Я убиваю, стр. 30

– Отрывок из Сантаны, который мы гоняли сегодня всю ночь. Концерт записан в Японии. Йосида наполовину американец, наполовину японец. Ты вообще песни Сантаны помнишь? Одна из них называется «Soul Sacrifice», понял? Sacrifice и Сакрифайлз – это же игра слов. И если не ошибаюсь, на «Лотосе» есть песня «Киото». Не удивлюсь, если окажется, что Йосида имеет какое-то отношение и к этому городу.

Юло указал на труп в машине.

– Ты говоришь, это он? Аллен Йосида?

– Готов спорить на все золото Форт-Нокса. [26] Мне пришла еще одна мысль…

Юло в растерянности смотрел на американца, а в голове Фрэнка родилась сумасшедшая идея.

– Никола, если Йосида был убит где-то в другом месте, а потом привезен сюда, чтобы его обнаружили на площади Казино в Монте-Карло, в этом есть свой совершенно определенный смысл.

– Какой?

– Сукин сын хочет, чтобы этим делом занимались мы!

Если Фрэнк прав, подумал Юло, то нет предела безумию этого человека, не только его хладнокровию. Комиссара охватило горькое предчувствие – сколько же мороки им предстоит и с поисками убийцы, и со всеми этими мертвецами.

Шум двигателей оповестил, что приехали «скорая» и судебный врач. Тут же появилась и машина экспертов-криминалистов.

Юло пошел к ним, а Фрэнк остался у открытой дверцы «бентли». Его взгляд нечаянно упал на магнитолу, и ему показалось, что в нее вставлена кассета. Опершись о сиденье, Фрэнк потянулся и достал ее.

Это была обычная аудиокассета, перемотанная на начало. Фрэнк осмотрел ее, вставил обратно и включил магнитофон. И все, кто находился поблизости, отчетливо услышали в тишине подземного паркинга звучавшую насмешкой мелодию «Samba Pa Ti».

19

Когда вернулись в управление, все пространство перед зданием было заполнено журналистами.

– Чтобы их черти побрали, этих проклятых стервятников!

– Надо было предвидеть, Никола. На парковке мы сумели от них отвязаться, но не вечно же это будет удаваться. Да бог с ними. Порадуйся лучше – ведь это наименьшая из всех наших неприятностей.

Юло повернулся к водителю, тому, что вез их на площадь Казино.

– Проезжай прямо внутрь. У меня нет никакого желания разговаривать с ними.

Машина остановилась у ворот. Увидев в ней комиссара, толпа журналистов мгновенно устремилась к нему, одновременно сорвавшись с места, словно статисты по команде режиссера на генеральной репетиции.

Перекладина не успела подняться, и они с громкими криками окружили машину. Юло пришлось все же опустить стекло со своей стороны. Голоса журналистов зазвучали громче, какой-то рыжий веснушчатый тип даже голову сунул внутрь.

– Комиссар, чей это труп на парковке?

Сзади него журналист из «Нис Матэн», [27] которого Юло хорошо знал, с силой оттолкнул коллегу.

– Вы полагаете, это сделал тот же, кто убил Йохана Вельдера и Эриджейн Паркер? Это что же, выходит, у нас тут гуляет серийный убийца?

– Что скажете о ночном звонке на «Радио Монте-Карло»? – крикнул кто-то еще из-за его спины.

Юло поднял руки, останавливая поток вопросов.

– Месье, пожалуйста. Вы же профессионалы и прекрасно понимаете, что сейчас я ничего не могу сказать вам. Позднее будет официальное сообщение. Пока все. Извините. Поезжай, Лакруа.

Медленно, чтобы никого не задеть, автомобиль миновал ворота, и перекладина за ним опустилась.

Все выбрались из машины. Юло провел руками по лицу. Под глазами у него были черные круги из-за бессонной ночи и нового ужаса, с которым он столкнулся.

Он протянул Морелли видеокассету, ту самую, что нашли в машине. Криминалисты уже вернули ее, сказав, что никаких отпечатков на ней нет.

– Клод, вели сделать копию и принести сюда видеомагнитофон. Потом позвони в Ниццу и поговори с Клавером. Скажи, пусть позвонит сразу же, как только исследует пленку, записанную сегодня ночью. Не то, чтобы я многого жду, но кто знает. Мы будем в моем кабинете.

Они поднялись по наружным ступенькам и остановились перед стеклянной дверью. Фрэнк толкнул ее и вошел первым. С тех пор, как они с Юло впервые увиделись на радио накануне вечером, им ни на минуту не довелось побыть вдвоем. У лифта комиссар нажал кнопку, и двери со скрипом отворились.

– Что думаешь?

Фрэнк пожал плечами.

– Дело не в том, что я думаю, а в том, что не знаю, что и думать. Этот человек – сама по себе целая история. Прежде, какое бы дело я ни расследовал, всегда бывала какая-то случайность, хотя бы видимость каких-то примет, прояснявших прежде всего, каким образом сам серийный убийца воспринимает происходящее. Этот же, напротив, демонстрирует потрясающую ясность сознания.

– Да. Но у нас между тем уже три трупа.

– Есть одна вещь, которую я хотел бы понять прежде всего, Никола.

– Что же?

– Не говоря уж о том, почему он снимает со своих жертв скальпы. В первом случае, с Йоханом Вельдером и Эриджейн Паркер, мы имели мужчину и женщину. Теперь у нас только один труп – мужчины. Что у них общего? Или вернее, исключив на минуту женщину, что связывает дважды чемпиона мира в «Формуле-1» и Аллена Йосиду, миллиардера-компьютерщика?

Юло прислонился к металлической стене лифта.

– Общее, самое очевидное, мне кажется, в том, что оба были довольно известными людьми и примерно одинакового возраста – им лет по тридцать пять. И при желании можно еще добавить, что оба внешне были весьма привлекательны.

– Согласен. Тогда причем здесь Эриджейн Паркер? Почему одна женщина?

Лифт остановился, и двери раздвинулись, но Юло протянул руку, перекрыв фотоэлемент.

– Возможно, убийцу интересовал только Йохан Вельдер, а она оказалась там случайно. И он был вынужден убить и ее.

– И с этим согласен. Но тогда почему он и с ней поступил так же?

Они прошли по коридору к кабинету Юло. Сотрудники, ожидавшие здесь, смотрели на них, как на ветеранов, вернувшихся с поля боя.

– Не знаю, Фрэнк. Не знаю, что и сказать. У нас три покойника, и никаких следов. Единственную имевшуюся подсказку мы не смогли расшифровать, и в результате у нас на совести еще один мертвец. А в общем, это было довольно просто.

– Где-то я прочел однажды, что все загадки просты после того, как узнаешь ответ.

В кабинете солнце выложило на полу светлые квадраты. За окном стояло почти что лето, а тут, казалось, все еще продолжается зима.

Юло прошел к письменному столу, взял трубку и набрал прямой номер Фробена, комиссара Ниццы. Фрэнк опустился в кресло, расположившись в нем точно так же, как сидел несколько часов назад.

– Алло? Клод, это я, Никола, привет. Послушай, у меня тут проблема. Вернее, еще одна проблема, чтобы быть точным. Мы нашли еще один труп, в машине. Тот же почерк, что и с предыдущими двумя. Полностью оскальпирована голова. По техпаспорту машина принадлежит «Дзен-электроникс», фирме Аллена Йосиды, знаешь, это…

Комиссар замолчал, словно его прервали.

– Что-о-о? Постой, тут у меня Фрэнк. Сейчас включу громкую связь, пусть тоже слушает. Повтори, пожалуйста, что ты сказал.

Он нажал кнопку на аппарате, и голос Фробена, слегка искаженный микрофоном, зазвучал на всю комнату.

– Я сказал, что нахожусь в доме Йосиды. Дом миллиардера, чтобы ясно было, о чем идет речь. Мультимиллиардера. Военизированная охрана, повсюду телекамеры. Мы получили вызов сегодня утром, около семи. Обслуживающий персонал тут не живет, они все приходят к половине седьмого. Сегодня, как только пришли, начали уборку после вечеринки, которую хозяин устроил вчера. Когда спустились на подземный этаж, нашли там открытую дверь в комнату, о существовании которой даже не подозревали…

– Что это значит – «о существовании, которой даже не подозревали»?

– Никола, это значит именно то, что я сказал. Комната, о существовании которой они не знали. Тайная комната, открывается замком с кодовым набором, скрытым в основании статуи.