Путешественница, стр. 29
Кирпич, вывалившийся из потолка и бухнувшийся точнехонько на раненое плечо, вернул меня к действительности. Я взвыла и телепортировалась из рушащегося храма от греха подальше…
То ли у меня внутренние настройки сбились, то ли кирпич, рухнувший мне в последний момент на затылок, пошатнул мои и без того неустойчивые мозги, но очутилась я аж в полукилометре от храма. А пыталась оказаться всего-то подальше от камнепада. Блин!
Чертыхаясь и постанывая от боли в плече (легкое ранение, срок заживления два дня), с ободранными ладонями, грязная, как чушка, и в разодранной одежде я возвращалась к развалинам храма. Чем ближе подходила, тем заметнее становились подробности: живописные, чуть дымящиеся развалины и мои деловито суетящиеся меж груд камней и щебня друзья. Я немного постояла, философски созерцая сию редкостную картину и, прочистив горло, прокричала:
– Вы что, клад ищете? Поделитесь?
Если бы посреди чистого неба грянул гром небесный, то он бы не произвел большего впечатления, чем моя ничем не примечательная реплика. Все разом перестали ковыряться в руинах и повернули головы в мою сторону.
Я помахала рукой с зажатой в ней Печатью.
Минутное замешательство сменилось бурным восторгом.
Первой подбежала Мила и сразу же повисла на моей шее. Я, не выдержав такого обращения, рухнула на землю вместе с радостно хохочущей подругой, которая плюс ко всему упала на мое раненое плечо. Я взвыла от боли, и девушку немедленно стянули с меня только для того, чтобы убедиться, что это на самом деле я.
Убедились.
Я, улыбнувшись, протянула Печать Гидеону:
– Мы ведь за этим шли, верно?..
– За удачный поход!
Очередной тост грянул над моим ухом. Мы сидели в обеденной зале Храма Семи Дорог и активно праздновали наше возвращение, а заодно и неплохое вознаграждение за доставку Печати Серафима. Нас обрядили в белоснежные балахоны, которые выдавались только особо отличившимся настоятелям – что поделать, наша собственная одежда нуждалась в починке. Конечно, я могла восстановить все самостоятельно, но отрываться от дружного коллектива, особенно в последний вечер перед расставанием, не хотелось…
Да, я опять обязана была уходить. И этот ужин в компании друзей должен был стать для меня последним. Я смеялась, шутила, хотела выпить этот вечер до дна, потому что другой возможности больше и не представится…
Из-за стола с кубком в руке поднялся командир Гидеон. Все уважительно притихли.
– Я хочу поднять этот тост за находящуюся в наших рядах ведьму, которая стала для нас настоящим ангелом-хранителем. Она не раз вытягивала нас из передряг, в которые мы попадали, и за это я хочу сказать ей спасибо. Я запомнил день, когда она столкнулась со мной и попросилась в мою команду. Каюсь, я принял ее за… Ладно, в общем, неважно, но Гирдык совершил ту же ошибку… – Мы дружно засмеялись, вспомнив, как тролль чуть не протаранил головой стену гостиницы. – Короче, за тебя, Ллина!
– Да! – проревел Гирдык, поднимаясь из-за стола. – Ведьма, если че надо будет или какой гад прицепится – ты только дай знать! Я за тебя любого порву! А не порву, так накостыляю!
– Правильно! – поднял кубок гном. – Ежели что – только позови, и мой топор будет к твоим услугам.
– Я думаю, что мне нет нужды говорить подобное, – улыбнулась Мила. – Я – твой друг и не оставлю тебя.
Высказались почти все. Один Аннимо Орве сосредоточенно разглядывал тарелку, а потом вдруг внезапно спросил:
– Ллина, а тебе обязательно уходить?
– В смысле? – не поняла я, внутренне холодея – неужели он догадался? Почему-то прощаться с Аннимо мне хотелось меньше всего. Не знаю, любовь это или нет, просто я ощущала какую-то тягу к этому эльфу с фиалковыми глазами. Мне с ним было… спокойно как-то…
– Я имею в виду, что если у тебя нет дома, то ты могла бы пойти к нам.
– То есть? – тихо уточнила я, внутренне молясь, чтобы он не произнес этих слов… Аннимо, не предлагай мне это, слышишь?! Не смей. Я не могу остаться. НЕ МОГУ!
– Ты могла бы жить среди эльфов. – Он все-таки сказал это…
Я отвела глаза, чтобы никто не заметил блеснувшие слезы, и нарочито весело сказала:
– Это очень лестное предложение, но мне еще рано начинать оседлую жизнь! Может, позже. – И тут же встала с бокалом во весь рост, громко прокричав: – Да здравствует эльфийское гостеприимство! И холостяцкая жизнь!
Тост был принят на «ура», а я как бы невзначай пролила красное вино на свой белый балахон, после чего вскрикнула и добавила во всеуслышание:
– Все, мне больше не наливать! Такое одеяние испортила! Ладно, сейчас пойду переоденусь…
С этими словами я вышла из обеденного зала, тихо шепнув про себя слова прощания…
Ушла я недалеко – просто поднялась по лестнице и вышла на небольшой каменный балкон. Еще раз оглядела мир, который собралась покинуть, возможно навсегда…
Подошла к парапету и, проведя ладонью в воздухе, открыла золотистый портал в Зеркальную галерею. Что ж, в конце концов, это мой единственный дом. По крайней мере, на ближайшую сотню лет.
Я уже поднялась на узкие каменные перила. Всего один шаг – и мир вокруг изменится, а я окажусь дома.
– Ллина… Подожди!
Я резко обернулась, едва не слетев с парапета, а в дверном проеме показалась запыхавшаяся Камилла.
– Ты уходишь?
Я подумала и, спустившись на пол, подошла к Миле. Без слов обняла ее. Кажется, она все поняла.
– Надолго?
– Не знаю. Возможно, навсегда…
Алхимик всхлипнула и уткнулась носом мне в плечо. Я прижала ее к себе.
– Ну, ну, успокойся… В жизни всякое бывает, поэтому никогда нельзя говорить «никогда». Может, еще свидимся…
– А что мне сказать остальным? Они ведь ждут тебя…
– Скажешь, что мне пришлось срочно уехать.
Я еще раз обняла ее и повернулась к телепортационному окну… Еще раз оглянулась на Камиллу… и застыла, услышав быстрые шаги на лестнице…
Я уже знала, что по ступеням, едва сдерживая рвущийся из груди крик, спешит эльф.
Попрощаться? Попытаться остановить?
Он все-таки понял, что я ухожу…
Но я не могу. Не хочу видеть его.
Не хочу говорить ему «прощай».
– Ллина-а-а-а!!!
Я поднялась на парапет, сделала всего один шаг и увидела над головой вместо предзакатного неба мерцающий потолок Зеркальной галереи…
– Я еще раз повторяю, МНЕ НУЖЕН ОТПУСК!!! Я так больше не могу.
– Ллина, ты же Путешественница!
– И что? – праведно возмутилась я. – Мне что, запрещено раз в сто лет брать отпуск?
Голос, видимо, не нашел, что ответить, поэтому я с его полного неодобрения пошла подбирать себе мир для отдыха. Хотелось найти что-то очень мирное и очень зеленое. В том смысле, чтобы корректировка в ближайшую эпоху не требовалась.
И никаких разумных рас, кроме людей.
Мне нужно было отдохнуть от неземной эльфийской красоты и пожить тихо-мирно без всяких душевных метаний.
С этими мыслями я наткнулась на искрящееся изумрудно-зеленым светом зеркало.
Провела по нему ладонью, считывая информацию.
Так и есть – этот портал ведет в крупный человеческий город, вернее, в деревню недалеко от него. Налогов много не дерут, магов не любят, но терпят – значит, за бытовое колдовство меня на костер не отправят. Живут там в основном одни люди. Эльфов нет совсем, небольшая популяция гномов на окраине. Троллей по мелочи, и те в основном приезжие…
Отлично!
Курортный сезон для Путешественницы объявляю открытым!
Глава 3
ВЕЧНАЯ КОНКУРЕНЦИЯ
Я глубоко вдохнула свежий деревенский воздух и села на крыльце, наблюдая за тем, как медленно опадают лепестки цветов раскидистой вишни, растущей у меня под окном. Налетевший порыв ветра стряхнул с веток целое облачко нежных бело-розовых лепестков, которые медленно спланировали на землю, создавая иллюзию снежного покрова.
Воровато оглянувшись, я материализовала в руке деревянную щетку для волос и принялась расчесывать свои мокрые после купания локоны… Зараза, длинные-то какие! Вся причина в климате и экологической обстановке местности – я прожила в этом мире почти год, и за это время волосы выгорели, став золотисто-русыми, закудрявились и отрасли настолько, что заплетенные в косу, достигали пресловутой пятой точки. А уж распущенные… Одним словом – эльфийка, блин! Только острых ушей не хватает.