулась ему:

– Моя подруга ушла наверх с твоим приятелем.

Билли расхохотался.

– Тебе хочется последовать ее примеру?

– Возможно. Если ты будешь достаточно любезен со мной.

22.

«Могло бы оказаться продуктивным собрать данные о статичном модуле».

«К сожалению, у нас недостаточно времени».

«Нам нанесено повреждение, мы не имеем возможности откладывать поиск естественного стазис-источника, где сможем залечить свои раны».

«Мы должны продолжать поиск».

Ее/Их сферическая форма отделилась от мертвого корпуса Уилбура и поплыла дальше. Она/Они сохраняла эту форму, пока не отдалилась на некоторое расстояние от неподвижного разрушителя, а затем вновь вернулась к троичной форме – две совершенно идентичные женщины, несущие на руках поврежденную третью. Она/Они повернулась спиной к сломанному модулю и вновь возобновила свое размеренное движение.

Туман был неестественно спокоен. Он лежал ровными горизонтальными слоями. Всякое волнение и коловращение в нем прекратилось. Она/Они продвигалась вперед, с некоторым усилием раздвигая слои тумана грудью. Затем, внезапно, туман исчез. Туман, голубой свет – не осталось ничего. Лишь абсолютная пустая чернота.

«Отсутствие».

На какую-то долю секунды Она/Они также перестала существовать. Затем, движимая своей аварийной программой, Она/Они совершила волевое усилие. Она/Они начала светиться мягким фиолетовым сиянием, оставшись единственным присутствием в этой абсолютно пустой вселенной.

«Статус нашего существования соотносим с ничто. Не существует внешнего, по которому мы могли бы судить о своем бытии».

Слова засияли ярко-красным светом, разрастаясь все больше и заполняя пустое пространство. Внезапно они померкли.

«Если о движении можно судить по расходу энергии, то мы движемся».

«Мы расходуем энергию на движение, следовательно, мы движемся».

«Мы движемся впоследствии».

Новые слова вспыхнули и растаяли в пустоте.

«Отсутствие внешнего создает опасность тотальной субъективности».

«Наблюдение. Создано нечто внешнее».

Возникла точка света.

«Прекратить всякое использование энергии».

Она/Они погрузилась в абсолютную неподвижность. Точка света оставалась на месте.

«Объективность внешнего доказана».

Точка света постепенно вырастала и приобретала форму. Она двигалась по направлению к Ней/Им в виде некоего крылатого объекта, становясь все больше и больше. Это был огромный пингвин, сиявший ярким желтым светом. Она/Они оставалась совершенно инертной, в то время как он, колыхаясь, величественно проплыл мимо, даже не взглянув на Нее/Них. Он начал понемногу удаляться, становясь все меньше и меньше. В конце концов, он вновь превратился всего лишь в точку света.

«Мы не обладаем данными в отношении подобного феномена».

«Он не поддается исчислению».

23.

– Воистину ты был страстен, молодой господин.

– Я мог бы то же самое сказать о тебе, детка!

Девушка оказалась пылкой и полной желания. Ей многого не хватало в смысле техники, но она более чем восполняла это за счет энтузиазма. Она была шокирована и изумлена, когда Билли прильнул ртом к ее промежности. Очевидно, никто в Порт-Иуде не делал ничего подобного. Она также была несколько смущена, когда он предложил ей сделать ему минет. Однако, после некоторых увещеваний и наставлений с его стороны она приобрела вкус и к тому, и к другому.

– Ты многому научил меня, господин.

– Рад был послужить.

Когда он вошел в нее, она, видимо, почувствовала себя больше в своей стихии. Она дергалась и извивалась, стонала и вздымала бедра навстречу его движениям, и, очевидно, получала неподдельное плотское наслаждение. Она исцарапала ему ногтями всю спину, и прошло немало времени, прежде чем они наконец закончили и без сил распростерлись на кровати. Некоторое время они молча лежали бок о бок, прежде чем она начала разговор. Билли приподнялся, опершись о локоть, и посмотрел на нее.

– Наверное, таким девчонкам, как ты, нелегко живется в Порт-Иуде?

– Не так уж плохо, если мы не покидаем пределы квартала.

– А как насчет добрых горожан? Они разве не доставляют тебе неприятностей?

– Они называют нас шлюхами и грешницами, но они не могут обходиться без нас. Мы нужны им, чтобы их добрые жены могли сохранять свое священное целомудрие. Много ли добра им от этого! Сейчас я не согласилась бы стать даже женой старейшины.

– Разве у них нет законов против подобных вещей?

Девушка презрительно хмыкнула:

– Конечно же, у них есть законы! Время от времени синие мундиры забирают нескольких из нас, и мы предстаем перед прокуратором за прелюбодеяние и непристойное поведение.

– И что потом?

– Десять ударов прутом либо пять дней в исправительном доме.

– А тебя когда-нибудь привлекали?

– Один или два раза. Я всегда выбирала прутья. Так быстрее.

– Ты хочешь сказать, что тебя били?

– Ну конечно. Я ведь так и сказала, не правда ли? Это происходит не очень часто, поскольку, как я уже сказала, мы нужны им. Нас забирают только за появление в городе.

Билли потряс головой.

– Не понимаю. Почему, черт побери, тебе просто не слинять отсюда? Почему ты до сих пор здесь?

Девушка с удивлением посмотрела на него.

– Что за глупая мысль, молодой господин! Куда бы я пошла?

Билли лег на спину и уставился в потолок. Девушка была настолько уверена в том, что за пределами Порт-Иуды мира не существует, что он не нашелся, что ответить. Некоторое время спустя он повернулся к ней и начал ласкать ее грудь. Когда возбуждение уже начало вновь расти в них, раздался стук в дверь. Билли моментально припомнился Псодух.

– Боже, только не снова!

Перекатившись на постели, он дотянулся до своего пояса, висевшего на спинке кровати, и выхватил пистолет из кобуры. Стук повторился.

– Кто там?

– Билли, это я, Рив!

Не желая рисковать, Билли босиком прокрался к двери, отодвинул засов и тут же отступил назад.

– Заходи, но заходи медленно и спокойно.

Дверь открылась, и Рив вошел в комнату. Билли опустил пистолет.

– Что случилось?

– Я сейчас спускался в зал, чтобы пропустить стаканчик перед сном, и услышал там кое-что. Я подумал, что должен рассказать тебе.

Билли завернулся в полотенце и сел на краешек постели.

– Это не могло подождать до утра?

– Да не думаю. Там, внизу, сидят два парня. В углу. На них военная одежда, и они надвинули шляпы на самые глаза. Ло Ен говорит, что они расспрашивали о нас. Он считает, что это шпионы из военной зоны.