Однажды в грозу…, стр. 24

— Совершенно верно, — нехотя подтвердила она и подала Лайаму большой кусок рыбной запеканки Касси думала, что после ссоры с Алеком ее ждет тоскливый вечер, и была рада обществу своих гостей. Они успели съесть пол-ужина и смеялись над рассказом Лайама о недавних шалостях его дочерей, как вдруг постучали в дверь, и Касси вскочила.

Открыв дверь, она похолодела от изумления при виде Алека, стоявшего, как гвардеец, по стойке «смирно» с большим плоским пакетом под мышкой.

— Здравствуй, Касси. Мне захотелось сделать тебе подарок в знак примирения. — Он сдвинул брови, когда с кухни донесся мужской смех; тут он заметил в руках у Касси салфетку. — Извини, мне надо было сперва позвонить. Я пришел явно не вовремя.

Касси с трудом удалось заговорить.

— Мы… как раз ужинали. Присоединишься к нам? Еды более чем достаточно, даже при том, что Бен здесь.

— Поминаешь мое имя всуе? — весело спросил ее брат. Ему захотелось посмотреть, кто пришел. — Привет! Вот и еще раз встретились, Алек. Почему ты держишь его на пороге, Касси?

— Я пришел только занести вот это, — поспешно сказал Алек.

— А что это такое? — спросила Касси, а втайне кляла зловредную судьбу. Если бы не появился Лайам, Алек мог бы сейчас поужинать с ней и с Беном. А теперь всем сделается неловко, а Алек со своим характером будет не рад увидеть за столом Лайама, тем более после их утреннего разговора.

— Я подумал, что тебе, может быть, неприятно смотреть на голые стены, — сказал Алек. На лице у него было написано, что он уже раскаивается в своем добром порыве. — Я нашел это в галерее недалеко от Бофорт-сквер.

Касси стала разворачивать пару прелестных акварелей. Она покраснела, потом побледнела, и картины задрожали у нее в руках, когда она увидела два этюда с изображением местных пейзажей, написанных с противоположных берегов знакомого участка реки.

Бен с восхищением смотрел через ее плечо.

— Ишь ты! Красиво! Это случайно не река Пенн?

— Да, — коротко ответил Алек. — Если они тебе не нравятся, можно обменять их на что-нибудь другое.

— Они прекрасны, — ответила она сдавленным голосом, заставляя себя поднять голову и посмотреть на него. — Как… мило с твоей стороны!

Алек молча посмотрел на нее и отвернулся.

— Мне пора.

— Не можешь же ты просто так взять да уйти, — возразил Бен, неодобрительно посмотрев на Касси. — Выпей с нами. К тому же Касси приготовила изумительную рыбную запеканку. С нами ужинает Лайам Райли, приятель Касси из полиции. Заходи, познакомься с ним.

— Мы уже познакомились утром, — ответил Алек таким голосом, что Бен понял: этой темы лучше не касаться.

— Ну, хорошо, в другой раз, — поспешно сказал Бен. — Извини, я спешу за добавкой.

Алек вышел на дорожку и оглянулся на Касси.

— Я, наверное, должен был более четко выразиться.

— О чем?

— О том, может ли у тебя еще кто-то быть.

Она сердито сверкнула глазами.

— Это мой дом, Алек. Мне решать, кому у меня бывать, чтоб поужинать, да мало ли зачем.

Он резко поджал губы.

— Воля твоя, конечно. Но меня удивляет твой инспектор. Он, наверное, совсем квашня, если готов прибежать, стоит тебе лишь поманить его пальчиком. — Он просто зашел, чтобы сказать мне об одной фирме, занимающейся охраной. Мы с Беном собирались ужинать и предложили ему присоединиться к нам. Вот и все. — Касси подняла голову выше. — Спасибо за акварели, но это слишком дорогие вещи. Я не могу принять их в подарок.

— Так выкинь их к чертовой матери! — зарычал Алек. — Что с тобой, Касси?

Не хочешь принимать от меня подарков, вцепилась в свой драгоценный коттедж, не идешь за меня замуж…

— Замуж? — Ошеломленная, она уставилась на него. — Я чего-нибудь недопоняла? Скажи мне, ради Бога, когда это ты предлагал мне выйти за тебя замуж?

— Сегодня утром…

— Не было этого!

— О чем, черт возьми, я, по-твоему, говорил?

— Ты что-то ляпнул о том, чтоб мне переехать к тебе…

— И тут ты такой переполох подняла от одной мысли, что придется расстаться с этой твоей башенкой из слоновой кости, что мне больше не удалось и слова вставить. — Алек сжал кулаки. — Это унизительно. Я не желаю препираться у тебя на пороге.

— Но ты же сам не хочешь войти!

— Можешь быть уверена, что я не стану вести эту беседу в присутствии третьих лиц, тем более когда среди них Лайам Райли. — Алеку явно с трудом удавалось держать себя в руках. — С тобой бесполезно говорить, Касси. Вчера ты меня попросту водила за нос.

Она грозно сощурила глаза.

— И как это я тебя водила за нос?

— Ты заставила меня поверить, будто я для тебя единственный в мире мужчина. — Из дома донесся взрыв смеха. Алек нахмурился. — Наверно, в это же верит любой мужчина, попавший к тебе в постель.

— Что?! — заорала она в ярости.

— Касси, я не такой дурак, чтоб думать, будто ты могла стать таким виртуозом в сексе, изрядно не поупражнявшись, — выпалил он непростительное. Касси захлопнула дверь перед ним, чтоб не выцарапать эти негодующие синие глаза. Она вернулась к столу. Ей пришлось собрать весь свой актерский талант, чтобы продержаться до тех пор, пока пришлось снова закрывать дверь, на этот раз после того, как распрощалась с Лайамом Райли.

Бену стало не по себе, когда Касси уставилась на акварели, аккуратно расставленные им на диване.

— Хочешь, я их повешу, Касси?

Она покачала головой.

— Нет, спасибо. Они отправятся обратно к дарителю.

Бен раздул щеки.

— Когда Алек Невиль ушел, я думал, ты взорвешься как вулкан. Вы что, поссорились?

— Можно считать, что да. — Она улыбнулась, заметив беспокойство на юном лице брата. — Коммуникационные линии между Алеком и мной, по-видимому, окончательно выведены из строя.

— А нельзя их наладить?

— Вряд ли. — Она устало пожала плечами. — Наверное, в последнее время я слишком привыкла поступать, как мне заблагорассудится; угодить кому-либо еще мне, по-видимому, не удастся.

— Я навредил тем, что сказал, что Лайам здесь?

— Нет, это я навредила. Тем, что вообще пригласила его сюда.

— Но ты его не приглашала. Он просто зашел.

— Алек категорически отказывается этому верить.

— Вот как. — Бен улыбнулся. — Он хоть и зрелый, светский человек, но этот твой гениальный врач-консультант так же подвержен низменным приступам ревности, как и мы, менее возвышенные существа.

— Выходит, так — У Касси вырвался злобный смешок. — Мне все равно, но я не давала ни малейшего повода. Просто обидно расплачиваться за то, что я и не думала делать.

Глава 9

Когда ее волнение улеглось, Касси решила не отсылать обратно акварели. Она была уверена, что этот жест лишит ее последней надежды как-нибудь восстановить отношения с Алеком. Кроме того, ей очень не хотелось расставаться с ними. Бен сразу узнал реку Пени, но он не мог догадаться, что на картинах изображены как раз те места, где они с Алеком гуляли много лет назад. Лес у реки был их особым сказочным краем, и один только взгляд на тонкие, мастерски исполненные этюды воскресил сладкую муку первой любви, охватившую ее с такой силой, что она не могла их отдать. Наконец она их повесила на той стене, куда меньше всего падало света из окон и где она могла сколько душе угодно любоваться ими, садя в любимом уголке дивана. Новый компьютер был уже доставлен, но ей было нелегко снова взяться за свою повесть. Причиной была скорее размолвка с Алеком, чем взлом, и два дня, стоило телефону звякнуть, Касси бросалась к нему сломя голову, уверенная, что Алек позвонит ей. Но он не звонил. Заходил представитель фирмы охранных средств, и в любом другом случае Касси показалось бы забавным, что Алек и Лайам оба обратились с ее делом в одну и ту же фирму. Это двойное обращение по крайней мере убедило фирму, что дело срочное, и уже через несколько дней в ее доме закипела работа.

Скоро на кухне у Касси появилась солидная и красивая дверь, которую повесил Билл Терви, и еще сигнализация, замки и запоры на всех дверях и окнах, и, хотя ее не убедили заменить старинные окна современными, она в конце концов согласилась установить дополнительное остекление, которое не нарушало оформления имевшихся окон. Задолго до окончания работ она отослала Бена домой, заверив его, что ей будет очень хорошо и одной. Это было далеко от истины: Касси уже не тревожилась, но ей так недоставало Алека, что порой казалось, ей никогда уже не быть счастливой. Просто жить без него было очень больно, и она хорошо запомнила эту боль еще с прошлого раза. Но, напоминала себе Касси, однажды она уже оправилась от этой боли; со временем ей это снова удастся. Но такое разумное заключение мало чем помогало улучшить ее настроение или избавиться от бессонницы. Она написала Алеку вежливую записку, в которой благодарила за акварели и добавила, что Комб-коттедж скоро станет настолько защищенным от взломов, что никакой другой дом с ним не сравнится. Ответа не было, и она утратила всякую надежду снова встретиться с Алеком и уже собралась с силами, чтобы продолжать жить без него.