Надежда узника, стр. 13

Мы встали поздно, умылись в весело журчащем ручье, выпили горячего кофе, сложили вещи в электромобиль. За руль сел я. Через час мы добрались до указателя «Плантации Бранстэд». Здесь был поворот на грунтовую дорогу, петлявшую сквозь дремучий лес.

Когда мы подъехали к дому, с крыльца встал подросток.

– Я – Джеренс, – мрачно сообщил он. – Папа приказал мне встретить гостей, если он не успеет вернуться вовремя.

– А ты заметно подрос, – сказал я.

– Конечно. Мне уже тринадцать. А когда вы были у нас в прошлый раз, мне было всего десять. – Он открыл дверь и жестом пригласил нас в дом. – Заходите. Сейчас я позвоню папе.

– Спасибо.

Поковыряв ботинком землю, Джеренс с несчастным видом выдавил из себя:

– Добро пожаловать. – Выполнив свой долг, мальчишка сломя голову понесся прочь и мгновенно скрылся за домом.

Не успели мы подойти к двери, как на порог вышла Сара Бранстэд.

– Добро пожаловать, капитан Сифорт! Всегда рады вас видеть на нашей плантации, – приветливо сказала она. В искренности ее улыбки не было никаких сомнений.

– Спасибо, мадам.

– Зовите меня просто Сара. Хорошо, что вы вернулись, капитан. Говорят, на вашу долю выпали нелегкие испытания…

– Что было, то прошло. – Я лихорадочно соображал, как перевести разговор на другую тему. – А что за гости у вас сегодня?

– Томас Палаби, старик Зак Хоупвелл, Лаура Трифорт, Фолькстэдеры. Вы знаете кого-нибудь из них? Пламвелл, управляющий плантацией Кэрров – его вы точно знаете, я помню. Может быть, еще кто-то приедет. Я не знаю, кого Хармон пригласил. Обязательно будут Мантье. Их Хармон уж точно не забыл позвать.

Мы вошли в дом. Вскоре прибыл и сам Хармон Бранстэд в сопровождении двух подростков.

– Прошу прощения за опоздание, капитан, – извинился он, – надо было закончить работу на силосной башне.

Мы пожали друг другу руки, и я представил ему Алекса.

Узнав, что мы ночевали у дороги в открытом поле, Бранстэд пришел в негодование:

– Вы же проехали с десяток плантаций! На каждой есть гостиница! Вы могли переночевать в любой из них!

Я сверкнул взглядом на Алекса, собравшегося пожаловаться на невежливого плантатора, наворчавшего на нас ночью. Лейтенант прикусил язык.

– В прошлый раз я тоже ночевал в палатке. Просто мне захотелось еще раз испытать это удовольствие, – объяснил я.

Гостеприимные Бранстэды предложили нам подкрепиться. Я хотел подождать до привычного обеденного часа, но Эдди Босс, невзирая на мой предостерегающий взгляд, радостно согласился. Эконом, услышав, как бедные гости проголодались, метнулся на кухню. Буквально через пару минут он вернулся с огромным блюдом, заполненным тонкими ломтиками мяса в пряном соусе. Гарнир составляли свежие овощи. Все это оказалось ужасно вкусно.

Когда голод был утолен, послышался шум вертолета. Вскоре он сел на лужайку рядом с домом. Бранстэды вышли встречать гостей. Не успели лопасти остановиться, как из вертолета выскочил крупный мужчина с серьезным лицом.

Быстро пожав Хармону руку, он вперился в нас взглядом.

– Вы Сифорт? Агент империи? – набросился он на меня. – А я – Палаби. – Он крепко пожал мне руку, – Какие они вам дали инструкции? Усмирять нас любыми средствами или послать к черту?

– Томас, не цепляйся к человеку. Он только что приехал, ночевал в открытом поле.

– А разве он не агент империи?

Я…

Бранстэд не дал мне договорить:

– Нет. Он мой гость.

Палаби слегка покраснел, уголки его рта приподнялись.

– Ладно, простите за резкость, – смягчился он. – Давайте, однако, перейдем к делу.

– Что за дело? – спросил я.

– Как? – Он пристально уставился на меня. – Разве у вас нет задания?

– Есть. Меня просили быть с плантаторами повежливее, – холодно ответил я. – Но мое руководство не представляло себе всей сложности этой задачи.

– И все-таки зачем вы сюда прибыли?

– Чтобы осуществлять связь Военно-Космических Сил с владельцами плантаций! – прорычал я. – А вы здесь зачем?

– Для переговоров, разумеется. Если вас не снабдили соответствующими полномочиями, мы напрасно тратим время.

– Какие переговоры вы имеете в виду?

Послышался шум еще одного вертолета. Все вышли из дома. Вскоре меня представили Сету Морстену, человеку приветливому, но весьма пожилому. Потом мы вернулись в гостиную выпить и поболтать, пока не прибыли остальные гости.

Плантация Фолькстэдеров граничила с владениями Бранстэдов с запада, поэтому они приехали на автомобиле. Наземным путем добрался и Лоренс Пламвелл, управляющий плантацией семейства Кэрров. В его глазах я почувствовал неприязнь.

– Кажется, мы с вами уже встречались, капитан, – промолвил он.

– Да, сэр. Три года назад.

– А, помню… Вы путешествовали со своим умственно отсталым двоюродным братом, – ядовито произнес Пламвелл.

– Сожалею, сэр, что так получилось. – Я покраснел. Тогда мы решили пойти на эту хитрость, поскольку Дерек не был хозяином на плантациях своей семьи.

– Я тоже. Хотелось бы поговорить с мистером Кэрром откровенно.

– Так и передам ему, если увижу, – заверил я.

С сардонической улыбкой, Пламвелл удалился.

Зак Хоупвелл действительно выглядел старцем и годился Хармону Бранстэду в дедушки. Возможно, он действительно его дальний родственник, ведь немногочисленные знатные роды планеты Надежда давно варятся в собственном соку. Здесь распространены внутриэлитарные браки. Зак Хоупвелл едва заметно кивнул Томасу Палаби, пожал руку Хармону Бранстэду, потом подошел ко мне.

– Рад видеть героя, – дружелюбно сказал он. Такая незаслуженная похвала всегда вгоняет меня в краску стыда.

– Серьезно говорю, капитан Сифорт, – уверил он, заметив мое смущение. – Внучка приказала мне не возвращаться без вашего автографа. Все только и говорят что о ваших подвигах.

– Если честно, вся эта журналистская шумиха меня мало радует, – признался я.

– Не гордись, ты совершил подвиги по воле Божьей, но не по своей, – строго выговорил мне Хоупвелл.

Его тон так напомнил мне голос отца, что я встрепенулся и резко поднял на него глаза. Ей-богу, я не очень бы удивился, если бы увидел перед собой суровое лицо отца.

– Господь Бог предоставляет нам выбор, а мы решаем, приблизиться ли к Богу, или удалиться от Него во тьму, – уточнил я.

Зак Хоупвелл пристально изучал мое лицо.

– Нелегко вам пришлось, – наконец сказал он.

– Я нарушил клятву, погубил свою душу и потерял честь, – вырвалось у меня.

Он долго изумленно молчал. Его реакция поразительно напоминала реакцию моего отца. И тон его голоса был таким же:

– Что ж, сам напросился… Не надо было мне лезть к вам в душу. Извините за бестактность.

– Мне было бы легче, если бы об этом знали все. – Я уже не пытался скрывать свою горечь.

– И поэтому вы носите печать Каина?

Я невольно тронул себя за обожженную щеку.

– Я получил это уродство в бою. Зачем же мне его исправлять?

– Убери его, парень, – нахмурился он. – Чтобы судить о твоей душе, людям необязательно видеть твою отметину.

Мне пришлось отвернуться. Слишком уж бурные воспоминания об отцовском доме вызвал у меня этот суровый старец. Пристыженный, я побрел в богато отделанную гостиную. Она была обставлена старинной мебелью, доставленной с Земли. Я налил себе бокал вина.

– Я думала, офицерам спиртные напитки запрещены, – улыбнулась оказавшаяся рядом Сара Бранстэд.

– На борту корабля алкоголь действительно вне закона, мадам, а во время отпуска пропустить рюмашку-другую можно. Кроме того, я этим не злоупотребляю.

– Боже упаси, я и не думала критиковать, – замахала она руками. – Но мне кажется, что в Сентралтауне спиртные напитки следовало бы запретить.

Я вспомнил горьких пропойц в баре, где проматывали деньги младшие чины Военно-Космических Сил.

– Это действительно серьезная проблема, мадам, – согласился я.

– С каждым месяцем все хуже и хуже, – пожаловалась она. – Из-за этих проклятых рыб сюда налетело множество кораблей. Кроме того, за последние годы на нашу планету прибыло много сельскохозяйственных рабочих. Вечером по городу стало страшно ходить.