Путь кинжалов, стр. 131

– Я живу во имя служения и повиновения вам, Великая Госпожа, – выдохнула Алвиарин между поцелуями. – Мне ведомо, что я низшая из низших, не более чем червь у ваших ног, и молю вас лишь о благосклонной улыбке.

Однажды ей случилось быть наказанной – не за неповиновение, благодарение Великому Повелителю Тьмы, а лишь за попытку «взять на себя слишком много», – и она знала, что Элайда, как бы та сейчас ни вопила, не испытала и половины мук, выпавших на ее долю.

Некоторое время Месана позволяла ей осыпать поцелуями край платья, а потом приподняла ее голову носком туфельки.

– Указ издан. – Это не было вопросом, но Алвиарин торопливо зачастила:

– Да, Великая Госпожа. Копии указа были отправлены в Северную и Южную Гавани еще до того, как я заставила Элайду поставить подпись. Первые курьеры уже разосланы, и ни один купец не покинет город, не имея экземпляров указа, которые должен будет распространить.

Разумеется, Месана знала это. Она вообще все знала. Выгнутую шею Алвиарин свела судорога, но она не позволила себе шелохнуться. Месана даст знать, когда можно двинуться.

– Великая Госпожа, – промолвила Алвиарин, – нынче Элайда не более чем пустая скорлупа. Не лучше ли избавиться от нее?

Она затаила дыхание, ибо задавать вопросы Избранным было смертельно опасно.

Свитый из тени и серебра палец постучал по серебристым губам, изогнутым в насмешливой улыбке.

– Полагаешь, палантин Амерлин лучше подошел бы тебе самой? – промолвила, помедлив, Месана. – Может быть, такой пустяк для тебя и сгодится. Но всему свое время. Сейчас у меня есть для тебя задание. Несмотря на все препятствия, возникшие между Айя, главы Айя, похоже, встречаются одна с другой на удивление часто. А другим объясняют все простой случайностью. По крайней мере, так обстоит дело с Красными. Галина разъяснила бы все поподробнее, но она имела глупость умереть. Скорее всего, это пустая болтовня, однако тебе надлежит выяснить, почему прилюдно они скалят друг на дружку зубы, а случись встретиться наедине – перешептываются.

– Внимаю и повинуюсь, Великая Госпожа, – без промедления ответила Алвиарин, радуясь тому, что Месана сочла важным именно это. Великий «секрет» – кто возглавлял какую Айя – для нее вовсе таковым не являлся. Любая Черная сестра доводила до сведения Высшего Совета каждый шепоток в своей Айя. Правда, из всех возглавлявших Айя Черной была только Галина. А стало быть, предстояла непростая работа – вызнавать требуемое через Черных сестер среди Восседающих. Сложность заключалась в том, что, за исключением Феране Нехаран и Суаны Драганд, действительно возглавлявших свои Айя, прочие Восседающие едва ли могли узнать, о чем думает их глава, прежде чем та сочтет нужным довести это до их сведения.

– Я сообщу вам все, как только выясню, – пылко заверила Алвиарин, но мысленно кое-что для себя отметила. Шла речь о «пустой болтовне» или о чем другом, но Месана не была осведомлена обо всем происходившем в Белой Башне. А ей, Алвиарин, стоило приметить, кто из сестер носит платье из шелка цвета бронзы с затейливой черной каймой. Она уже знала, что Месана таится в Башне. А знание – сила.

Глава 26

Последний штрих

Сине шагала по коридорам Башни, ее не покидало чувство изумления. Она ощущала себя совершенно сбитой с толку, и это ощущение росло с каждым поворотом. Да, Белая Башня обширна, но... Ей хотелось вернуться в свои комнаты и запереться на все замки. Окна были плотно закрыты, но по широким, увешанным гобеленами коридорам гуляли сквозняки, от которых мигали язычки пламени в высоких шандалах. И как не заметить холодных сквозняков, заползающих под юбки? А у нее в комнатах тепло и уютно. И безопасно.

Завидев Айз Седай, слуги склонялись в поклонах и приседали в реверансах. Сине если их и замечала, то не обращала внимания. Большинство сестер не покидали помещений Башни, отведенных для каждой Айя, а те немногие, что осмеливались шагнуть за порог своих апартаментов, вышагивали с настороженной гордостью, частенько парами, причем всегда из одной Айя, неся шали на плечах, точно знамена. Сине улыбнулась, кивнула Талене, но золотоволосая, похожая на статую Восседающая ответила жестким взглядом (красота ее казалась ледяной), а потом деревянной походкой, одергивая отороченную зеленой бахромой шаль, удалилась.

Да, к Талене слишком поздно обращаться за помощью в поисках, даже согласись с этим предложением Певара, – а она настаивала на крайней осторожности. По правде говоря, Сине не могла с ней не согласиться. Но ведь с Талене она дружит. Точнее, дружила.

И это еще не худшее. Кое-кто из простых сестер позволил себе чуть ли не в открытую на нее фыркать. На нее – на Восседающую! Среди них, конечно, не было Белых, но какая разница? Что бы ни происходило в Башне, приличия нужно соблюдать. Мимо Сине, задев ее плечом и едва пробормотав извинения, широкими мужскими шагами прошла Джулайн Мадоме, высокая привлекательная женщина с коротко подстриженными волосами; она менее года занимала кресло от Коричневых. Другая Восседающая от Коричневой Айя, Саэрин Аснобар, сердито нахмурила брови, глядя на Сине, и схватилась за рукоять кривого ножа, который всегда носила за поясом. Потом обе Коричневые свернули в боковой коридор. Родом Саэрин была из Алтары, ее темных волос на висках коснулась седина, подчеркивая тонкий белый шрам оливкового оттенка на щеке, а в суровости взгляда она могла сравниться с каким-нибудь Стражем.

Наверное, всего этого следовало ожидать. В последнее время имели место несколько несчастных случаев, и вряд ли кто из сестер позабудет, как бесцеремонно ее выпроваживали из коридоров возле апартаментов другой Айя, и уж точно не сотрется из памяти то, чем иногда это сопровождалось. По слухам, кого-то – правда, неизвестно, кого именно – из Восседающих Красные, представьте себе, чуть ли не взашей вытолкали! Очень жаль, что Совет не сумел воспрепятствовать безумному указу Элайды, но сначала одна Айя, потом другая хваталась за новые привилегии, а из Восседающих, оказавшихся на высоком посту, немногие помышляли отказаться от них. И в итоге Башня едва ли не раскололась на несколько вооруженных лагерей. Некогда Сине казалось, будто атмосфера в Башне смахивает на горячее желе из подозрений и клеветы; теперь же ее переполняли яд и боль.

С досадой прищелкивая языком, Сине поправила свою шаль с белой бахромой. Нелогично отшатываться от сердитой алтаранки – даже Саэрин вряд ли зайдет дальше сурового взгляда, – и более чем нелогично беспокоиться о том, чего она не в силах изменить. У нее своя цель.

И вот, потратив на поиски все утро, она сделала один-единственный шажок – и долгожданная добыча сама идет на ловца. Стройную, черноволосую девушку, которую отличали горделивый вид и уверенность в себе, звали Зера Дакан. Судя по облику, ее будто бы и не тревожила напряженная атмосфера, царившая в эти дни в Башне. Ну, не девочка, конечно, но Сине была уверена, что шаль с белой бахромой она носит никак не больше пятнадцати лет. А значит, неопытна. Относительно неопытна. Этим можно воспользоваться.

Зера ничем не выказала намерения уклониться от встречи с Восседающей от своей Айя и уважительно склонила голову, когда Сине приблизилась. Необычно обильная для Белой Айя золотая вышивка украшала рукава ее снежно-белого платья и широкой полосой окаймляла подол. Зера негромким голосом поприветствовала Восседающую. Вправду ли в ее голубых глазах мелькнула тревога?

– Ты мне нужна, – промолвила Сине с напускным спокойствием. Вероятно, из-за своего волнения она увидела какую-то тень в больших глазах Зеры. – Пойдем со мной.

Чего опасаться в самом сердце Белой Башни? Но, как ни странно, Сине стоило немалых усилий удержать сложенные руки на животе и не сжать кулаки.

Как и рассчитывала Сине, Зера пошла с нею, лишь еле слышно что-то пробормотав. Они спускались по широким мраморным лестницам, по длинным пандусам. Когда на первом этаже Сине открыла дверь, ведущую на узкую лестницу, которая спиралью уходила во мрак, Зера лишь нахмурилась.