Хэдон из Древнего Опара, стр. 50
— Передай факел Квазину, — велел Хэдон Паге. — Он может сбросить его на первого солдата.
Пага сделал, как ему велели, и Хэдон вновь принялся стучать по камню Но секция не двигалась. Еще оставалось время подняться наверх, к концу шахты. Он мог бы прикрыть их отступление, пока остальные по канату спустятся по куполу. Но что дальше, когда они дойдут до конца каната?
Хинокли сообщил, что примерно в пятидесяти футах ниже того места, откуда он выглядывал, имеется каменная голова. Длины каната как раз хватит, чтобы добраться до нее. Нужно бросить канат и забраться на вершину головы, а потом внутрь. Конечно, если в ней есть вход в шахту.
— Пошли, — едва сказал Хэдон и тут же с грохотом свалился внутрь.
20.
Ему повезло. Будь на другой стороне солдат, он мог бы без труда прикончить его тот момент, когда он, приходя в себя от неожиданного падения, растянулся на полу. Однако он быстро поднялся на ноги:
— Авинет! Она подошла к нему, прижалась и, плача, страстно целовала его.
Хэдон отстранил ее:
— Сейчас не время. Быстрее скажи, что происходит?
Она смотрела мимо него, наблюдая, как Пага карабкается с секции.
— Где остальные? — спросила она. — Как вам удалось выбраться?
— Не до рассказов, — Хэдон осмотрелся. Они находились в комнате, освещаемой бронзовой лампой. Стены комнаты не крашены, на подставке мечи, копья и топоры. Дверь распахнута, через нее открывался вид на комнату гораздо больших размеров, украшенную яркими фресками пасторальных сцен. В углу располагалась мраморная статуя Аденет, богини страсти, исполненная в натуральную величину и раскрашенная в естественные тона. У подножия огромной кровати валялся труп. Его доспехи свидетельствовали о том, что это был офицер.
— Он находился в этой комнате, — рассказала она. — У двери комнаты, расположенной за моей спальней, — двое стражников. Офицер услыхал шум, который вы учинили. Прислушавшись немного, он отворил дверь, вышел, запер дверь и стал пересекать комнату. Тем временем я взяла кинжал из своей шкатулки с драгоценностями. Я окликнула его и, когда он повернулся, вонзила кинжал ему в горло. Затем открыла секцию, хотя и догадываться не могла, кого можно ждать. Но я молила Кхо, чтобы она вступилась за меня и чтобы каким-то чудом это оказался ты.
— Где Лалила?
— Что тебе за дело? — сказала она.
— Мой долг проследить, чтобы ей не нанесли вреда, — ответил Хэдон в надежде, что она не станет больше задавать вопросов. — Быстро! Где она?
— В апартаментах внизу, в конце зала. — Авинет бросила на него странный взгляд.
— Но мой отец провел ночь с ней…
— От него и следовало ожидать… — Хэдон почувствовал боль при этих словах. — Он все еще с ней?!
— Сейчас, когда Кховот трясет землю?
Хэдон продвинулся в огромную спальню, освобождая место для других. Отдуваясь и изрыгая проклятия, в комнату вскарабкался Квазин. Он огляделся вокруг, и, увидев топоры, загрохотал:
— Пага, ты силен, хоть и коротышка! Разруби-ка мои цепи топором!
Хэдон попросил Авинет объяснить, как закрывается секция. Она указала на просторный чулан сразу же за маленькой комнатой. Он вошел туда и опустил вниз огромный рычаг. Секция, к концу которой были прикреплены цепи, быстро поднялась, предположительно за счет противовеса, установленного за стеной. Оттуда донесся крик сорвавшегося вниз солдата, потом установилась тишина.
Квазин растянулся на мраморном мозаичном полу и, уткнувшись в него лицом, раскинув руки.
— Сначала голову, затем цепь, Квазин, — острил Пага. — Он опустил край боевого топора на цепь, которая связывала запястья. Понадобилось пять ударов, чтобы разъединить звенья. Затем Пага отсек цепи, связанные с болтами.
Квазин поднялся с победным ревом:
— Наконец-то я свободен! Он схватил с подставки самый большой топор. Держа топор в правой руке, он рычал:
— Теперь мы проложим себе путь из дворца!
— Будем надеяться, что нам не придется этого делать, — охладил кузена Хэдон. — Веди себя тихо! За несколькими дверями отсюда — стражники!
В этот момент дворец вновь затрещал и стал шататься. Хотя шахты, по которым поступал воздух, выходили на купол, донесся гул, сопровождаемый градом ударов, будто на крышу падали тяжелые предметы.
Когда толчки земли прекратились и шум стих, Хэдон спросил:
— Где апартаменты Минрута?
— Ты убьешь его?
— Если удастся.
— Позволь мне сделать это самой, — сказала Авинет. — Кхо простит меня за убийство собственного отца.
— Где его апартаменты?
— Они на этом же этаже в самом северном углу на другой стороне здания. Но за его дверью постоянно находится десять человек, все известные нуматену. К тому же, он сейчас должен быть где-то на первом этаже или на улицах, пытаясь успокоить своих людей.
— Как много человек сторожат Лалилу и Абет?
— В последний раз я видела троих.
— Вам известно, где мой топор? — спросил Квазин.
— Топор и меч Хэдона хранятся в апартаментах отца.
— Какая удача! — проревел Квазин.
— Десять человек сторожат наше оружие, — произнес Хэдон. Он пошел в переднюю и взял меч нуматену. Это не был Каркен, Древо Смерти, но ему предстояло сделать свое дело.
Хэдон объяснил своим спутникам, что они должны сделать. Авинет вложила в ножны кинжал и взяла меч пехотинца. Хэдон сказал королеве:
— Держись подальше, но если увидишь, что кому-то угрожает опасность, можешь помочь ему.
— Я женщина, но обучалась сражаться на мечах с детских лет. Бхукла получила от меня много жертвоприношений.
Хэдон прошел в смежное помещение, остальные последовали за ним. Эта комната оказалась вдвое больше спальни, длиной в сотню футов и шириной в сорок футов. В центре ее располагалась утопленная в глубину пола мраморная ванна, окруженная статуями животных и героев девятилетнего Великого Цикла. Дверь, крытая листами золота и украшенная драгоценными камнями, находилась в самом дальнем углу, и потому не давала возможности стражникам слышать шум внутри. Они миновали эту комнату, открыли дверь и прошли в еще одну большую комнату. Слева находилась дверь, открывающаяся в коридор.
— Окликни стражу, Авинет, — сказал Хэдон.
Авинет слегка постучала в дверь тяжелым золотым дверным молотком. Из-за толстой дубовой двери, отделанной бронзой, донесся голос:
— В чем дело, о Королева?
— У вашего офицера припадок, вызванный, возможно, страхом землетрясения. Божество схватило его.
Какое то мгновение было тихо, потом солдат сказал:
— Прошу прощения, о Королева. Но у нас есть распоряжение самого Минрута никому, кроме майора Кетсуха, не открывать эту дверь.
— Но он же дергается и у него изо рта идет пена? — сказала она. — Мне-то все равно, пусть никто не охраняет меня.
— Известно ли им о выходе в шахту? — спросил Хэдон.
— Нет.
— Тогда им нечего беспокоиться, что ты сбежишь.
Снаружи раздался голос охранника:
— Сейчас позовут офицера, о Королева, и мы сможем решить, что предпринять.
Хэдон что-то прошептал Авинет. Она крикнула:
— Минуточку. Мне кажется, майор приходит в чувство. Я посмотрю, в состоянии ли он остаться на посту.
— Как Вам будет угодно, о Королева.
Хэдон вздохнул с облегчением. Он не хотел, чтобы в этом конце дворца собралось еще больше солдат.
— Мы не можем пустить никого из них сюда. Давайте выйдем за ними.
Хэдон отодвинул засов двери, обождал минуту, желая убедиться, что остальные солдаты на месте, а затем с силой толкнул дверь. Она ударила одного из стражников, и он упал, другой стоял в нескольких шагах позади, лицом к Хэдону. Он поднял свое копье, но меч Хэдона отбил его и обратным ударом наполовину вошел в шею солдата. Пага мгновенно бросился на лежащего на полу солдата и вонзил в него кинжал. Квазин, перепрыгнув через них, пошел вперед по длинному зала, за ним бард и книжник.
Перед дверью в конце зала до того стояли двое солдат. Один побежал, несомненно за подмогой; второй застыл, как вкопанный. Квазин заревел и швырнул топор, который, вращаясь, тупым концом ударил убегавшего солдата и сбил его с ног. Квазин рванулся к упавшему, оставив Кебивейбеса и Хинокли разбираться с оставшимся в одиночестве часовым. Тот орал, поднимая тревогу. Упавший солдат вскочил на ноги и поднял копье, но Квазин, боковым ударом выбив оружие охранника, раскроил шлем и череп несчастного. Хэдон кинулся на помощь книжнику и барду. Но книжнику самому удалось перерубить копье, а Кебивейбес отсек руку солдата. Солдат отшатнулся к двери, но Кебивейбес мечом проткнул ему шею.