Экстаз, стр. 13
Легкая улыбка, нарочитая или естественная, но в любом случае приятная, появилась у него на лице.
— Во-первых, у меня есть имя, мисс Кендрик.
— Ни минуты не сомневалась в этом, сэр. Даже несколько имен: негодяй, злодей, мучитель!
Его улыбка сделалась шире.
— Могу понять ваши чувства, но не могу их одобрить. А во-вторых…
— К черту ваше одобрение! Разве все эти имена не подходят к тем, кто так поступил со мной?
Он продолжал говорить, словно она его не прерывала.
— …А во-вторых, мисс Кендрик, вы все-таки производите впечатление достаточно разумного человека и должны понимать всю затруднительность положения, в котором оказались.
— Да, по вашей милости, сэр… — Ей стоило немалого труда не разразиться слезами, но она собралась с духом и проговорила: — Я оказалась на грани катастрофы, и поэтому…
— И поэтому, мисс Кендрик… — он словно продолжил фразу, которую она не закончила, — …будет самым разумным постараться найти выход, приемлемый для обеих сторон. Прийти к взаимному согласию.
Она с возмущением взглянула на него.
— Не хотите ли вы подкупить меня, сэр? Если воображаете, будто я позволю, чтобы ваш брат избежал заслуженного наказания, то глубоко заблуждаетесь! Впрочем, даже если бы я лишилась рассудка настолько, чтобы простить его, мой дед ни за что не согласился бы с этим и потребовал расплаты. Вашему брату очень повезет, если он проведет в тюрьме не всю оставшуюся жизнь, а лишь ее половину.
Опять этот пронзительный взгляд из-под длиннющих ресниц. Но что ей до его взглядов — неужели он рассчитывает смягчить ее?
— Естественно, мисс, вы сейчас в первую очередь думаете о мщении. Но я, как уже сообщал вам, по природе игрок. И мой немалый опыт подсказывает, что все-таки вы предпочли бы выйти из создавшегося положения с наименьшими для себя и всей вашей семьи потерями.
Услышать это было для нее несколько неожиданно, и она не могла не согласиться.
— Разумеется, — кисло сказала она. — Только в данном случае такого выхода нет и быть не может.
— Почему же? Вы можете уехать за границу… Исчезнуть до той поры, пока буря общественного мнения не утихнет. Я не бедный человек, мисс, и мог бы охотно помочь вам в этом.
Она с презрением посмотрела на него. До чего же он низок!
— Хотите подкупить меня? Даже если бы я согласилась на ваше гнусное предложение, это не восстановило бы мою репутацию.
Казалось, он вовсе не обиделся на ее ответ, потому что тут же сделал новое предложение. Сколько их у него в запасе?..
— Тогда, — сказал он, — вам следует срочно выйти замуж.
Она яростно взглянула на него.
— Вы сошли с ума? Или смеетесь надо мной?
— Ни то ни другое. Пока вы принимали ванну, я рассматривал самые различные варианты, и этот был далеко не на последнем месте.
— Прекрасно! Очень благодарна вам, сэр, за вашу неустанную заботу обо мне. Не скажете ли заодно, где я найду порядочного человека, готового обручиться со мной после всего, что случилось почти на ваших глазах? — Снова ей пришлось сдерживать слезы, и взамен рыданий она крикнула с нестерпимой горечью: — Теперь я для всех испорченный продукт! Почти прокаженная… Неприкасаемая…
. Он продолжал выжидательно смотреть на нее, словно говоря: «Зачем так сокрушаться, я ведь еще не все сказал…» И потом заговорил.
— Я думаю… уверен, что для такой женщины, как вы… с вашими данными… нетрудно найти кандидата в мужья. Возможно, не с таким титулом и состоянием, как ваш герцог, но тем не менее вполне достойного…
— Да уж, — подтвердила она с печальной иронией, — титулов мне не видать. Вы с братом постарались…
И в гневе на себя за эту печаль, в злости на свою беспомощность, на безысходность своей судьбы, она вдруг выдернула из кармана халата руку с пистолетом и вскочила с кресла.
— А теперь, — крикнула она, — хватит этих пустопорожних разговоров! Я требую выпустить меня отсюда!
Взгляд его сделался чуть более суровым, когда он медленно проговорил:
— Я не из тех людей, мисс Кендрик, которые любят, чтобы им угрожали.
— А мне безразлично, сэр, что вы любите, а что нет! Вы сделаете сейчас так, как я скажу!
Он рассмеялся.
— А если нет? Вы застрелите меня?
— Совершенно верно! Скажите Эмме, или как вы ее зовете, чтобы она принесла мне одежду, и наймите для меня закрытый экипаж!
Он спокойно покачал головой.
— Вряд ли я выполню сейчас ваши требования, мисс.
— Я не запугиваю вас, мистер Лассетер. И я умею неплохо стрелять.
Он скрестил на груди руки, вызывающе посмотрел на нее.
— Вы намерены хладнокровно убить меня? Сомневаюсь в этом, мисс Кендрик.
Явная насмешка, подправленная легким презрением, окончательно взбесила ее. Она не помнила, чтобы когда-нибудь испытывала такую ярость. Туман застлал глаза, дыхание прервалось.
— Что ж, вперед, мисс Кендрик! — глухо прозвучал его голос. — Делайте свое дело.
Пренебрежительная улыбка, тронувшая его губы, переполнила чашу. Все, что она перечувствовала за последний день — страх, унижение, боль, отчаяние, — сосредоточилось в пальце, который был на спусковом крючке пистолета.
Она нажала на спуск.
Глава 5
Выстрел прозвучал оглушающее. С невольным стоном Келл Лассетер пригнулся, схватившись рукой за верхнюю часть левого бедра. Хорошо, что не кость, мелькнуло у него в голове, когда из-под ладони на его коричневых лосинах стало расплываться пятно.
Пораженная ужасом, Рейвен, плотно прижав руку ко рту, чтобы сдержать крик, смотрела и не верила глазам: она выстрелила в человека! Могла убить!
Подняв голову, она встретилась взглядом с Келлом. И этот взгляд таил угрозу. Но и опять она увидела в его глазах все ту же заметную насмешку, которая будто говорила: «Даже выстрелить на таком расстоянии не можешь по-человечески. А ведь убить было проще простого…»
Не отнимая руки от раны, он сделал несколько шагов к Рейвен, и та в страхе отступила: его потемневшее лицо с белесым, ярко выделявшимся шрамом на скуле не предвещало ничего хорошего. Однако вместо того, чтобы наброситься на нее, он дошел до кровати, сел там и откинулся спиной к изголовью, морщась от боли. Кровь по его ноге стекала на скомканные простыни, и он комкал их еще больше, прижимая к ране.
— Вы… у вас опасная рана? — чуть слышно пробормотала Рейвен.
Он взглянул на нее, словно увидел в первый раз, и ничего не ответил.
Она бросилась, чтобы помочь, не зная толком, как и чем, но остановилась, натолкнувшись на его взгляд. Глаза говорили куда яснее и красноречивее слов.
Но она услышала и слова.
— Оставьте эту чертову штуку, — процедил он, кивая на пистолет у нее в руке.
В это время дверь без стука распахнулась, и в нее влетела Эмма Уолш.
— Что случилось? — пронзительно крикнула она, глядя попеременно на Рейвен, не выпускавшую из рук оружие, и на раненого человека на кровати. — Я слышала выстрел! Это…
— Случайный, — прервал ее Келл. — Мисс Кендрик не хотела ничего плохого, но все же ей удалось меня смертельно ранить.
— Святые угодники! — воскликнула Эмма, бросаясь к кровати, но он сделал предостерегающий жест и, кривя губы в улыбке, сказал:
— Я буду жить, клянусь, если вы побыстрей принесете бинты и сделаете перевязку.
Мисс Уолш поспешно выбежала из комнаты, а Рейвен спросила дрожащим голосом:
— Вы шутите? Рана на самом деле не очень опасна?
— Не настолько, чтобы я ушел из этого мира, мисс Кендрик, но инвалидом могу остаться на всю жизнь.
— О Боже! — Трясущейся рукой она положила пистолет на стол и неуверенными шагами приблизилась к кровати. — Дайте мне посмотреть. Я хочу…
Он попытался встать, но она усадила его обратно, прижав ладонь к его мускулистой груди, и затем, отняв его руку от раны, наклонилась над ней.
То, что она увидела, немного успокоило: во всяком случае, было ясно, что пуля не задела кость, а прошла по касательной — так, кажется, это называется.