Америка off…, стр. 36

– Как можно, сэр? – пробасил из-за плеча Арчи Миллер, без малого тридцатилетний здоровяк из Денвера, первый кандидат на капральские лычки, как только утрясется вся эта бодяга. – Никто даже не думал… Наверное это все из-за письма, сэр…

– Какого письма? – резко обернулся Роджер к говорившему. – Он получил письмо?

– Вернее, не письмо, а письма, – невозмутимо пояснил Миллер. – Томми чуть ли не каждый день писал своей подружке… У него в Штатах невеста, что ли, была… Напишет целую пачку, а потом с оказией отправляет. Наверное типа: «Пишу тебе, моя Киска, на спине убитого араба…» Ну там, «на броне сгоревшего Саддамовского танка» или что-то похожее…

– Короче, Миллер.

– Ответы, понятно, перестали поступать аккурат после того самого… Стивенсон ведь из Ричмонда [50] родом, а он того…

– Я в курсе Ричмонда, Миллер. Ну и?..

– А позавчера целая пачка пришла. Все «возвраты». Ну штампик казенный: «Адресат, дескать, недоступен» и все такое… Мы с Терри ему: «Да ты не того, парень, не кисни: вдруг зазноба твоя во Флориду как раз загорать умотала или на Гавайи…» А он только зыркнет так и за капонир ушел… А сейчас вот, того…

– «Того», «не того…» – передразнил мямлю Бэрринстон. – А еще в капралы метишь… Как командовать-то будешь? Надо было сразу мне доложить.

– Ну кто ж думал!..

– Ладно. «Вертушку» с базы вызвали?

– Да, Щарански связался, доложил там, что у нас раненый.

– Надеюсь, хоть не сказали, что «самострел»?

– Нет, просто раненый.

– Хорошо. Скажем, что был обстрел и Стивенсона зацепило. Есть возражающие?

Солдаты промолчали, только Форстер заметил резонно:

– Да в госпитале же сами увидят. Не слепые небось…

– Да кому это сейчас важно… – махнул рукой капрал.

– Простите меня… сэр… – впервые подал голос «самоубийца». – Я вас опять подвел… Я в госпитале доложу, что сам…

– Лежи уж! – напустился на него Роджер. – Тоже мне выискался правдолюбец! «Доложу…» Сказано: был обстрел – и точка! Хочешь подвести взвод?

– Нет, сэр! – попытался лежа принять стойку «смирно» неудачник.

– Вольно, солдат! Лежи, попытайся уснуть. Обезболивающее ему вкололи?

– Так точно, сэр!

– Еще полшприца.

– Но…

– Под мою ответственность. Парень здоровый – ничего ему не сделается… Пусть лучше поспит, чем думать всякое… И антибиотик вколите. Рана «глухая», значит пуля где-то там, внутри, а на ней – нитки от камуфляжа и прочая дрянь… Ты бы хоть куртку расстегнул что ли, когда стрелялся! – обратился Бэрринстон к раненому. – Смотришь, и рана почище была бы… На будущее – учти!

– Так точно, сэр!.. – Стивенсон уже впадал в забытье и не очень вникал в смысл слов командира.

– Ладно, не напрягайся, я пошутил. Спи лучше…

Вертолет с базы так и не прислали. Вместо него к полудню следующего дня на санитарном «Хамвее» прибыл злой, как черт сержант Аткинс…

Дмитрий Михайлович Селенский, посол Российской Федерации в КНР, возвращался в свой офис кипя от негодования.

Подумать только: его, пожилого, много повидавшего на своем веку, опытного дипломата вызвали в Министерство иностранных дел, чтобы зачитать ноту протеста! Когда это случалось в последний раз? Десять лет назад? Пятнадцать? Двадцать?

Мало того, встретил его вовсе не министр Хуньтао, занятый, якобы, неотложными делами, и даже не его заместитель, хорошо знакомый Дмитрию Михайловичу, а какой-то юнец, с которым они до этого мельком виделись пару раз на дипломатических раутах. А общий тон, в котором было выдержано заявление? Да оно балансировало на грани оскорбления!

– Правительство Китайской Народной Республики выражает резкий протест против наращивания военного присутствия Российской Федерации в приграничных районах, – бесстрастно переводил худощавый смуглый китаец молодого чиновника, говорящего даже не по-английски, как было принято в общении с европейцами, а на родном языке. – Подобная милитаризация выглядит более чем странно в свете недавно подписанных руководителями обеих наших стран соглашений о новом этапе вывода войск из приграничной зоны. КНР не может расценивать действия Российской Федерации иначе, чем подготовку к масштабному вмешательству в ее внутренние дела, а также поддержку агрессивных планов американского империализма по отношению к Народному Китаю…

– Позвольте заметить, – вставил слово посол России, когда запас казенного красноречия у надутого юнца иссяк, – что моя страна производит передислокацию войск… Подчеркиваю: именно, передислокацию, а не наращивание численности, в ответ на аналогичные шаги с китайской стороны. Я имею в виду создание мощной ударной группировки НОАК в провинциях Гирин и Ляонин.

– Упомянутая вами группа войск, – тут же ответил «дипломатенок», явно имевший заранее подготовленные контраргументы по любому вопросу, в отличие от Дмитрия Михайловича, вынужденного импровизировать на ходу, – сконцентрирована вовсе не вдоль границ Российской Федерации, а, наоборот – Корейской Народно-Демократической Республики, так как мы связаны с братским корейским народом договором о взаимопомощи в случае агрессии империалистов на одну из наших стран. Напомню вам о существовании на территории южной половины полуострова, незаконно отторгнутой у корейского народа империалистами, ряда военных баз США, вынашивающих планы оккупации Народной Кореи. Помешать этим планам осуществиться – вот цель Народно-Освободительной Армии.

– Но все это – менее, чем в сотне километров от Владивостока и Находки!

– Правительство КНР не несет ответственности за наличие у России городов в такой опасной близости от границы с КНДР…

Дальнейший разговор вряд ли имел смысл, поэтому господин Селенский поспешил откланяться.

– Ситуация такая, что хуже не придумаешь, – подытожил он после того, как, на экстренном собрании основных фигур Российского посольства, изложил суть претензий Китая. – Формально они правы, но не обращать внимания на увеличивающуюся с каждым днем группировку мы тоже не имеем права. Уже сегодня она одна в несколько раз превосходит всю численность наших войск, размещенных за Уралом…

– Да что там за Уралом! – перебил Дмитрия Михайловича генерал Стругачев, военный атташе. – Одна только эта группа кроет всю нашу армию, вместе взятую, как бык овцу! А если еще вторую посчитать, ту которая на юге, то вместе они всю Россию в неудобную позу поставят, мехом внутрь вывернут самым извращенным способом и плакать не дадут!..

– Не преувеличивайте, – поморщился заместитель Селенского Николай Геннадьевич Звягинцев, которому никогда не нравились яркие и образные сравнения генерала, привыкшего к «командному языку», чаще всего лежащие за гранью приличий. – По крайней мере, пока Россия обладает ядерным оружием…

– Так ведь и Китай, Коля, – проникновенно заметил Василий Павлович, оборачиваясь к Звягинцеву. – То же самое «ядреное» оружие имеет, да не постесняется применить в случае чего. А мы? Ась?.. – он шутовским жестом приложил руку к поросшему седыми волосами уху, выждал пару секунд, и закончил совсем нецензурно: – …..! … … … …! … …

– Хватит! – прервал поток «фольклора» Дмитрий Михайлович, хлопнув ладонью по столу. – Нужно решить, в каком виде мы будем подавать все это наверх…

Свет в окнах посольства погас только перед самым рассветом.

15

– Где мы, Серж? Что здесь произошло?

За окном автомобиля расстилалась зона сплошных разрушений. Руины многоэтажных зданий, зияющих пустыми провалами окон, груды завалов с торчащей во все стороны причудливо изогнутой арматурой, остовы сгоревших автомобилей, запрудившие улицы… И нигде ни одного человека, ни мертвого, ни живого… Иллюстрация к чьему-то апокалиптическому бреду или кадр из фильма-катастрофы…

– По-моему, это уже Нэшвилл… – Сергей не отвечал Мэгги, отлично понимая, что все ее гипотезы насчет падения гигантского метеорита, атаки пришельцев из космоса или разрушительного землетрясения не стоят и выеденного яйца.